На манеже Астраханского цирка прошли гастроли экзотик-шоу «Аливрувер» Клыковых-Филатовых». Среди множества фур спецоборудования и необычных декораций и экзотических животных – обезьян-наездников, леопардов-акробатов, кошек-эквилибристов и мишек – корреспондент AST-NEWS.ru Кристина Ряснянская разыскала художественного руководителя программы, внучку знаменитого циркового дрессировщика Валентина Филатова, заслуженную артистку Россию Юлию Филатову, а также дрессировщиков Анастасию и Михаила Клыковых.
«Аливрувер» – цирковой проект шестого поколения династии Филатовых-Клыковых. Представление отличают элементы внезапности и минимум заготовленного сценария.
***
Династия Филатовых берёт своё начало с 1836 года, когда губернатор Нижнего Новгорода выдал разрешение на работу на рыночной площади поводырю с медведем Филату, и его жене, служительнице у обезьян. Основоположник династии – Иван Лазаревич Филатов (1873-1956) – дрессировщик хищных животных, основатель системы зооцирков в СССР. У Ивана Филатова и его жены, гротеск-наездницы Таисии Яковлевны было тринадцать детей, двое из них продолжили цирковую династию – Мария Ивановна Филатова (в замужестве Корнилова) и Валентин Иванович Филатов (1920-1979).
Мировую известность династии принес аттракцион «Медвежий цирк» созданный Валентином Филатовым в содружестве с режиссерами Георгием Венециановым и Изяславом Немчинским в 1949 году.
Кристина РЯСНЯНСКАЯ: Приехав в прошлом году в Астрахань, вы тут же попали под локдаун. Какое сложилось мнение и впечатление от нашего города и зрителей?
Юлия ФИЛАТОВА: Ваш город интересен тем, что он многонационален, и это сказывается на зрительском интересе к цирку. Ведь цирк – это искусство без границ, для всех народов и слоев населения. Наша программа рассчитана именно на это. Пробыв здесь без малого год, мы познакомились и подружились с очень интересными людьми, увидели интересные исторические места, смогли отдохнуть в красивых местах Астраханской области. Зрители здесь хорошие, немного сдержанно реагируют, чем в других городах, но тем интересны для нас.
Михаил КЛЫКОВ: Мы отработали два представления в Астрахани перед локдауном. Зрители были очень гостеприимны, были бурные овации. Сели на карантин мы почти на год: в марте 2020 года начали, и в марте текущего года закончили. Были очень разочарованы, что так все произошло. Когда мы открылись, зрители соскучились по цирку и нам было очень приятно работать. Зрители после шоу просили сфотографироваться, делились впечатлениями о спектакле, что нам очень понравилось. Это было одним из лучших мгновений за год.
– С чем вам пришлось столкнуться в пик карантина?
Ю.Ф.: С самым страшным для нас – отсутствием представлений и невозможностью гастролировать. Мы настолько привыкли всё время переезжать, слышать аплодисменты, что нам этого очень не хватало.
М.К.: Всё как у всех людей, которые были на изоляция. Слава Богу, на нас она не распространялась, мы могли ходить на работу к животным. Люди, которые работают с животными, всегда посещали цирк. Мы делали игровые площадки на улице благодаря тёплой погоде. Нам повезло, что мы оказались в тёплом регионе и животные всегда были на улице.
– Расскажите о своём детстве.
Ю.Ф.: Я ребёнок династийный, но, несмотря на это, меня никто не заставлял связывать свою жизнь с цирком. Но видно, это в нас заложено генетически. Моё посвящение в артистки цирка произошло на манеже Саратовского цирка, когда мне было шесть лет. Как артистка я вышла на манеж со своим номером в двенадцать. Премьера состоялась на манеже старого цирка, на Цветном бульваре. Мой стаж работы более сорока лет. Мой дедушка Валентин Иванович Филатов очень меня любил и старался как можно больше мне рассказать, передать свой опыт. К сожалению, он рано ушёл, тогда я была ребёнком. Но свои слова, которые я произнесла на его юбилее – «Дедуля, я тебя никогда не подведу», ведут меня по жизни до сих пор.
М.К.: Детство моё прошло в Москве, я учился в школе. За нами ухаживала бабушка, родители всё время были в разъездах, мы приезжали к ним только на каникулах. Потом мы приехали с сестрой на выступление родителей в Кисловодск и там, на новый год нужно было сыграть маленький «новый годик». После я сказал, что хочу попробовать себя в цирке и начал уже свою карьеру в цирковом искусстве.
