Александр Гезалов о жизни в детском доме и трудностях после него

Некоторое время назад Астрахань посетил  Александр Гезалов - российский общественный деятель, публицист, специалист по социальному сиротству и помощи людям, попавшим в сложную жизненную ситуацию, ветеран военно-морских сил России. Он побывал в нескольких астраханских интернатах, выступив перед их воспитанниками и педагогами.

Александр Гезалов сам воспитывался в детском доме, а сейчас папа четверых детей.

О своей деятельности и впечатлениях об Астрахани он поделился в интервью.

AST-NEWS.ru: Здравствуйте, Александр!

Александр ГЕЗАЛОВ: Добрый день!

- Расскажите о себе, чем вы занимаетесь?

- Последние 20 лет я занимаюсь осужденными людьми и бездомными. Но основной вектор - это помощь детям, которые находятся в детских домах и психиатрических больницах. Чтобы на выходе оттуда они справились с трудностями, которые их ожидают.

20 лет я пытаюсь помочь не только самим детям, но и тем, кто им помогает. Потому что часто помощь не всегда квалифицированная, не всегда правильная, не всегда грамотная. Им нужно умно помогать, уважать детей, которые находятся в детских домах.

- Кто оплачивает вашу деятельность?

- Недавно один телеканал снимал фильм о деятельности Социального центра, где я являюсь директором. Мы всё сняли, были в арендуемом мной доме, на старой машине доехали до места работы. Им понравилось, как получится сюжет. Но через некоторое время мне позвонила продюсер и сказала, что они не понимают, на что вы живёте. То есть объём работы колоссальный, выстроенная система помощи нуждающимся - “Кто вам помогает?”. Я могу честно сказать, что у нас нет ни олигархов, ни спонсоров. Всё связано в основном с моей профессиональной деятельностью. Это и проведение консультаций, и работа с крупным бизнесом, и написание статей, выезды на различные семинары, конференции.

Например, я работаю активно со “Сбербанком”. Они заказывают обучающие семинары. С компанией “Русгидро”. Ну и с другими крупными организациями. Сейчас работаем активно с МГИМО. Ну и так далее - с разными агентами влияния. Вот они и оплачивают эту работу. А всё остальное - это то, что мы сами добываем.

Вот сегодня позвонили. Привезут 500 коробок мармелада, который мы раздадим нуждающимся.

Ведь вопрос даже не в деньгах. Я знаю много людей, у которых достаточно денег. Они организовывают благотворительные фонды, но что-то не идёт. Мотивация, наверное, не та. И может быть, не всегда нужны деньги - нужно личностное понимание, зачем вообще я в этом пространстве нахожусь. Не всё - деньги. Может быть, больше личностного понимания, для чего вообще я проживаю эту жизнь и что я хочу сделать в ней, чтобы что-то качественно изменить.

- Вы посетили в Астраханской области несколько учреждений: детские дома и учебные заведения, в которых учатся сироты. Перед детьми, подростками и педагогами вы выступили с рассказами о своей жизни, дали советы, показали разные документы своих достижений, награды, видео и даже сыграли на гитаре. Каких результатов от этого вы ждёте?

- С моей стороны это такой моноспектакль “Умный чемодан”. Ведь я сам когда-то рос в детском доме. И помню, что к нам приезжали люди, которые что-то о себе говорили и как-то с нами взаимодействовали. Но не раскрывали, кто они, как они добились успеха в жизни, у нас в гостях были БАМовцы, комсомольцы. Почему они комсомольцы, почему спортсмены - непонятная траектория была. А я приезжаю в детский дом, интернат, в исправительную подростковую колонию и говорю детям, что можно даже вот из детского дома выйти, состояться и справиться с трудностями, которые вокруг. Но для этого нужно пахать, работать. Отложить на время какие-то возможности сладкой жизни, потому что очень хочется сразу и всё. Показываю им, что только трудом и образованием можно чего-то добиться.

Часто они выходят из детского дома и включается машинка на саморазрушение. Как у Высоцкого: «Мне вчера дали свободу - что я с ней делать буду?». Они не понимают, что свобода дана для того, чтобы реализовывать какие-то важные для себя и своего будущего вещи.

Ведь выходишь из детдома, рядом с тобой уже нет никакого министра, педагога, депутата, никакого нет, кто тебя поведёт. Ты будешь сам добиваться результатов. Поэтому показываю, рассказываю им моноспектакль, как им придётся справляться с трудностями. Я-то уже справился. Хотя есть, конечно, вопросы - до сих пор они возникают. Вопросов очень много. На них надо ответы дать здесь и сейчас. Особенно им – детям-сиротам, которые в рамках системы получают всё, но много чего не знают.

