Публикация 2004 года
Череда выборов в Астраханской области, большая часть которых подойдет к финишу пятого декабря, заставляет, как будто бы, в первую очередь задуматься — кого выбирать, кто достойнее. А вот кому-то, как и автору этой статьи, кажется, что предмет споров мог бы лежать в другой плоскости. Сразу оговорюсь, что нисколько не посягаю на конституционные основы российского государства и один из его столпов — принцип демократии. Вот только демократия демократии рознь.Одни за другими проходят выборы — то в законодательное собрание области, то в Госдуму России, теперь вот — целый залп. И хотя страна в последние годы развивается стабильно, рейтинг политиков разных мастей, за исключением разве что Президента России, позорно низок — тем не менее, народ доверяет им свою судьбу. Отчего? Самый поверхностный анализ приводит в выводу: политиков выбирает меньшинство, зачастую абсолютное, меньшинство — от общего числа избирателей.
К примеру, некий мэр одержал убедительную победу — взял 30 процентов голосов. При этом на выборы пришло 50 процентов избирателей. В итоге победитель представляет интересы всего 15 процентов населения территории.
Не удивлюсь, если большая часть избранных ныне должностных лиц получило мандат доверия от еще меньшего процента избирателей. Имеет ли моральное право политик, избранный меньшинством, считаться лидером и брать на себя ответственность за регион или город? Легитимен ли он?
Само понятие демократия означает, как известно, власть народа. Пока выходит, что демократия — это власть меньшинства. Впрочем, само это меньшинство вряд ли признается в том, что обладает какой-либо властью.
Так что всенародных выборов, о которых плачутся в СМИ, у нас никогда и не было.Победа артиста Михаила Евдокимова на алтайских выборах вполне закономерна. Потому что все большее значение, если уже не ключевое, имеет умение выглядеть привлекательно в разных смыслах, искусство казаться, нежели содержательные качества претендентов, их реальные навыки и знания. А кто в искусстве казаться может соперничать с артистом?
От выборов к выборам мы имеем дело с манипуляторами. Для всех, кто имеет хотя бы отдаленное отношение к политике эта мысль — уже давно общее место. Смутно ее сформулировали для себя и очень многие российские избиратели, что они демонстрируют игнорированием избирательных участков — не случайно так популярен в России порог явки в 25 процентов.
Искусство манипуляции и отталкивает от участия в избирательном процессе тех, кто свое содержание ценит выше форм, рекомендуемых для победы политконсультантами. Как результат, многие толковые люди избегают суеты сует предвыборных кампаний, не без резона полагая, что на другом поприще они окажутся полезнее своей семье и обществу.
Политическая сцена превращается в соревнования политических шутов и артистов, за которыми стоят профессиональные манипуляторы и денежные мешки.
Правильно ли считать, что подобная ситуация — это вселенский закон и подобно закону всемирного тяготения изменениям не подвержена? На взгляд автора, неправильно.
В иных обстоятельствах процедура выборов — самое точное отражение происходящих в обществе процессов и качества работы должностных лиц, поставленных во главе государственного и муниципального аппаратов.
Какие это обстоятельства? Во-первых, это гражданское общество. С подачи известных либеральных деятелей такое общество ассоциируется у нас большей частью с тоталитарным индивидуализмом и, как следствие, чуть ли не принципиальным отрицанием государства. Дескать, самоуправление граждан не нуждается в сильном государственном аппарате. И мало кто понимает, что самоуправление и есть модель государства в миниатюре. Множество малых государств — в большом. И невозможно их совместное существование, если не они не признают высокой ценности объединяющего их начала, поэтому гражданское общество по определению не может обойтись без сильного государства.
Равно как без других условий. В частности, без четко понимаемой «национальной идеи» (для России с полиэтническим и поликонфессиональным населением ее следовало бы назвать «государственной идеей») — чем определить гражданство, что укореняет гражданина на этой земле?До тех пор, пока нет государственной идеи, нечего мечтать и о единстве нации, единстве страны. Поэтому первое, что на самом деле необходимо решить Владимиру Путину, это обоснование идеологической основы эффективного сосуществования разных народов в рамках единого государства. К сожалению, до последнего времени Президент игнорировал этот вопрос. Есть надежда, что обстоятельства заставят сделать его первым номером повестки.