Анастасия КЛЫКОВА: Моё детство мало отличается от остальных. Жила дома с бабушкой и дедушкой до второго курса института. Потом перевелась на заочное отделение и поехала в цирк. Все дети на каникулы ездили к бабушкам и дедушка, а я к родителям. Не планировала связывать свою жизнь с цирком.
– Помните свой первый выход на манеж?
М.К.: Мой первый выход я помню. Это было в Волгограде. Я был совсем маленький, выходил «новым годиком». У меня были два пуделя, они делали трюки. Это было необычно и интересно.
А.К.: Я ещё не ходила в школу и выносила маме попугая и делала акробатическую затяжку в забавном блестящем костюме.
– Как вы относитесь к зоозащитникам?
Ю.Ф.: Это модное направление, которое скоро себя изживёт. Возьмём ваш город. Где эти люди? Почему-то они не занимаются проблемой бездомных собака, которые ходят стаями по шесть-десять особей и разносят заразу по городу. Им это не интересно, масштаб не тот.
М.К.: Есть зоозащитники, которые на самом деле занимаются защитой животных от браконьеров, а есть люди, не знающие всей специфики, того что происходит. У нас государственная компания, которая следит за животными, выполняет все нормы. Мы должны следить за каждый животным, у нас есть ветеринарные врачи, выгул, рационы все соблюдены. Зоозащита – это мода, она от незнания специфики работы с животными, дрессуры, ведь в России издавна гуманная дрессура. Мы не укротители животных, мы играем с ними, их таланты показываем публике. Не просим животное сделать сверхъестественное, мы делаем то, что ему нравится.
– Животные дольше и лучше живут в руках людей или на воле?
А.К.: Вырывать с живой природы взрослую особь и пытаться заставить жить в неволе – неприемлемо. Но что делать, например, с медвежатами, которые остались без медведицы из-за браконьеров? Люди в ответе за их жизнь. Кстати, в природе почти не осталось диких мест без мусора, следов жизнедеятельности человека
Ю.Ф.: Им у нас не надо выживать, не надо прятаться, бороться за еду, голодать. Мы всегда рядом, когда они болеют. В цирке дольше всего живут животные, и это связано в основном с пятью факторами:
- Правильное питание,
- Физические каждодневные нагрузки,
- Ветеринарный уход,
- Любовь и положительные эмоции,
- Постоянное общение.
М.К.: Все начинается с семь-восемь утра, в зависимости от рационов и кормления животных. Приходят служащие, которые ухаживают за животными: сначала убираются, чистят всё, подготавливают завтрак. Животные кушают, обязательно должны посидеть после еды, сразу нельзя выходить на манеж репетировать. Потом, когда еда усвоилась, выводим на манеж. Сначала побегают лошади: им нужно обязательно в день сорок минут – мы их гоняем, чтобы разогрелись и у них не было простоя, чтобы мышцы были адаптированы, чтобы они начали функционировать. Нельзя допускать, чтобы животное стояло, иначе оно застоится и это плохо отразится на здоровье. После идёт репетиция. Выводим всех, потихоньку начинаем репетировать через игру. Сначала молодняк идёт – это животные, которые только учатся, прививаем им любовь к цирку. После идут «старики», которые знают свою работу и нужно уже просто пройтись погулять, прогнать свою работу, всё, что они делают.
Всегда репетиция животных с утра, потом людские репетиции. После этого у нас обед, потом отдыхают непосредственно в вольере, затем уборка основных помещений, где они находятся. В вольере те общаются, играют. Затем вечернее кормление, людские номера репетируют. Всё убирается и готовится непосредственно к ночи после плодотворного дня.
– Номера проходят в разных странах и городах одинаково?
Ю.Ф.: Нет одинакового восприятия выступлений. Каждая страна и город имеют свой взгляд на цирковое искусство и собственное восприятие. Например, в Японии зритель очень внимательно смотрит всё представление и взрывается аплодисментами только в конце представления. В Латинской Америке, например, овации не смолкают всё представление. Так и города различаются: например, Санкт-Петербург – это исторический город со своей культурой, поэтому здесь зритель изысканный, с чётким пониманием, нравиться ему или нет. А новосибирский зритель попроще, в цирк приходит отдохнуть, расслабиться, уйти от проблем.
М.К.: В стране или городе может номер может понравиться народу, а может, нет – из-за менталитета. Например, клоунские репризы мы подстраиваем все под людей. Если есть море или рыбалка, то мы сделаем миниатюру с рыбалкой, интересную и смешную. Если мы приезжаем во Францию, то круассаны, шампанское, или сделаем что-то про свидание. Артисты адаптируются под город или страну.
