Продолжение. Начало в №№ 20 (483), 21 (484), 22 (485), 23 (486), 24 (487), 25 (488), 26 (489), 27 (490), 28 (491), 29 (492), 30 (493), 31 (494), 32 (495), 33 (496), 34 (497), 35 (498), 37 (500), 38 (501), 39 (502), 40 (503), 41 (504).
Сражение под Салтановкой (на начальном этапе Отечественной войны 1812 года)
Перед крупным сражением
Из-под Гродно, под которым ещё 16 (28) июня прошёл самый первый бой корпуса М.И.Платова с корпусами Жерома, Богарне и Ю.А. Понятовского, армия Багратиона начала отступление на восток для последующего соединения с армией Барклая.
Далее последовали первые арьергардные бои армии Барклая при Ошмянах 17 (29) июня, Довигонах и Больших Солечниках 18 (30) июня, у Козян 19 июня (1 июля), при Даугелишках и Кочергишках 23 июня (5 июля). Затем шёл первый арьергардный бой Платова, именно как арьергардный у Кареличей и Новогрудека 26 июня (8 июля) против кавалерии Мюрата.
С целью не допустить соединения двух Русских армий, Наполеон послал наперерез Багратиону 50-тысячный корпус «железного маршала» Даву.
Багратион, присоединив отряды Платова и Дорохова (он же генерал Иван Семёнович Дорохов, в самом начале войны 1812,отрезанный со своей бригадой от 1-й армии Барклая, по собственной инициативе решился идти на соединение со 2-й армией; несколько дней до этого он был среди неприятельских колонн, но "решимостью и хитростью" успел ускользнуть от них, потеряв лишь 60 человек, и примкнул к Багратиону; он же прототип
партизана, то есть светского повесы Долохова в романе Льва Толстого "Война и мир"), чудом проскользнувшие между корпусами французов, повернул на юг к Несвижу и далее к Бобруйску. Только благодаря успешным действиям калмыков и казаков Платова под Миром удалось задержать преследователей, захватив в плен 30 офицеров и 900 рядовых, как гласит один источник.
В отрядах легендарного атамана М.И.Платова состояли ставропольские калмыки крещённые. Они ещё в конце апреля 1812 прибыли в город Вильно, затем в начале мая для несения службы в пограничной зоне на реке Неман направились в Белостокскую область в составе того же летучего корпуса генерала от кавалерии М.И.Платова, далее 4 (16) июня
расположились на кордоне по берегу Немана в окрестностях города Белостока и поступили в состав казачьей бригады генерал-майора И.К.Краснова 1-го, вскоре 16 (28) июня провели, как выше сказано, первый бой с врагом под городом Гродно, далее отважно сражались с авангардом противника у деревень Вороново, Вишнево, Лососня, стойко отразив его атаки, участвовали в крупной битве 27-28 июня (9-10 июля) при местечке Мир. Так калмыки тогда "почти без отдыха сражались".
Как только Багратион приблизился к местечку Мир, он, как выше сказано, узнал, что маршал Даву уже захватил Минск. После первого в Отечественной войне крупного сражения под Миром и разгрома казаками М.И.Платова, то есть арьергардом Багратиона, французской кавалерии 27-28 июня (9-10 июля) 1812 произошли следующие события
Отечественной войны 1812: 30 июня (12 июля)-взятие Борисова французским авангардом Э.Груши; 1-3 (13-15) июля-войска маршала Н.Ш.Удино осаждают крепость Динабург; 2 (14) июля-арьергардный бой корпуса М.И.Платова при Романове; 3 (15) июля-арьергардный бой (первое столкновение) корпуса П.Х.Витгенштейна против корпуса маршала Удино на реке Двина; 7 (19) июля-бой отряда Ф.Ф.Левиза с прусскими войсками при Гросс-Эйкау. Во время боя 2 (14) июля при местечке Романово польский конно-егерский полк под командой полковника Пшебендовского и эскадрон 12-го уланского полка атаковали казацкий корпус Платова, который перешёл в контратаку. Это был арьергард. Стремясь переломить ход боя, дивизионный генерал М.В. Латур-Мобур атаковал войска Платова силами корпуса, однако был отбит. Французские войска потеряли убитыми, ранеными и пленными 363 солдата и 17 офицеров. Так наши казаки и калмыки неустрашимо воевали безостановочно, не зная отдыха.