- Какие ваши впечатления от посещённых в Астрахани и Астраханской области социальных учреждений? Чего в них не хватает или чего-то много?

- Сейчас в любое учреждение приезжаешь - даже в самые удалённые уголки, в принципе, ресурсно они обеспечены. Пять раз питаются. (Например, мои дети питаются три раза в день). Одеты, обуты. В целом, обстановка семейная. Я тут посмотрел - детдома достаточно упакованные, с точки зрения ресурсности. Но другой вопрос, что это не является гарантией того, что в рамках этой территории они получат необходимые знания и компетенции для будущей социализации, потому что этой упакованности потом не будет. Последний раз мы были в общежитии, и у меня возникал вопрос, как они взаимодействуют, ходят ли они на занятия. Оказывается, не все ходят.

Нужно учитывать, что к ним особое внимание не только со стороны социальных органов, но и различной криминальной системы, где их очень хотят видеть в своих рядах. Потому что они защищены и не всегда готовы делиться информацией, что с ними происходит.

Сейчас нет вообще плохих социальных учреждений с точки зрения ресурсов. А вот с точки зрения подготовки, с точки зрения обучения детей будущей жизни – большие вопросы. Чтобы взаимодействовать и воздействовать на сознание ребёнка с точки зрения созидания, должны быть педагогические ключи, должна быть трудовая повинность, в хорошем смысле этого слова. Я хочу, чтобы на территории учреждений стояли теплицы. Не только собаки бегали, которых они с улицы подобрали. (В Астрахани очень много собак. Очень поразительно, что очень много собак). Нужно, чтобы дети на своей территории сами учились себя обслуживать.

- Вы бываете в подобных учреждениях во многих городах России. Астраханские - на каком они уровне, по сравнению с другими городами? Обустроенность, условия, педагогические состав, какие-то другие критерии.

- В целом, по всей России ситуация одинаковая. Я посещаю очень много учреждений, пытаюсь предложить какие-то кейсы подготовки детей к самостоятельной жизни и работаю с персоналом, детьми, подростками.

Везде есть общая проблема - не хватает мужских кадров. С детьми работают только женщины. Но ведь не только женщина должна, но и мужчина воздействовать на ребенка.

Отсутствует система преемственности между детским домом и учреждением, в которое дети потом попадают: профессионально-техническими училищами, колледжами, которые обучают востребованным на рынке труда профессиям. И то, что эти профессии востребованы, выпускнику детдома нужно ещё очень сильно доказать. Учитывая, что многие уже в школе не посещают уроки.

Выпускниками детских домов должны заниматься не только государственные учреждения, но общественные организации, которые сегодня на это берут гранты и сообщают о том, что они помогают. Но оказалось, что в Астрахани практически нет общественных организаций, которые бы занимались выпускниками детских домов, потому что это архисложно. Здесь нужно проводить серьёзную работу, выстраивая систему преемственностей и привязанностей к конкретному ребёнку и конкретному наставнику. Это многолетняя, многотрудная работа.

Не хватает наставников, не хватает в общественном секторе людей, которые готовы служить детству и выпускникам.

- Вы пропагандируете программу наставничества. Расскажите, в чём её смысл?

- Одна из сложностей - это пребывание ребёнка после детского дома первые год, два, три. А ещё сложнее - 15-20 лет. Потому что ребёнок, выходя из детского дома, дезориентирован. Новые люди, новое пространство, новые отношения, новая территория, другие системы ценностей. Опыт, который он там приобрёл, совершенно ему не нужен, потому что там общался в группе, а здесь нужно общаться одному. И он уже не ограничится… Кто бы за него пошёл и решил вопрос. Директор его не пнёт, чтобы он пошёл на занятия.

В европейском опыте такому человеку дают ассистента-сопровождающего и платят достаточные деньги, чтобы он его социализировал совместно. Потому что одному социализироваться очень тяжело. Потому что для этого потребуются иногда чудеса даже. Космические какие-то моменты. Потому что вопросы образования, культуры питания, культуры досуга…

Мы были в одном местном детском доме - дети не умеют себя развлечь и занять в субботу и воскресенье, поэтому остаются на выходные в детском доме. Они привыкли лежать на кровати. Или ждать, когда их куда-то опять повезут. А сами? Пойти в театр, в кино, в музей, просто погулять.

- Расскажите о вашем отношении к тому, что время от времени общественные деятели, молодёжные движения, политики посещают детские дома, вручают сиротам подарки, развлекают их?

- Я считаю, что это очень вредная история. Потому что я специально делал такой замер. Клал свой телефон, потом они все складывали свои телефоны. Я видел там достаточно дорогие гаджеты у ребят. И понимаю, что иждивение проникает в их сознание.