– В цирк попадают по большой мечте или нужно «родиться в опилках»?
М.К.: Не обязательно «рождаться в опилках». Мы с сестрой не собирались идти в цирк, но он так прельстил нас... Есть много новых династий, которые начинают свою карьеру в цирке с животными, гимнастами, акробаты, По большой мечте можно попасть. Если вы очень хотите, то нужно просто обучиться и будет карьерный рост в цирковом искусстве.
А.К.: В цирк попадают по-разному. По династии, из циркового училища и цирковых студий и, конечно, спортсмены. Цирк затягивает. Отсюда либо сбегают в течение первого года, либо остаются на всю жизнь. Цирк любит трудолюбивых фанатов своего дела.
– Что для вас цирк?
М.К.: Цирк для меня – огромное пространство, огромный мир, который может функционировать идти в ногу со временем. И который может развиваться. Это единственное искусство, где соединяются все виды искусств – балет, театр, кино. В цирке многогранная жанровая принадлежность, которая может соединить в кругу манежа и это будет интересно как детям, так и взрослым. У нас нет ограничений.
А.К.: Цирк это образ жизни. Тут вся моя семья и ещё память многих моих поколений.
– У вас есть кумир в мире цирка?
М.К.: Кумиров я никогда себе не выбрил. Это неправильно, нужно смотреть каждого, потому что от каждого можно взять что-то, и каждый может подсказать тебе. Даже человек, который не разбирается в искусстве, может подсказать и это может пойти на пользу в работе. Поэтому не строю кумиров, но есть люди, на которых нужно равняться, у которых огромный опыт: нужно учиться на том, что они говорят, выучивать наизусть. Цирк – опасное искусство. Нужно следить и выбирать правильность своего движения любого, которое сделаешь и даже слово.
А.К.: Я уважаю всех, кто любит своё дело и болеет за него душой. Конечно, мои учителя это мои родители заслуженные артисты.
– Что самое сложное в работе?
М.К.: В каждой работе есть свои сложности, каждая работа особенная, если ты в ней смыслишь, понимаешь, и делаешь – то она становится индивидуальной.
А.К.: Сложно постоянно быть включённым в процесс: нельзя просто взять, заболеть и не прийти на представление, или уйти в отпуск без мысли, как дела у животных. Ты всегда на работе.
– Перед выходом на манеж, какие ощущения испытываете?
М.К.: Волнение – это пять минут до представления. Когда ты подходишь к занавесу, когда слышишь, как начинаются аплодисменты. Потом, когда уже вырабатываешь, то начинаешь понимать. Но первые минуты морально самые сложные.
– Цирк это детское развлечение?
М.К.: Как детское, так и взрослое. Когда цирк зарождался в России и для него был золотой век, то делали как утренние представления для детей, так и вечернее. На вечернем были другие шутки у клоунов, другие наряды у артистов, а затем шли бои. Вольная борьба была. Поэтому нельзя говорить, что именно для детей цирк должен быть. Например, гимнасты нравятся взрослым, хищники – и детям и взрослым. Нельзя для всех сделать всё идеально хорошо, всегда кому-то что-то понравится, а кому-то – нет.
– Зачем артисты цирка работаю без страховки?
Ю.Ф.: Где риск особенно высок, там всегда страховка, она необходима по технике безопасности. В остальном артист сам решает по своему мастерству, опыту, сложности трюка, одевать ли страховочную лонжу. Цирковые артисты просто не могут без адреналина.
М.К.: Артисты работают без страховки из-за того, что это свободное искусство, оно должно быть без страховки. Зритель должен ощущать энергетику артиста и при виде того что они выполняют, должны восхищаться – что люди такое могут сделать. Это основная идея работы в цирке, что человек может всё, может перешагнуть через себя и достигать новых вершин, даже если он в полёте. Можно всегда можно взлететь немножечко повыше.
А.К.: Это образ жизни. Артист показывает человеческие возможности, риск и трюк. Важны живые эмоции. Артист не пойдёт на трюк без страховки, если не уверен в себе или в реквизите.
– Почему медведи зимой не в спячке?
Ю.Ф.: Для цирка это самое активное время работы, и они не в спячке потому, что им не надо. Медведи и ежи спят зимой потому, что холодно и нет еды. Цирковые медведи бодрствуют меньше. У них изменяется рацион питания на этот период для поддержания правильного функционирования организма. Потом есть момент – три поколения в неволе, им не надо переживать холодную зиму в спячке, без еды и воды. У цирковых медведей всё есть – еда, вода, температура в помещениях их содержания комфортная...