Завязались бои у Бреста-Литовска, у Сальца (бой 3-й Западной армии Тормасова с саксонским корпусом), у Агопоновщины (арьергард армии Барклая против авангарда "Великой армии"). Сражение у Вилькомира выиграно русскими войсками как сдерживающая битва...
Между тем Багратион благополучно дошёл до Бобруйска "без особых помех" со стороны Жерома, войска которого "безнадёжно отстали". Здесь узнали, что корпус Даву тянеся от Минска к Орше. Основные силы армии Багратиона находились у Нового Быхова. Чтобы как можно скорее соединить русские силы, командующий 2-й армией Багратион в Бобруйске получил приказ срочно идти на соединение с Барклаем к Минску через Могилёв и Оршу. Тем временем Даву следовал параллельно Багратиону с севера, отрезая возможные пути к 1-й армии, где значился Астраханский кирасирский полк под командованием полковника В.И.Каратаева при его шефе генерал-майоре Н.М.Бороздине 2-м.
С запада Багратиона преследовали корпусы Жерома Бонапарта, с юга в районе Слонима появился саксонский корпус Ренье. Возникла угроза окружения. Таким образом, Наполеон опередил Багратиона и оказался к северо-востоку от 2-й Западной армии. Обе стороны не имели точных сведений о силах противника. Когда Багратион, в армии которого числился полк астраханских гренадёров, подойдя к Днепру 60 км южнее Могилёва в районе городка Быхов, вечером 10 (22) июля он приказал 7-му пехотному корпусу 2-й Западной армии под командованием генерал-лейтенанта Н.Н. Раевского (старшего) сделать усиленную рекогносцировку Могилёва. Переметчики донесли Багратиону, что в Могилёве находятся только от 7 до 10 тыс. неприятелей. Поэтому тот послал авангард корпуса Раевского (под командой полковника Глебова 1-го), поддержанный авангардом генерал-адъютанта Васильчикова, к Могилёву, приказав ему запастись только в Бобруйске сухарями и усиленными маршами спешить к Могилёву, атаковать позиции Даву и по возможности овладеть этим городом с целью попытаться отбросить французов от города и выйти на прямую дорогу в Витебск, где по планам должны были соединиться Русские армии. Но там, то есть выше по течению в Могилёве, уже стоял корпус маршала Даву, на Днепре заняв этот город ещё 9 (21) июля, ещё не зная точного местонахождения Багратиона. Его подразделения (26 тыс. чел.) выдвинулись к деревне Салтановка (11 км вниз по Днепру от Могилёва) и преградили путь Раевскому, взявшему с собой из 12-й дивизии 6-й и 42-й егерские полки и из дивизии генерал-майора И.Ф.Паскевича два батальона. Тот решился пробиться к Могилеву с боём, чтобы оттеснить французский авангард от деревни Дашковка на главную позицию французов при Салтановке. Вряд ли Багратион верил в прорыв, так как основные силы держал возле Быхова в полутора переходах от Салтановки, но он обязан был исполнять волю императора Александра I. Надежда на успех оставалась, так как силы Даву были неизвестны, и армия Багратиона могла их опрокинуть, если бы французский маршал располагал только передовыми частями. Французы выслали по дороге на юг 3-й конно-егерский полк с целью разведки, который столкнулся на дороге с авангардом 2-й армии, 5-ю казачьими полками. Между тем впереди 7-го корпуса Раевского шли отряд полковника Сысоева 3-го (всего 1000 казаков) и драгунская бригада генерал-майора Сиверса 1-го. Они
оттеснили французский передовой отряд от деревни Салтановка к Могилёву, захватили более 200 пленных и командира егерского полка, чтобы схватить "язык". Казаки Сысоева истребили одну тысячу человек лучшей регулярной кавалерии французов. Это целый неприятельский полк! Корпус подвинулся к Дашковке. Сысоев подходил к самому Могилёву и присоединил к себе команду из 300 казаков во главе с Грессером, которого французы вытеснили из города. Грессер с начала кампании был в Борисове и отступил к Могилёву.