Из этого, кстати, вытекает и необходимость другого условия. Поскольку демократия, повторимся, — есть власть народа, то есть сообщества, объединенного не только известными этническими, географическими, историческими, культурными особенностями, характерными для большинства его представителей, но и общей, если так можно выразиться, исторической идеей, целью, к которой движется это сообщество, то за отсутствием последней нет и народа, нет и демократии. А есть собрание индивидуумов, которое рано или поздно — скорее рано в историческом исчислении — прекратит свое существование.
Далее. Подлинный выбор может быть только осмысленным. Любое решение, продиктованное чувствами (но не бессознательным человека) или желудком, есть результат манипуляции с обществом. Хрестоматийный пример — кампания «Голосуй сердцем!». Имелись какие-либо рациональные, а лучше сказать, разумные причины отдать Ельцину свыше 50 процентов голосов во втором туре президентских выборов 1996 года (при том, что в начале года тогдашний Президент имел рейтинг в жалких два процента)?
Делая выбор в пользу того или иного претендента, каждый человек должен представлять ради чего и почему он делает такой выбор, каковы будут последствия его решения и каковы достоинства желающих заполучить его голос. Мы отвыкли от словосочетания «политически грамотен», тогда как без определенного уровня политической подготовки гражданин является таковым лишь формально. В этом смысле бравирующая своей аполитичностью публика имеет такие же основания для гражданства России, как и пингвины Антарктиды.
Демократия практически не имеет шансов реализоваться в бедном обществе — в обществе с высоким удельным весом мало- и крайне малообеспеченных людей, устремления которых направлены на удовлетворение первичных потребностей человека. Нельзя оставаться гражданином, копаясь в мусорных ямах.
Да и можно ли было ожидать гражданской ответственности от общества, за несколько десятилетий безумной сверхцентрализации отвыкшего хоть в чем-то самостоятельно решать свою судьбу?
По существу, нынешняя российская демократия повторяет через тысячелетия модель позднеримской республики, когда продавались и покупались все выборные должности. Позднейшие исторические примеры, в том числе и минувшего столетия, добавляли в этот сценарий лишь живописные детали, не меняя основной канвы действа — «деньги — голоса — деньги».
Наконец, демократия требует обязательного наличия в обществе социально ответственной элиты, ориентированной прежде всего на национальные интересы страны, сознающей, что власть — это прежде всего ответственность, а уже затем — права. У нас много в последнее время говорили о социальной ответственности бизнеса, призывая к таковой, в том числе, бесправного лоточника и полуподпольного коммерсанта. Выглядело это — как попытка затемнить ситуацию. Главной задачей второго путинского срока, как представляется, станет взращивание новой элиты, в том числе — и бизнес-. У публициста Михаила Леонтьева есть замечательное выражение — «элита мародеров». Очень точно, по-моему, сказано.
Можно ли рассчитывать на демократические убеждения тех, кто еще 20 лет назад «убежденно» выступал на конференциях и съездах КПСС, а затем также убежденно воспользовался возможностью растащить страну на куски. В последние годы ельцинского пьянства разговоры о создании на территории России новых «суверенных государств» уже не казались политической фантастикой. Благодаря тем самым региональным элитам, которые сегодня пресса называет чуть ли не последним оплотом демократии в России. Феодальной России, где всякий местный князек мог вытворять на «вверенной» ему территории все, что ни заблагорассудится.
Еще несколько слов о гражданской ответственности. Разговаривал как-то с известным предпринимателем из местных. Спрашиваю, что же вы не идете во власть? Вы и организатор, и хозяйственник, и с язвами местными знакомы не понаслышке, и чиновников наперечет знаете — вам и карты в руки разгребать «авгиевы конюшни». И в ответ услышал: «Все верно. Вот только конюшни больно поганые — интриги, грязь. Лезть туда не хочется. И потом, у меня свое дело — жалко бросать».
Так что более-менее серьезный бизнес политики чурается (Олег Сарычев — исключение, да и многие из его коллег по цеху не отнесут его бизнес к крупному, даже по астраханским меркам). В очередной, бессчетный уже раз, акулы капитала показывают свою полную социальную безответственность.Ведь настоящее мерило социальной ответственности бизнеса, как бы ни пытались нас уверить в другом, — это степень его осознания причастности к общественным проблемам, его понимания, что он лишь элемент устройства общественного благополучия, без которого — благополучия — невозможно и само его стабильное развитие.