М.К.: Медведь впадает в спячку по своей физиологии только из-за того что ему нечего кушать. Если ему есть, что кушать, то он предпочтёт кушать, чем спать. Это зависит только от пропитания.
– Каково это, работать в маске и перчатках?
М.К.: Очень не привычно и тяжело. Потому что зритель должен видеть глаза, мимику – клоуна ил артиста, неважно. У клоунов из-за этого рождается много шуток. Это интересный опыт.
– Как Росгосцирк помог своим артистам в пандемию?
Ю.Ф.: Благодаря господдержке и Росгосцирку мы смогли остаться в рабочем состоянии, сохранить цирки, животных, артистов и начать работать при первой возможности.
М.К.: Росгосцирк на протяжении всего карантина кормил животных, все продукты в полной мере доставлялись нашим мохнатым друзьям, выдавали зарплаты служащим, артистам, даже выдавались премии. Мы ни в чем особо не нуждались, но, вышло, что мы сели на годовой репетиционный и на нём сидели. Поэтому Росгосцирк помог не только своим филиалам и труппам, но и различным частным предприятиям, которые не могли прокормить своих животных из-за пандемии, взяли их на своё обеспечение.
– Почему в программах часто меняются коллективы?
М.Ф.: Из-за того, что есть различный художественный смысл, и потому, что артисты уже работали в этом городе и жители видели их, поэтому нужно заменить их другими.
– «Аливрувер»… Как пришла идея сделать единый номер с большинством многообразием животных?
Ю.Ф.: Эта идея в свое время пришла моему дедушке, народному артисту СССР Валентину Ивановичу Филатову для моей мамы, его дочери Людмилы Филатовой. В 1966 году был выпуск прототипа сегодняшнего аттракциона «Экзо-коктейль». Естественно, он не раз изменялся, сначала под меня и моего мужа Андрея Клыкова, а сейчас под наших детей Анастасии и Михаила, основных артистов и персонажей в нашем спектакле «Зоо-Аливрувер».
М.Ф.: Валентин Иванович Филатов сделал медвежий аттракцион: медведи ездили на самокатах, мотоциклах, выполняли трюки различных жанров. Два аттракциона у него было – медвежий цирк и цирк зверей, где были не только медведи, но и экзотические животные.
А.К.: Экзотический номер работали родители, обучая новые поголовья животных и переделав номер под свои образы в соответствии со временем. Затем стали работать мы и мы до сих пор не остановились на каком-то одном варианте, постоянно что-то добавляем, меняем. Хотя в цирке не бывает «стопа». Номера совершенствуются, видоизменяются постоянно. Нет предела совершенству.
– Почему именно ковёрный, а не другой жанр?
М.К.: Ковёрный выбрал потому, что этот жанр разнообразный. Ковёрный должен уметь и ходить по канату, и жонглировать, и дрессировать. Это многожанровость пролистнула меня, захотелось узнать много жанров и попробовать себя. После ты можешь сказать, что клоуном ты можешь работать и в акробатике и в жонглировании, и придумывать много с различными жанрами.
– Каково это – успевать работать и с публикой и с животными?
М.К.: Моя работа связана с общением с залом и с животными. Ковёрный, который работает с ними, должен быть чуточку психологом, который видит состояние, эмоции. Животное может пойти работу, а может, нет. Лучше не рисковать и оставить его за манежем и отработать с кем-то другим. Общение одинаково, просто есть свои нюансы.
– Что отличает цирк девяностых от наших дней?
Ю.Ф.: Технологиями. Ведь цирк – это искусство синтезное, где присутствует всё. Первое – это цирковые жанры и «мистер трюк», а затем – современные технологии, кино, театр, музыка, хореография, сцена речи, дизайнерское направление, костюмы... Это очень большой объёмный труд. А главное – это искусство молодых, креативных, стремящихся вперёд, не останавливающихся на достигнутом.
– Животные, которые перестали работать в программе, отправляются в зоопарк?
Ю.Ф.: У нас издавна заведено, что все «пенсионеры» остаются с нами до самого конца. Мы не умеем расставаться с нашими детьми, партнёрами. Очень редко мы временно передаём их в зоопарки, но если видим, что им там не комфортно – забираем обратно.
– Спасибо за беседу!
Подготовила Кристина Ряснянская