Даву, осмотрев окрестности, немедленно выдвинул авангард на оборонительную позицию у Салтановки.
11 (23) июля Багратион приказал Раевскому атаковать "очень сильную позицию Даву ". С началом гонки за 2-й армией Багратиона корпус Даву должен был выделить части на другие направления (в частности, на захват Орши), а также потерял много людей в непрерывных маршах. Граф Сегюр (он же Луи Филипп де Сегюр — французский историк и дипломат, был послом Франции при дворе российской императрицы Екатерины II) сообщает, что Даву имел только 12 тысяч против Багратиона, что примерно соответствует численности 15 батальонов и кирасирской дивизии, которые заняли позицию у Салтановки. Раевский имел примерно 15 тыс. солдат, а численность отряда Даву по разным источникам колеблется от 20 до 26 тыс.человек. Багратион не имел точных сведений о силах Даву. Он рассчитывал связать противника боем и одновременно переправиться через Днепр. В случае же успешного боя русские бы прорвались на прямую дорогу к Витебску или же на хорошую Смоленскую дорогу в Орше.
Французская позиция под Салтановкой "была хорошо прикрыта природным рельефом". С фронта её "защищал ручей в глубоком овраге, через который по большой дороге была
построена плотина из наваленных деревьев и настлан мост. " С востока протекал Днепр; местность, "прилегающая к реке, была заболоченной и непроходимой для войск". На западе левый фланг французской позиции, тянувшейся до деревни Фатово, прикрывался лесом. "Плотины и мосты, являвшиеся единственными доступными переходами через болотистые берега ручья, были по указаниям Даву или сломаны, или забаррикадированы".
Начался ожесточённый бой
На рассвете 11 (23) июля Раевский начал атаку силами двух егерских полков 12-й пехотной дивизии (эта же дивизия состояла в составе 7-го пехотного корпуса 2-й Западной армии) генерал-майора П.М. Колюбакина. Атака была встречена неприятелем сильным артиллерийским и ружейным огнём. Корпус Раевского в течение десяти часов сражался с пятью дивизиями корпуса Даву. Все атаки были отражены. Командующий дивизией Пётр Колюбакин под Салтановкой "действовал нерешительно" и был ранен в правую руку картечью (он же впоследствии параллельно участию астраханских полков сражался у Малоярославца и под Красным). Французские посты были оттеснены за плотину, но взять её не удалось. На высотах за оврагом расположилась французская артиллерия, которая простреливала подходы к плотине и наносила чувствительные потери. Постройки в деревне были превращены в опорные пункты.
К полудню к месту боя прибыл маршал Даву и взял командование на себя. Раевский приказал 26-й дивизии генерал-майора И.Ф.Паскевича, будущего Астраханского генерал-губернатора, обойти позицию французов слева по лесным тропам, то есть через лес, сам же он намеревался одновременно атаковать основными силами по дороге вдоль Днепра. Паскевич с боем вышел из леса и ему удалось занять деревню Фатово, однако 11 (23) июля неожиданная штыковая атака 4-х французских батальонов опрокинула русских.
Так атаки русских были отражены действительно превосходящими силами французов. Затем Даву пытался обойти отряд Раевского с правого фланга, но план маршала был сорван стойкостью дивизии генерал-майора Ивана Паскевича. Бой шёл с переменным успехом.
Французам удалось остановить натиск Паскевича на своём правом фланге. Обе сражающиеся стороны разделял ручей, протекающий в этом месте по окраине леса параллельно Днепру.
Сам Раевский атаковал фронтальную позицию французов тремя полками в лоб.
