Константин Уральский – не просто личность, он – явление! Человек, изменивший культурное пространство нашего города, казалось бы, и без того обширное и самобытное, но то, что сделал Уральский для Астрахани за неполные десять лет, ещё невозможно до конца осознать.
Все, кто хотя бы раз был в Астраханском государственном театре оперы и балета, а также видел его спектакли в других театрах России и мира, никогда не забудут увиденное на сцене волшебство, придуманное и созданное этим незаурядным мастером.
Сегодня ему исполняется шестьдесят лет. Некоторые не могут в это поверить, кажется и он сам это не осознаёт, так как возраст – это условность, которую он перешагнул, завершив свою карьеру танцовщика Большого театра ещё в 80-х годах прошлого столетия.
Для хореографа Уральского не существует временных и государственных границ. Единственные рамки, в которые он может себя поставить – это безупречный вкус, границы которого он никогда не позволял себе перейти во всём своём многоплановом, восходящем к вершинам мастерства творчестве.
Его юбилей планировался быть другим, но события последних месяцев превратили многие основательные планы в карточные домики. Но это не совсем про Константина. Само его имя в переводе с латыни означает – стойкость и постоянство. На нём лежит слишком большая ответственность за созданный им феномен – балетную труппу Астраханского театра оперы и балета. Её сохранение и развитие – главная миссия маэстро и основная цель, к которой он шёл всю свою яркую, бурную и стремительную жизнь.
В честь своего юбилея художественный руководитель балета и главный балетмейстер АГТОиБ, заслуженный артист РФ Константин Уральский рассказал AST-NEWS.ru о ярких моментах своей творческой биографии, жизненных принципах, театре, искусстве балета, русской культуре, красоте, надежде и меняющихся на наших глазах временах.
- Константин Семёнович, мы говорили с вами в конце марта, когда театры только закрылись. Никто не предполагал, что так надолго. Вы тогда сказали, что в мир пришла большая беда, в том числе и в театральную жизнь. Сегодня, спустя почти три месяца, как вы охарактеризуете вынужденный простой в работе, который пережили вы и возглавляемый вами коллектив балета? Можно ли сейчас говорить, что все главные трудности позади, и вы вышли из этой ситуации без потерь?
- Я думаю, говорить об окончании этого периода и простоя пока преждевременно. Могу повторить сказанное три месяца назад. Такого момента в нашей истории ещё не было, и какими будут последствия, мы можем только предполагать. За это время мы разработали много методов занятий и преподавания уроков. Но мы не изобрели ничего нового, просто приспособились к сложившейся ситуации, используя свои знания и опыт.
Мы сделали всё возможное, чтобы поддержать профессиональную, физическую и моральную форму артистов балета, находя способы продолжения творческого процесса. Но это всё вынужденные меры, для нормальной работы нам нужны балетные репетиционные залы и сцена театра. В этом есть опасность, что некоторые непросвещённые люди могут посчитать, что методы последних трёх месяцев можно применять на практике в дальнейшем. Как я уже сказал, мы до конца не знаем глубину и серьёзность последствий. Но ясно одно – легко не будет. Здесь победу будет одерживать профессионализм, знание и опыт. Ну и, конечно, преданность нашему искусству театра.
- В вашей творческой жизни не раз случались переломные моменты, и вы несколько раз делали крутые развороты своей судьбы. Это говорит о вашей решительности или нетерпимости к вещам, противоречащим вашим принципам?
- Наверное, самым отчаянным поступком в моей жизни было решение завершить свою танцевальную карьеру и уйти из Большого театра, чтобы посвятить себя профессии хореографа. Мне было важно пойти в направлении, которое меня увлекало, куда подсознательно звала жизнь. Это был очень неожиданный и решительный шаг. В то время никто из Большого театра по собственному желанию не уходил, да и я был в хорошем положении.
Кроме как интуитивным ощущением, я сегодня не могу объяснить свой поступок. Против были все - меня никто тогда не понимал. И даже не сразу уволили из театра. Ждали, пока вернётся из командировки Юрий Григорович, главный балетмейстер театра, и поговорит со мной. Но чем больше людей меня пытались вразумить (профком, партком, директор), тем увереннее я становился в своём решении. Я ушёл из театра перед самым отъездом на гастроли в Индию. К тому моменту я осознал, что для реализации себя в будущей профессии мне необходимо полностью погрузиться в поиски своего почерка в режиссуре и хореографии.
Продолжая танцевать в театре, я невольно находился в том, что исполнял. Это была самая лучшая школа, которую можно получить. Но настало время идти дальше. Начинать искать свой почерк после выхода на творческую пенсию, было бы поздно. И я выбрал этот путь. Но по сцене я продолжаю скучать все годы.
Я верю, что, идя по жизненному пути, мы встречаем множество развилок и поворотов – это возможности, которые даёт нам судьба. Мы их часто не замечаем и проходим мимо или сворачиваем не на ту дорожку. Через какое-то время нам предстоит это понять, встретить новый поворот и, главное - не пропустить!
