Некоторое время назад я ехал поездом «Астрахань-Волгоград». В вагоне, где было моё место, публика оказалась разношерстной. В конце вагона, около самого туалета, разместилась группа таджиков. Несмотря на то, что их было человек двенадцать, вели они себя тихо. Сразу чувствовалось: иностранцы-гастарбайтеры.

Кроме старшего, тоже таджика, их постоянно контролировали несколько русских парней. Удалось узнать, что едут таджики на сельскохозяйственные работы. Будут ухаживать за посадками. А потом, когда созреет урожай, до поздней осени станут собирать выращенное. Утром перед Волгоградом таджиков высадили. Построили, как солдат. Пересчитали. Посадили на ожидавший грузовик и увезли. А наш поезд пошёл дальше. Он торопился на станцию назначения.

Не знаю, в какие условия попадут эти таджики-гастарбайтеры. Как известно, частенько их соплеменники попадают в такие условия, которые иначе, как рабскими, не назовёшь. Хотелось бы, чтобы у этих всё получилось хорошо.

Как-то, ещё во время работы в газете «Степная новь» Наримановского района, мне нужно было по заданию редакции написать материал о бригаде местных корейцев, выращивающих лук. Столько много лука, сколько выращивала эта корейская бригада, не выращивали другие, работающие по-соседству. Опыт корейцев-арендаторов оказался довольно простым: работа с раннего утра до позднего вечера с перерывом на обед. Строгая дисциплина. Корейцев в бригаде было, как говорится, раз, два – и обчёлся. Всего одна семья. Остальные – бомжи, которых принимали на время уходных и уборочных работ. Наличными деньги бомжам, как правило, не выдавали до тех пор, пока не заканчивалась уборочная страда. Всё обходилось трехразовым питанием. Курящие ежедневно получали по пачке сигарет «Прима».

На большие деньги в конце сезона бомжам рассчитывать не приходилось. Бригадир высчитывал все расходы, куда входило курево, еда, авансы, если таковые брались по какой-то необходимости.

Вот вам и весь секрет корейских успехов. Но хочу отметить, что корейцы, работающие в Астраханской области, действительно настоящие мастера высоких урожаев лука, моркови, некоторых других культур. Этого у них, как говорится, не отнимешь. Знают они кое-какие секреты, но никогда не поделятся ими. Держат в тайне.

Летом 2009 года сразу по двум федеральным каналам телевидения были показаны сюжеты о необычной общие в Омской области, где получают путёвку в новую жизнь бывшие зэки, бродяги, бездомные. В общем, люди без определенного места жительства – бомжи. И давал им шанс на реабилитацию предприниматель, создавший фонд помощи лицам, попавшим в трудную жизненную ситуацию. Количество попавших в этот райский уголок называлось самое разное: от 100 до 130 человек. Тут они и работали, и отдыхали.

Но, как оказалось потом, за красивым фасадом и такими же красивыми рассказами в средствах массовой информации - протекает совсем другая жизнь. И поведал о ней в заявлении в Омский областной комитет по правам человека сбежавший оттуда бомж.

В общем, жизнь в фонде помощи лицам, попавшим в трудную ситуацию, безоблачной и красивой не была. Рабочий день здесь длился с семи тридцати утра до двадцати четырёх часов. А иногда и больше. Правда, с тремя перерывами на еду. Рацион питания был хуже, чем в тюрьме. Утром – гречка, в обед – перловка, вечером – сечка. Хлеба выдавали по пятьдесят граммов. Из напитков – только холодная вода: ни компота, ни чая. Иногда, за хорошее поведение, выдавали по пачке дешевых сигарет. Оплату за труд не производили. Для профилактики и устрашения избивали утром и вечером. А непослушных – в течение всего дня.

Сбежать из этого заведения, в общем-то, не составляло большого труда. Нужно было перемахнуть через забор в человеческий рост, подняться по обрыву. Даже для человека с больными ногами это сделать не составляло большого труда. Но не позволял это сделать страх. И, конечно же, незнание города. Ведь большинство попавших сюда были не местными. Попав на железнодорожный вокзал, если удавалось сбежать, они попадали в руки транспортной милиции. А она потом снова передавала их в руки «воспитателей» из фонда. И так делалось с каждым, кто вырывался на свободу.

Что же, если так можно сказать, роднит бомжей и мигрантов, которых в последнее время стали чаще называть гастарбайтерами? А роднит их одно: бесправие и беспредел, который чинят им чиновники и те, к кому по воле судьбы они попадают работать. С бомжами всё ясно. Они порождены нашим обществом и нашими законами. Иногда кажется, что государство специально обрекает их на бесправие и даже на постепенное вымирание. Сколько их лежит в безымянных могилах – поди узнай. А вот почему в положение российских бомжей попадают мигранты, переехавшие к нам работать, это уже большая проблема. Хорошо, если мигрант приехал на законных основаниях. Он может оказаться более или менее устроенным и на работе, и в быту. А если оказался у нас нелегально – пиши, пропало. Он в полном смысле этого слова оказывается рабом. Будет трудиться в адских условиях, жить в непригодных для жизни условиях и получать за это гроши. И тем не менее, иностранцы почему-то едут к нам. Многие наши сограждане считают, что за «длинным рублём». Я, например, никому не пожелаю такого «длинного рубля».

Своя миграционная политика есть у каждой страны. Ни одна из стран мира не хочет пускать к себе лишнюю рабочую силу, лишних людей. Самая мягкая миграционная политика существует в Греции и Южной Корее. Там за отсутствие визы не бросают в тюрьмы и не уничтожают, как у нас. Зато в Англии и Америке с нелегалами не миндальничают. За 2008 год, например, бдительные американцы пристрелили 500 мексиканцев, пытавшихся пересечь границу. Ещё больше гибнет их в пустыне, по которой они пытаются попасть в Америку обходными путями. Конгресс США одобрил недавно закон, предполагающий возведение защитной стены на границе с Мексикой протяжённостью 1100 километров. До китайской стены им, конечно, далеко. У китайцев стена тянется пять тысяч километров. Может быть, поэтому и нет у Китая проблем с нелегальными мигрантами.

К слову сказать, в Америке нелегальный мигрант считается преступником. Его ждёт тюрьма.

Борис Стрелецкий,

"Факт и компромат" № 18, 25.06.11.