Смоленский пехотный полк (любопытно, что этот же полк ещё в 1706 году был переведен в Поволжье; участвовал в подавлении Астраханского восстания; с 10 сентября 1800 был переименован в Мушкетерский генерал-лейтенанта Бороздина 1-го полк), наступая по дороге, должен был овладеть плотиной.
Два егерских полка (6-й и 42-й) в рассыпном строю обеспечивали наступление
на плотину. В ходе атаки колонну Смоленского полка в правый фланг опасно
контратаковал батальон 85-го французского полка. Бой характеризовался "большим напряжением". В критический момент боя Раевский лично возглавил атаку, повернул колонну и отбросил французский батальон за ручей. Он воевал со словами: "Солдаты! Я и мои дети откроем вам путь к славе! Вперёд за царя и отечество!".
Сам Раевский, "находясь в стрелках, с отличным мужеством", первый из подчиненных был ранен картечью в грудь, но его героическое поведение вывело солдат из замешательства "вполне боеспособными", и они, бросившись вперёд, обратили противника в бегство. Русские войска проявили в этом бою "исключительный героизм и мужество". По легенде, рядом с Николаем Николаевичем в этот момент шли сыновья:17-летний Александр и 11-летний Николай. Ранены также и Сиверс ,и Колюбакин.
"В момент решительной атаки на французские батареи взял их с собою во главе колонны Смоленского полка, причём меньшего, Николая, он вёл за руку, а Александр, схватив знамя, лежавшее подле убитого в одной из предыдущих атак нашего подпрапорщика, понёс его перед войсками. Геройский пример командира и его детей до исступления одушевил войска".
Этот эпизод позднее дал жизнь красивой легенде о том, как генерал Раевский повёл своих сыновей вперёд солдат на врага.
Корпус Раевского продержался с утра 11 до вечера 12 (24) июля, сражаясь с вчетверо сильнейшим неприятелем. Даву, считая, что у Салтановки ему противостоят основные силы русских, укреплял там свои позиции, а в это время 2-я армия двигалась на Мстиславль.
Имя Раевского после сражения под Салтановкой стало известно всей Русской армии. Он явился "одним из самых любимых солдатами и всем народом генералов".
После сражения
На следующий день Даву, укрепив позиции, ожидал нового нападения. Багратион убедился в силе позиции неприятеля. Нарастить свои силы он не мог "в силу узости поля сражения и сложного рельефа". К тому же по показаниям пленных русские ошибочно поверили в то, что "французы имели в Могилёве до 5 дивизий и ждут ещё подхода подкреплений". Видя совершенную невозможность прорваться к Могилеву, Раевский
приказал своему корпусу отступать. Наполеоновские войска "слабо преследовали его" до деревни Новоселок, а 7-й пехотный корпус отступил к деревне Дашковка, куда к ночи стянулась и вся 2-я Западная армия.
Сражение при Салтановке убедило Багратиона "в невозможности пробиться" через Могилев к 1-й Западной армии Барклая и вынудило искать соединения с ней через город Мстиславль на Смоленск.
"Насилу выпутался из аду, - писал Багратион - Дураки меня выпустили".
В ночь на 12(24) июля Раевский отошёл от Салтановки к Дашковке, оставив сильный арьергард.
В течение 12 (24) июля 7-й корпус Раевского оставался в Дашковке с целью ввести противника в заблуждение относительно дальнейших действий русских войск. Казаки Платова с такой же целью у Ворколабова переправились через Днепр и последовали к Смоленску по восточному берегу Днепра мимо Могилёва, "специально показываясь на глаза французам". Даву у Могилёва долго ожидал повторного штурма русских, укреплял позиции и не двигался с места. Позиция у Салтановки усиленно укреплялась. Судя по сообщениям с французской стороны, "у него и не было сил, чтобы в одиночку атаковать Багратиона".
