Прочёл на днях на нашем сайте статью о Волге и рыбе, пытался не реагировать, потом написал комментарий, в процессе переросло в отдельный очерк, его и предлагаю с болью в душе.
Я думаю, что никого не нужно разводить и выпускать, и не мешало бы поменьше охраняющих, пока они остатки рыбы сами не пожрали. Формула успеха проста: рыба живёт в воде, воды должно быть много, она должна быть чистой! Река сможет восстановиться сама, если рыбе не устраивать постоянные обмеления, заморы и потравы. О каком разведении и выпускании может идти речь? Выпускать куда? Прямо на кладбище, в обмелевшие нерестовые проходы, заполненные отравленной промышленностью водой?
Я плохо понимаю в тонкостях экологии ихтиофауны, но не так давно один сезон продержали полую воду почти до середины августа. Рыба болталась по залитой водой пойме, сама не веря своему счастью, икра не висела засохшими гирляндами на кустах, всё, что было рыбой отмётано, стало мальком, с низовий по всем заполненным водой проходам поднялось вверх даже то, что никогда не поднималось, рыба гуляла, кувыркалась, выпрыгивала и устраивала целые шоу, жил и шевелился каждый кустик в затонах и протоках, река радовалась, дышала и кипела. Ввиду изобилия малька хищник даже плохо брал блесну: делаешь заброс в рыбью гущу, блесна проходит сквозь бурлящее ристалище, чуть ли не по щекам и спинам хищника, а он ест малька! Никогда пугливый жерех не бил так близко к лодке, как в этот год: жереховых котлов в акватории Ахтубинска стало не счесть и умение его поймать перестало быть искусством, судак брался днём на колы. Когда вода начала спадать, никакого бестолкового малька, которого нужно спасать, в пойме уже не было, был крепенький, набравший силы молодняк, который выходил в реку сам и заранее, спокойно и по времени, а не в панике и по бедствию; потери, конечно, были, но они были минимальны и не сравнимы с ущербом прошлых лет.
Это был один-единственный за последние десятилетия толчок к возрождению реки, Волга вспомнила, что она Волга, река и мать. Я был на реке почти каждый день и знаю о чём пишу. Далее мы «одумались», травля ядами и убийство обезвоживанием продолжились.
Я не вижу никаких перспектив в спасении Волги. Не кому и не зачем. Никто ни за что не отвечает и никого не боится. А ведь рыбе не нужно «помогать», ей нужно просто много чистой воды и не мешать. Нужды в запрете рыбалок – я не о браконьерстве, тоже никакой, и в былые времена ловили не меньше, но рыба была и размножалась. А у нас что? Ударим безрыбьем по браконьерству? Причём, ввиду сокращения поголовья традиционных браконьеров, таковым считать любого подошедшего к реке со спиннингом или донкой, а с электроудочками, аквалангами и снастями не замечать?
Чем больше охранников, тем меньше богатств. Вот уже несколько лет, как пойманную рыбу, тут же, с крючка или блесны, если она не повреждена при вываживании, мы отпускаем, не поднимается рука на лишение её жизни, клянусь! Есть кому это делать и чем, очередь из них, как Мавзолей. Очень грустно и печально, а хуже всего, что безысходно. А ведь всего-то рыбе нужно много чистой воды... Дела наши плохи, ведь выше нас по течению, до самых истоков, целая ни за что не отвечающая индустриально развитая страна, которая наверняка превратит низовья Волги в большой канализационный засор, эдакий тягучий и зловонный жирберг, а в канализации, на стадионе и в болоте рыба не клюёт... Это вкратце.
Могу быть не во всём прав, в чём-то ошибаться и был бы этому несказанно рад, как человек, как волжанин, как отец и не единожды дед. О патриотизме не упоминаю, его во мне сполна. Может, всё это возрастное?
P.S. Когда мы говорим о создании каких-либо предприятий рыборазведения, особенно бюджетных, то сам собой возникает вопрос: а разве возможно создать что-либо более совершенное, нежели уже созданное Всевышним и Природой? Волга, с её притоками, ериками, стремнинами, прижимами, затонами, протоками, суводями является идеальным заповедником для рыб всех видов и возрастов, причём рыба сама знает и выбирает место, где, когда и сколько ей нужно находиться, чем питаться, когда и куда идти на нерест, где метать икру и на какие камни. Из биде и унитазов, даже если они очень большого размера, ничего подобного не построишь. У нас же всё есть, т.е. было. Задача состояла лишь в том, чтобы уже готовое не разрушать и ничему живущему в воде не вредить. Не справились. Выращенное в тазике и выпущенное в реку долго не протянет, я так думаю. Могу ошибаться. Додержанное на искусственном химическом корме до товарного размера и возраста, мягко говоря, не все из нас станут кушать – разве лишь представители тех поколений граждан, которые вовсе не пробовали настоящей рыбы, просто, благодаря нам, не застали. Есть ли смысл в том, чтобы создавать роддом в концлагере, очень дорого выращивать и выпускать рыбёшек на верную гибель? Может, лучше прекратить вредить Природе и дать покой её естественным нерестилищам и местам обитания сотен видов рыб? Прошу прощения, если что-то сказал не то, но если бы мы все, в одночасье, закрыв краны и убрав за собой грязь, года на три куда-то делись, вместе с охраняющими, контролирующими, надзорными и административными органами – я не о тюрьме, то возвратившись, мы бы не узнали ни реки, ни займища, ни поймы: всё было бы в рыбе, птице, зверье и дышало бы жизнью.