Жизнь учила и готовила меня. И я себя нашёл. Неимоверно важное чувство - знать, что ты нашёл себя и свой путь. В моей жизни было много поворотов и развилок. Конечно, я ошибался, но мне важно было быть там, где я нужен, и судьба подсказывала мне. Я считаю, что все мои годы в разных странах, городах, театрах меня готовили, давали мне знания и опыт к самому главному – созданию новой современной балетной труппы в театре академического репертуара.
Когда судьба привела меня в Астрахань, я получил ответы на многие вопросы, которые были у меня в прошлом. Это было именно то место, где все мои знания, опыт и талант были необходимы для успеха. И мы это сделали в очень короткий период. Я верю в предназначенную судьбу и стараюсь прислушиваться к встречным поворотам.
Что касается моей нетерпимости, то я не могу выносить всё то, что не уважает и унижает искусство театра. Как руководитель и постановщик я должен идти на компромиссы – разумные и продуктивные, но не для своего блага, а для результата работы большого коллектива. Но любой компромисс имеет для меня профессиональную и человеческую планку. Если она опустилась ниже критического уровня, я буду бороться, так как никогда не пойду на сделку с совестью, я не дам опустить искусство, которому служу.
- Вы работали с разными коллективами по всему миру, перед вами прошли тысячи танцовщиков. Кем для вас является артист балета, воплощающий ваши задумки, выражающий ваши хореографические мысли? Какими принципами вы руководствовались, формируя состав балетной труппы Астраханского государственного театра оперы и балета?
- Все артисты разные, их отличают: школы, стили, качество подготовки, как танцевально-технической, так и актёрской. И с каждым артистом или группой работаешь по-разному, учитывая их стилистику и возможности. Я всегда прихожу в коллектив с целью поделиться своими знаниями (хореограф, он во многом и педагог), историей, которая станет танцевальным спектаклем. Для меня самый интересный артист тот, кто включается в эту работу: не просто выполняет заданную комбинацию, а ищёт вместе со мной, принимает для себя что-то новое. И тогда мы двигаемся вместе, так рождается интересные произведение.
Создавая труппу нашего театра, я решил пойти на достаточно рискованный шаг. Мне хотелось увидеть Астраханский балет, чтобы это было не просто название, а коллектив, которым бы гордились. Для этого я предложил не переманивать в театр артистов из других театров страны, а набрать молодых ребят, выпускников хореографических колледжей и академий, таким образом, вырастить эту группу в коллектив нашего театра. Я шёл на риск – все приблизительно одного возраста, нет старшего поколения, опытных солистов. Но во многом это отвечало задачам. И это решение дало блестящий результат.
Мы вместе с педагогическо-репетиторским составом вырастили труппу с прекрасной техникой исполнения и пониманием традиций русского балетного театра, а также владением исполнения современной хореографии. Я уверен, что каждый театр должен иметь своё лицо, традиции, стиль. Иначе, это не театр, а фестивальный коллектив, без лица и души, но с названием театра.
Проще работать в театре, в котором уже сложились традиции. У нас этого не было – и мы их создали. Это не просто, но у нас получилось. Для меня сегодня балетная труппа нашего театра – самые дорогие артисты, понимающие и чувствующие мою хореографию. Мы разговариваем на «одном языке», а для постановщика это самое главное. Надеюсь, эти традиции, создающие «лицо театра», будут аккуратно сохраняться. Уж очень много мы видим разрушений в театрах страны в последнее время!
- По вашим ощущениям, какие художественные явления помогли сформировать Вас как личность и какие персоны оказали влияние на ваше мировоззрение?
- Это не простой вопрос. Наверное, до конца на него невозможно ответить. Скажу так, я благодарен быть избранным. Верю, что таланты, которыми я обладаю, даны мне с определённой целью. А вот понять своё предназначение, это уже полностью самостоятельный процесс.
Прежде всего, нужно сказать о моей семье, родителях. Во многом моим воспитанием занималась бабушка, умнейшая женщина с глубоко философским взглядом. Она многому меня научила и, конечно, повлияла. Я родился в театральной семье, мои родители заложили глубокие корни любви и преданности искусству театра.
О персонах. Много лет назад в Нью-Йорке я принимал участие в круглом столе, посвященном образованию и подготовке хореографов в высших учебных заведениях. Впервые такая кафедра была открыта в СССР, в ГИТИС. Первым её руководителем и создателем программы воспитания балетмейстеров был наш земляк – астраханец Ростислав Захаров. Позднее, используя этот опыт, похожие программы появились за рубежом. Присутствующим на этом мероприятии было очень интересно услышать мою точку зрения, а поскольку наши мнения разошлись, мои европейские и американские коллеги не понимали, как учить этой профессии. Они тогда довольно резко на меня нападали.