Благодаря участию Паскевича в сражении при деревне Салтановка близ Могилёва, после
которого французы заперлись в Могилёве и дали возможность Русским двум армиям
соединиться потом под Смоленском. Вместе с тем русские солдаты под командованием Паскевича при отступлении "в день делали по 45 и 50 верст". Этих людей ещё более изнуряли "несносный жар, песок и недостаток чистой воды". Будущий Астраханский генерал-губернатор И.Ф.Паскевич в своих воспоминаниях "Походные записки" писал:
"Не было времени даже варить каши. Полки потеряли в это время по 150 чел. Находясь с 26-ю дивизиею во главе колонны, к счастью, я имел большой запас сухарей и водки. Отпуская двойную порцию, поддерживал этим солдатам, но, несмотря на то, у меня выбыло из полка по 70 чел.".
За время боя под Салтановкой основные силы армии Багратиона у села Новый Быхов (ниже Быхова по течению Днепра) закончили возведение моста.
13 (25) июля армия Багратиона успешно переправилась через Днепр южнее Могилёва у Нового Быхова быстрым темпами в сторону Смоленска. Так части 8-го пехотного и 4-го кавалерийского корпуса 2-й Западной армии форсированным маршем двинулись к этому городу. Даву узнал об этом лишь спустя сутки. Наполеона весть о спасении армии Багратиона от, казалось бы, неминуемого разгрома привела "в ярость".
14 (26) июля 7-й корпус Раевского отошёл от Дашковки к переправе через Днепр и последовал за основными силами Багратиона. Отступление было прикрыто густой сетью калмыцких и казачьих пикетов. В результате Даву не сразу узнал об отступлении, а когда узнал, не имел представления о направлении отступления. Таким образом, время для преследования было упущено. Багратион опять ускользнул. Фланговый марш его армии от Нового Быхова к Смоленску прикрывался со стороны Могилёва «прочной завесой из армейских казачьих полков».
План Наполеона окружить 2-ю армию или навязать ей генеральное сражение не удался.
Русская сторона "считала себя победившей, полагая успехом провал планов Наполеона отрезать 2-ю армию". Французы, в свою очередь, гордились тем, что "сдержали напор Багратиона под Могилёвом", то есть нанесли ему сокрушительное поражение.
К числу отличившихся в бою под Салтановкой относились сам генерал Раевский и его оба сына - Александр и Николай, генерал И.В.Васильчиков 1-й,генералы Колюбакин и Паскевич, полковники Ладыжинский, Сысоев и Савоини, командир Нижегородского пехотного полка, подполковник Кадышев ,подполковник Саблин и многие другие.
О некоторых из указанных выше героев войны-кавалеров наград хотелось бы рассказать кратко.
Н.Н.Раевский (старший)(1771-1829): русский полководец. За 30 лет безупречной службы участвовал во многих крупнейших сражениях эпохи. После подвига под Салтановкой стал сникать огромную любовь среди астраханских солдат и офицеров. Борьба за батарею Раевского с участием Астраханских полков была "одним из ключевых эпизодов
Бородинского сражения". Параллельно Астраханским полкам участвовал в "Битве народов" и взятии Парижа. Был знаком с астраханскими декабристами. Приходился двоюродным братом популярного партизана Дениса Давыдова, в отрядах которого участвовали астраханские калмыки и казаки.
Александр (1795-1868) и Николай (1801-1843) Раевские: зятья Михаил Орлов и Сергей Волконский; младший сын полководца Н.Н.Раевского, Николай Николаевич Раевский, впоследствии женился на Анне Михайловне Бороздиной, дочери бывшего шефа и командира Астраханского гренадёрского полка М.М.Бороздина 1-го. Следует напомнить, что этот сын являлся правнуком великого учёного М.В.Ломоносова, что его мать София Алексеевна Раевская - внучка М.В.Ломоносова, по отцу-племянник прославленного партизана, поэта Дениса Давыдова. Сын Н.Н.Раевского (младший), Михаил Николаевич
Раевский, впоследствии стал известным садоводом и поэтом. К следствию по делу декабристов были привлечены сыновья Раевского — Александр и Николай. Однако с них подозрения были сняты; великого А. Пушкина увлекла "демоническая" личность Александра Раевского, ставшего во многом прообразом Евгения Онегина. Стихотворения
Пушкина "Демон", "Коварность", "Ангел" отразили черты того же Александра.
