Вопросы о роли Свердлова, ответы на которые уже известны.
В ночь с 16 на 17 июля 1918 года, в подвале дома инженера Ипатьева в Екатеринбурге, насильственно был оборван земной путь русского императора Николая Александровича Романова (Николая II). Вместе с ним мученическую смерть без суда и следствия приняла его супруга, императрица Александра Феодоровна, а также наследник, цесаревич Алексей Николаевич, великая княжна Ольга Николаевна, великая княжна Татьяна Николаевна, великая княжна Мария Николаевна и великая княжна Анастасия Николаевна.
На этом большевики останавливаться не собирались и в течение короткого времени истребили почти всех Романовых и близких им людей. Ровно через сутки после убийства в Екатеринбурге, в Алапаевске были казнены великие князья: Сергей Михайлович, Игорь Константинович, Иоанн Константинович, Константин Константинович, князь Владимир Палей, сестра императрицы Елизавета Фёдоровна и инокиня Варвара (в миру — Варвара Алексеевна Яковлева).
В Перми был убит великий князь Михаил Александрович, а в Петрограде были расстреляны великие князья Павел Александрович, Дмитрий Константинович, Николай Михайлович и Георгий Михайлович.
После 25 июля 1918 года, когда Екатеринбург был отбит у красных армией адмирала Колчака, незамедлительно началось судебное расследование по делу об убийстве императорской семьи. Руководитель комиссии по этому расследованию, генерал М.К. Дитерихс, охарактеризовал эти расправы такими словами:
«...Особо исключительные по зверству и изуверству, полные великого значения, характера и смысла для будущей истории русского народа».
В своей книге «Убийство Царской семьи и членов Дома Романовых на Урале» Михаил Константинович довёл до широкой общественности сам факт своего участия в расследовании и поделился собственными оценками того, чему он стал свидетелем (сохранены стиль и орфография автора):
«...17 января 1919 года адмирал Колчак возложил на меня общее руководство по расследованию и следствию по делам об убийстве на Урале Членов Августейшей Семьи и других Членов Дома Романовых.
Специально для ведения предварительного следствия мне был придан судебный следователь по особо важным делам Николай Алексеевич Соколов. Предоставление расследованию широких рамок, в связи с чрезвычайно талантливым и идейным ведением Соколовым самого следственного производства, позволили осветить эту мрачную и кровавую страницу истории русского народа в пределах полноты и ясности, допускавшихся тем временем».
«Убийства Членов Царской Семьи и других Членов Дома Романовых представляются убийствами совершенно исключительными:
Это не были зверские убийства возмущенной толпы, разъяренной черни, ибо русский народ участия в них не принимал.
Это не «казнь» коронованных особ, которую знает история революций, ибо всё совершилось без всякого суда и без участия народа.
Это было уничтожение советской властью намеченных жертв в определенный, по особым обстоятельствам, период времени: июнь — июль 1918 года.
Это были преступления идейные, фанатичные, изуверские, но совершавшиеся скрытно, в тайне, во лжи и обмане от христианского русского народа.
Это было планомерное, заранее обдуманное и подготовленное истребление членов Дома Романовых и исключительно близких им по духу и верованию лиц».
«Прямая линия династии Романовых кончилась: она началась в Ипатьевском монастыре Костромской губернии (который Романовы почитали как свою фамильную святыню, ред.) и кончилась в Ипатьевском доме города Екатеринбурга». Почти день в день месяца июль (21 июля 1613 года – коронация, 17 июля 1918 года – убийство) 305 лет спустя…
Сотни лиц духовного звания, монахов, монашек, было расстреляно, удушено и утоплено в прорубях реки Камы.Среди погибших известны:
Архиепископы: Гермоген, Андронник и Василий.
Епископы: Феофаний и Матвей.
Архимандриты: Матвей и Варлаам.
Протоиереи: Пьянков, Сабуров, Стамбиков, Киселев, Преображенский, Конюхов, Будрин, Бельтюков и Яхонтов.
Священники: Шерокинский, Горяев, Белозеров, Соколов, Калашников, Плотнев, Ершов, Савелов, Вяткин, Бояршинов, Якимов, Посохин, Наумов, Конюхов, Каманин, Попов, Юганов, Аристов, Малиновский, Накаряков, Онянов, Макетов, Кузнецов, Белов, Осетров, Рождественский, Швецов, Антипин, Мациевский, Алексеев, Луканин, Никифоров, Колчин, Орлов, Денисов, Лавров, Анишкин, Шестаков, Решетников и Тарасов.