Он по-прежнему свысока смотрит на общественные — гражданские и государственные — институты, полагая, видимо, что их русло и его течение — две параллельные мало зависимые друг от друга прямые. Государственная власть оценивается им недоверчиво-презрительно, а саморегулируемые общественные организации и вовсе игнорируются.
С такими взглядами он, естественно, остается в стороне от политических баталий, увы, не без оснований полагая, что договорится, а если точнее, откупится от любой власти.
И открывает дорогу к ней любым политическим силам — ответственным и безответственным. Какая из них одержит победу — дело случая и зыбкого общественного мнения. И, следовательно, дело того же случая — формирование управленческой команды, которая возьмет в свои руки штурвалы областной и городской власти.
Но имеет ли бизнес право пенять на власть завтра, если сегодня умывает руки? Кому как не промышленникам и предпринимателям знать, как должна быть обустроена экономическая среда в регионе, кому как не им ведомы самые прогнившие участки во властной системе, кто как не они знают в лицо тех чиновников, что берут взятки стабильно и по-крупному (и знают сколько) и в итоге — кому как не им расчищать эти авгиевы конюшни?
Но нет. Все из более-менее заметных бизнесменов свои отношения с властью отладили. Каким образом — другой вопрос, но отладили, и на качество этой власти, ее способность эффективно исполнять государственные и муниципальные обязательства им смачно плевать. Даже напротив — такая власть их устраивает, всегда можно договориться о том, чтобы прижать наметившихся конкурентов или получить жирный кусок бюджетного пирога в качестве госзаказов — за красивые глаза. Так что не удивительно, что в предвыборный год в Астрахани нашлись «спонсоры», взявшиеся финансировать издание бесплатной газеты в 100 тысяч экземпляров, которая будет совершенно бесплатно для жителей города рассказывать об успехах местной администрации.
Летом в Астрахани состоялась дискуссия — что такое социальная ответственность бизнеса. И вновь стало очевидно, что ни один из астраханских предпринимателей не способен заглянуть за границы своего огорода и понять: главное, что ожидается от бизнеса обществом (причем, значительная часть последнего ощущает это на уровне подсознания) — понимание своей причастности ко всем проблемам, стоящим на повестке дня в российском государстве.
Если подытожить, региональный бизнес не желает признавать того, что несет полную ответственность за политическую ситуацию в Астраханской области, самоустраняясь от решения по сути собственных же проблем. Но если не он, то кто же?Таким образом, ни одному из требуемых, на наш взгляд, условий действенного функционирования демократии как политической системы, современная Россия не соответствует. Означает ли это, что Россия зашла в цивилизационный тупик? Вовсе нет. Просто необходимо понять, что демократия, как и рынок, не фетиш, не безусловная необходимость, а инструмент построения эффективного государства с процветающим обществом. Процветание населения — вот примитивно сформулированная цель любого эффективного государства. (Процветание без насилия над другими государствами — цель идеального государства). В разные времена в разных условиях для этого подходят разные инструменты. Почти беспримерную динамику экономического роста и социального оптимизма демонстрирует социалистический Китай, где демократию западного образца не пускают даже на порог. Значит, те инструменты, что выбрало китайское руководство, вполне подходят для достижения вышеназванной цели.
Скажу больше, в кризисные периоды истории централизация власти и мобилизация всех и всяческих ресурсов всегда была жизненно необходима.
Еще раз повторюсь. Рыночные механизмы и демократические процедуры — есть инструменты обустройства общества, его тактические атрибуты. Точно так же, как и государство является инструментом в руках гражданского общества .Да-да, ни больше — ни меньше. Изменение процедур вовсе не означает свертывания демократии как принципа государственного устройства.
И если обществу в данный момент требуются иные инструменты, иные формы организации экономики и государственного управления, значит, так тому и быть. И глупо обвинять в клятвопреступлении за управленческое решение изменить тактику, не посягая на стратегию государства «сильная страна — процветающий народ».
Илья Шток, астраханский областной общественно-политический еженедельник «Факт и компромат», № 57 (133), 2004 г.