И.В. Васильчиков 1-й (1777-1847): он же будущий фаворит Николая I, зять, бывшего
командира авангардом у Буксгевдена в сражении при Голымине (14.12.1806), командующего конницей 2-й Западной армии Багратиона, генерала от кавалерии князя Дмитрия Владимировича Голицына, которому позже было вверено командование
кирасирским корпусом (1-я и 2-я кирасирские дивизии), в который вошёл Астраханский кирасирский полк. Он же сражался под Миром, Романовом. Параллельно участию Астраханских полков он прославился своими действиями при Бородине, Тарутине, Малоярославце, Вязьме, Красном, Борисове, Бауцене, Кацбахе, Дрездене, Лейпциге, Бриене, Ла-Ротьере. Был женат дважды, имел десять детей. Его сестра Татьяна была женой Московского военного генерала-губернатора того же Д.В.Голицына. В войне 1812
участвовали трое братьев Васильчиковых: Илларион Васильевич (1-й); Дмитрий Васильевич (2-й) – полковник; Николай Васильевич (3-й) – с 2 июля 1812 г. - шеф Вятского пехотного полка, находившегося в Дунайской армии, а затем в составе 3-й Западной армии.
Ладыженский (1774—1861): он же Николай Фёдорович; род Ладыженских был внесён в одну из частей родословных Астраханской губернии; Ладыженский Николай Алексеевич, возможно, родственник Николая Фёдоровича, был в тесных отношениях с Астраханским генерал-губернатором Иваном Варфоломеевичем Якоби, считающимся одним из основателей Ставропольской крепости, первым и строителем которой был сам Н.А.Ладыженский; в качестве полковника был шефом Нижегородского пехотного полка в 26-й пехотной дивизии в 1811 – 1814 – полковник (с 15 июня 1813 – генерал-майор), кавалер ордена Св. Георгия 4-й ст.; в 1812 большая часть полка вошла во 2-ю Западную
армию Багратиона: 1-й и 3-й батальоны в составе своей дивизии (командир дивизии – И.Ф. Паскевич) – в 7-м пехотном корпусе Н.Н. Раевского, 2-я гренадёрская рота в составе 2-й сводно-гренадёрской дивизии (командир дивизии – граф М.С. Воронцов) – в 8-м пехотном корпусе М.М. Бороздина; полк участвовал в сражениях при Салтановке. Скончался весь израненный на 86 году.
Саблин - (он же Яков Иванович, командир 12-й артиллерийской бригады (12-й пехотной дивизии), подполковник «устроил из шести легких орудий батарею, командовал ею и верными выстрелами удержал стремление на эту батарею». Артиллерийская рота
подполковника Саблина потеряла в этом сражении выбывшими из строя 54 нижних чина и 73 лошади; его артиллеристы при сильном нападении противника защищались прибойниками и не потеряли ни одного орудия; награждён орденом св.Георгия 4-й ст.; состоял в Артиллерийском резерве 2-й Западной армии; на Бородинской битве был контужен, но остался в строю.
Кадышев (?-1812): он же, Николай Герасимович, впоследствии на Бородинской битве был убит среди 196 своих убитых и пропавших без вести; ордена Св.Георгия не имел; любопытно, что этот полк в течение 1758-1762 провёл в приволжских степях и на Царицынской линии 4 целых года, усмиряя волновавшихся астраханских калмыков и киргиз-кайсаков.
В приказе войскам 2-й Западной армии от 13 (25) июля 1812 г. Багратион объявил благодарность генералам, офицерам и всем войскам, участвовавшим в бою под Салтановкой. За оказанные боевые отличия 409 человек получили награды.
Храбрость русских солдат и "хладнокровие их под огнём произвели впечатление на французов". Их мужество в сражении под Салтановкой было в действительности великим. Это сражение осталось вечным "символом патриотизма, свободолюбия, непокорности нашего народа захватчикам".
Продолжение следует.
Владимир Гусев, член Союза журналистов России, член Российского Общества историков-архивистов,
"Факт и компромат" № 42, 23.11.2012 г.