Иеромонахи: Вячеслав, Сергий, Иосиф и Иоанн.
Диаконы: Кашин, Воскресенский, Ипатов, Смирнов и Решетников.
Иеродиаконы: Виссарион, Михей, Евфимий. И это всё только по Пермской епархии! А сколько ещё окажется потом в других районах и епархиях?
Расскажите любому нравственному человеку, какого угодно верования, об этих гонениях Православной церкви, покажите ему список перечисленных выше жертв, павших за исповедание православных догматов, и спросите его, какая же это борьба унесла столько служителей церкви?
Думается, что, не колеблясь, каждый честный человек ответит: борьба религиозная».
«Вероятно, пройдёт ещё немало времени, когда будущая национальная русская власть, опираясь на результаты следственного производства, сможет оповестить мир о небывалой трагедии, разыгравшейся летом 1918 года на Урале, и особенно о кошмарном злодеянии, совершенном Бронштейном, Лениным, Янкелем Свердловым и Исааком Голощёкиным в Екатеринбурге, в доме Ипатьева, в ночь с 16 на 17 июля по новому стилю». (Генерал Дитерихс М.К., 1922 год).
Возникает закономерный вопрос №1:
Если те большевики, кто был глубоко в теме событий, отрицали решающую роль Свердлова в бессудном преступлении, то почему же Екатеринбург переименовали именно в Свердловск?
Ведь предлагались разные варианты названия: Реваншбург, Андрейбург, Ленинбург, Уралосвердловск, Красный Урал, Уралград, Платиноуральск и др. К тому же Свердлов для Екатеринбурга не принёс никакой практической пользы, за исключением того, что несколько месяцев провёл в местной тюрьме. Однако партийные организации настояли на инициативе переименовать город в Свердловск.
Переименованию Екатеринбурга предшествовала дискуссия, организованная на страницах областной партийной печати. В резолюциях «трудовых коллективов» звучало настойчивое требование о переименовании города. В результате город получил имя Я.М. Свердлова, «прекрасного и стойкого борца за свободу рабочих и крестьян, организатора и агитатора, одного из ближайших помощников тов. Ленина и председателя Всероссийского Исполнительного Комитета» — так говорилось в постановлении горсовета от 14 октября 1924 г.
В книге «Царскіе останки - правда и вымыселъ», исследователь, профессор Павел Николаевич Пагануцци (1910-1991), так охарактеризовал случившееся:
«Никому не дано уничтожить память о пролитой здѣсь крови, ставшей истокомъ рѣкъ, морей и океановъ крови, въ изобиліи затопившихъ съ тѣхъ поръ нашу землю. Нѣтъ, не забыли мы всѣхъ этихъ дѣяній, хотя минуло съ тѣхъ поръ 60 лѣтъ. Мы разсказывали объ этомъ нашимъ дѣтямъ и увѣрены, что дѣти нашихъ дѣтей обо всемъ, что произошло въ бывшемъ Екатеринбургѣ, носящемъ теперь названіе одного изъ отвратительнѣйшихъ выродковъ 20-го вѣка, разскажутъ слѣдующимъ поколѣніямъ».
Впоследствии было множество заявлений яростных советских критиков, отрицавших версию прямого участия в этом злодеянии «прекрасного и светлого организатора», которые акцентировали внимание исследователей на том, что отсутствуют прямые и явные письменные свидетельства в виде приказа, распоряжения или хотя бы записки от руки, где он приказывал бы, просил или рекомендовал убить Императора, его супругу, его детей и его родственников.
Подвергнув исследованию взаимоотношения Свердлова и главного смотрящего за исполнением расстрела Семьи, Шаи Голощёкина, вдруг возникает уверенность в том, что никакого письменного приказа, в данном случае, Голощёкину и не требовалось, так как они со Свердловым состояли в очень тесной связи ещё с дореволюционного периода - со времён их совместного проживания в ссылке в Туруханском крае и понимали друг друга с полувзгляда:
Правда в то время, Свердлов называл своего друга-приятеля довольно странным и не очень уважаемым среди сидельцев «погонялом» Жорж:
Продолжение следует...
Сергей Чаплыгин
