Газета "Астраханский вестник" от 30 июля 1913 г. поместила на своих страницах любопытную статью под названием "Астраханские типы" об астраханских адвокатах.

100 лёт назад "ходатаи" был самым распространенным типом русской адвокатуры. Во многих городах не было ни присяжного, ни частного поверенного, но не найдешь на Руси такого села или деревеньки, где бы не жил один ходатай по делам, или как их называли клиенты из простого народа - "ходатель".

Что касается Астрахани, то их было "хоть пруд пруди". Не было ни одного учреждения, которое не обслуживалось бы целым сонмом "ходатаев", "аблакатов", "дровокатов", "писучих дел мастеров" и т.д.

Особенно были богаты, в этом отношении, места многолюдные и, следовательно, наиболее "хлебные", как то: общая и мировая юстиции, куда ежедневно тянулись десятки тяжущихся сутяг, "падшие на дно", обиженные, униженные в поисках защиты, правосудия, истины и свободы; коммерческие центры Биржа, Коса, Наемка, где ежедневно сотни простачков, приехавших на заработки попадались в жадные когти "кирсанщиков", плутоватых подрядчиков, темных торгашей, предприимчивых "коммерсантов", обирались или с головы до ног, спаивались, толкались на преступления и, в конце концов, в отчаянной беспомощности бросались к адвокату с надеждой на восстановление попранных прав; вездесущие и неотъемлемые от русского человека полицейские участки, куда тянулись тысячи обывателей с житейскими дрязгами, недугами, за "пачпортами", с жалобами на обидчиков, хулиганов и воров, для разбора кляуз и т.д.

Каждому нужно было составить "слезницу": прошение, жалобу, опровержение. Неудивительно, что здесь встречались десятки адвокатских каст, начиная с уличного "писаки" и кончая такими "светилами" как бывший "канцелярский", а то и сам "коллежский регистратор", "практик по судебным делам"" и "юрист практик-законовед".

Однако, несмотря на обширное поле деятельности, между "кастами" велась непрерывная борьба иногда за насущный кусок хлеба, а чаще и ожесточеннее за "полбанок" и "банок" с сивухой.

Каждый вид так называемой "подпольной адвокатуры" отличался друг от друга, как по "сословию", так и внешне и характеризовался презрительным отношением высшего сословия к низшему. "Подпольная аристократия" одевалась сносно, а, бывало, и прилично: засаленный сюртук и нечто вроде портфеля подмышкой, на глазах очки. "Аристократами" обычно обслуживались места "хлебные", преимущественно судебные учреждения, где наводились справки, велись уголовные дела, в большинстве случаев "уготовленные" самими же "защитниками" и "обвинителями".

Вернейший внешний признак "плебеев" - подозрительная краснота носа. Одежда смахивала на одеяние ночлежников". Более состоятельные сыны "плебейской адвокатуры" также носили бумажный воротник, крайне неопределенного цвета с подобием галстука, сильно смахивавшего на женский чулок, за ухом перо, служившее им, своего рода, "адвокатским знаком". Эти господа обслуживали беднейшее население и те "объедки", которые оставались после "аристократов". Хотя их деятельность ограничивалась почти исключительно "сочинением" какой-нибудь бумаги, тем не менее "плебеи", фабриковавшиеся из подонков общества, являлись наиболее вредным типом подпольной адвокатуры, причинявшей своим клиентам кроме опустошительной "карманной чахотки" много хлопот, горя и слез.

Кроме губернатора, прокурора и иногда, городового для "плебеев" не существовало никакого начальства. Какого бы содержания не был юридический акт или деловая бумага, она именовалась или "жалоба", или "прошение" и адресовалась самому губернатору или прокурору. Земские начальники, городские, мировые судьи и т.п. "мелочные инстанции" миновались. Сочинялись жалобы и прошения, главным образом, в грязных харчевнях, пивных и трактирах с неизменным "мугарычем". При случае пользовались почтой или другим казенным учреждением. Но не иначе, как с разрешения своего непосредственного начальства в лице дежурного или постового городового, или в строжайшей тайне от последнего, сопряженной с большим риском. При неудаче располагались на улице, где роль стола играли тумба, камни, бревно или спина клиента, а то и собственное колено.

Несмотря на крайне подозрительный внешний вид, "плебеи", иногда обеспечивались достаточной клиентурой, благодаря особому такту и апломбу. Для них не существовало ни одного дела, которое нельзя было бы решить в пользу клиента, поэтому клиенты под гипнозом уверений "ходателя" безропотно отдавали им свои последние гроши. Нередко клиентам таких адвокатов приходилось расплачиваться штрафами и тюрьмой за оскорбление суда и должностных лиц в "прошениях" и "жалобах", что нередко бывало в результате "ораторского искусства плебеев", особенно если последние находились "под градусом".

Однако, следовало отметить отрадный факт значительного искоренения подпольной адвокатуры. Ранее, при местных мировых судьях и съезде "числилось" около ста ходатаев, "аблакатов" и т.п. К 1913 г. их осталось не более 10 - 20, и те боялись "волку в зубы попасть" и в значительной степени сократили свою деятельность. Миссию борьбы с нелегальной адвокатурой выполнял председатель местного городского съезда Ландау и очень успешно.

Подготовила Е. Манцурова,

"Миг"