Можно посчитать, сколько мероприятий развлекательного характера приходится на одного ребёнка в детском доме. То есть это праздники, всякие концерты, выезды и так далее. А где та составляющая, которая приведёт его к социализации? Её практически нет. Ребёнок всё время в режиме логистики. Все вокруг танцуют, дарят подарки. И вдруг он выходит в мир с этим сознанием, что опять будут давать дорогие гаджеты. Но за ним уже никто не бегает и праздники не организовывает. Сначала ты в детском доме получаешь всё, а потом барахтайся сам.

Поэтому здесь важна работа директора детдома, чтобы ограничить значительное количество вот этих ивентов на душу ребёнка, потому что ни к чему качественному это не приводит.

Сегодня детские дома посещаются без плана, особенно на выходных. В праздники вообще там столпотворение. И у ребёнка завихрение. Особенно эти желания сумасшедшие, немотивированные.

Например, моя младшая дочь на день рождения попросила три куклы “Лол”. Я представляю, сколько просят воспитанники детских домов. На Новый год в Москве на одного ребёнка приходится 80 подарков, а то и 90. А сам ребёнок - он же не понимает, что эта исключительность только сейчас, она временная.

А вот чтобы взять ребёнка за руку и повести его в горы и там показать ему, что он должен быть ответственным, что он должен тащить свой рюкзак сам, приготовить еду, - это делают немногие.

Я понимаю, конечно, что детдомам нужны ресурсы, плазменные телевизоры, ещё что-то. Но мы же говорим об ответственности перед ребёнком. Соответственно, нужно задуматься, какая ответственность возникает после того, как мы посетили детский дом и потом уехали.

- Сегодня сотни тысяч сирот в России не имею жилья. Как эту проблему решить? Почему она не решается? Хотя постоянно слышим отчёты от чиновников, что вручают ключи от квартиры.

- Они не должны об этом сообщать, потому что это их обычная работа. Дали троим сиротам ключи, и все об этом пишут и показывают.

Сегодня в приёмных семьях порядка 600 тысяч детей находятся. И они выходят из приёмной семьи теми же сиротами, у которых нет жилья.

В федеральной базе данных 40 тысяч детей-сирот. То есть наша страна пришла к семейному устройству сирот. А потом он всё равно выходит из приёмной семьи и ему нужна квартира.

У нас только усыновление не гарантирует ребёнку из детского дома получение жилья. Хотя этой категории оно тоже необходимо. Никто не виноват, что ребёнка изъяли из семьи. Родители погибли, жильё разрушилось, его усыновили - и потом усыновительская семья не может стать гарантом получения им квартиры. Я считаю, что это надо поправить.

Социального жилья строится мало. Есть общая очередь. И есть определённый сбой в понимании, что ребёнку крайне важно получить жильё сразу, как только он вышел из детдома.

- Как вам Астрахань?

- Словно после бомбёжки.

Стоят полуразрушенные дома. Очень много собак бегает. Дороги, к сожалению, не совсем те, которые хотелось бы.

Астрахань - южный город, здесь можно ремонтировать и строить круглый год. Это не Мурманск, где всё замёрзло, снегом закрылось и не видно, как там дороги.

В Астрахани нужно больше вкладываться в инфраструктуру.

Едешь и видишь, что здесь живут бедно.

- К вам могут обратиться сироты за консультацией, задать вопросы?

- Они могут позвонить на телефон горячей линии всероссийской, которую я совместно со своими партнёрами организовал: 8-800-700-16-84.

Не всегда я, конечно, успеваю схватить трубку. Потому что они как-то звонят, потом боятся говорить. Иногда позвонят и молчат в трубку. Даже я иногда пытаюсь за них что-то говорить. Но есть вопросы, которые мы решаем. Позавчера позвонила девочка. Получила квартиру наконец-то. Я обратился в нужный субъект, написал письмо, позвонил уполномоченному по правам ребёнка региона, обратился в опеку, саму девочку направил. То есть вот такое удалённое наставничество - оно работает. Но к сожалению, в регионах людей, которые бы так живо интересовались проблемами детей-сирот, крайне мало. Либо есть какая-то ура-патриотическая история, чтобы всех сирот направить в военизированные организации. Травмированный ребёнок, на него форму надели. Надо же не формой, а содержанием заниматься.

Поэтому звонят. Отвечаю, разговариваю, перенаправляю. Даю юриста, психолога. Если надо, напрямую вмешиваюсь. И это не на какие-то гранты или пожертвования. Это просто участие заинтересованных людей и сторон.

- Спасибо вам за интервью.

- Спасибо вам. И пусть у всех детей в любом регионе будет хорошее качественное и счастливое детство. Вне стен детского дома, желательно. Ну и будут хорошие дороги и светлые дома.

Беседовал Максим Терский