Когда возник вопрос, кто мои педагоги, то я перечислил длинный список, начиная с Мариуса Петипа, включая имена российских и зарубежных деятелей хореографии. Присутствующие выглядели растерянными. Я тогда объяснил, что мы сохраняем традиции и передаём их из поколения в поколение. Так что, я считаю себя частичкой в длинной цепочке имён нашего искусства.
Я вырос в эпоху театра Юрия Григоровича и работал в труппе под его руководством. Это гениальная личность, повлиявшая на весь мировой балет. И, несмотря на то, что я не был его студентом, с гордостью могу сказать, что я у него учился. Также, как у великого «золотого поколения» Большого: Майи Плисецкой, Натальи Бессмертновой, Нины Тимофеевой, Екатерины Максимовой, Владимира Васильева, Мариса Лиепы, Михаила Лавровского, Юрия Владимирова, Бориса Акимова. Это имена людей, являющихся моделями нашего поколения, у которых я, бесспорно, перенимал профессиональные знания и опыт. Из моих непосредственных педагогов выделю Леонида Жданова, в классе которого я заканчивал обучение как артист балета и профессоров ГИТИС Ольгу Тарасову и Ярослава Сеха.
Сегодня я осознаю то, что не понимал в молодые годы. Я очень многое впитал от мастеров и это было подсознательно и необходимо. Морис Бежар, Борис Эйфман, Иржи Киллиан – это были имена, чьё творчество легло на время моих поисков себя в профессии. Очень большое влияние на меня в те годы оказывал Борис Эйфман, с которым мы близко общались, и он дал мне далеко не один совет в моей жизни.
- В силу вашей профессии, несущей совершенную красоту окружающим, не ощущаете ли вы некий диссонанс между эталонной красотой классического балета с противоречивыми реалиями окружающего мира?
- Конечно, балет - это, прежде всего, красиво. Но балет – это театр, куда люди приходят не только за развлечением. Я уже говорил, что театр должен уметь рождать чувства! Я люблю дарить людям красоту, рассказывать о любви, жизни. В нашем мире много всего разного, не всегда доброго и светлого. Но я верю в то, что жизнь прекрасна, и хочу этим делиться. Любить жизнь! Как учат нас книги Ремарка, его герои. Он тоже говорит о красивом, о любви в достаточно кривом мире. Если не будет уродливого, как мы узнаем красивое?
Даже старинные классические балеты, чаще всего легенды или сказки несут в своём содержании победу любви и красоты. Я в своих современных постановках стремлюсь нести тот же принцип и приглашаю видеть красоту!
- В прошлом году вы запустили, как сейчас выражаются, проект – «Письма о балете», которые публикуются на вашем сайте и в социальных сетях. Кому вы пишете эти письма, Константин Семёнович?
- В своей работе я много рассказываю, делюсь знаниями и опытом. И не только со студентами, но и с артистами, так как часть работы хореографа, режиссёра, балетмейстера несёт в себе педагогические задачи. Мне не раз задавали вопрос: а где это можно почитать? В какой-то момент я записал несколько размышлений. А дальше продолжилось само собой.
Захотелось рассказать о педагогах, которые бережно передавали свои знания мне, о важных этапах в моей творческой жизни. Наверное, пришло время, и я почувствовал необходимость это записать, так как люблю делиться тем, что знаю, приглашать людей к размышлениям. Я не пишу для какой-то конкретной аудитории, пишу для всех, кому интересно.
Думаю, каждый находит своё: кому-то интересны мои позиции и размышления об искусстве театра, танца, а кому-то нравятся воспоминания. Честно говоря, я не ожидал, что мои «Письма о балете» получат такой резонанс и аудиторию. Сейчас обсуждаю вопрос подготовки книги, в которую войдут как уже написанные письма, так и ещё не опубликованные. Также в книгу войдут либретто и рецензии моих последних балетов, которые поставлены после опубликованной семь лет назад книги о моём творчестве. Там, конечно, будет много фотографий с наших репетиций и спектаклей.
- Балеты, поставленные на сцене Астраханского государственного театра оперы и балета – это определенная веха, важнейший этап в вашем творчестве. А сколько всего таких этапов вы можете обозначить более чем за сорок лет своей карьеры танцора, хореографа, руководителя балетной труппы?
- Только что завершился мой 42 творческий сезон. Произносить такие цифры весьма непривычно. Как будто разговариваем о ком-то другом. Впервые такое ощущение было у меня после получения государственной премии правительства России. До меня лауреатами такой награды всегда были большие мастера, учителя. Со многими из них я сегодня общаюсь и поэтому продолжаю ощущать себя молодым поколением. Очень непривычно.
42 года - это большой и радостный опыт. Но первый этап моей карьеры выходит за рамки этих лет. Это годы обучения в Московском Академическом Хореографическом Училище (ныне Московская Государственная академия хореографии). В эти годы я был воспитан не только как артист балета, в меня закладывали знания и понимания о многом в искусстве театра, что бесспорно было первым и очень важным этапом в моей профессиональной жизни.
Большой театр! Лучшая школа, о которой я мог только мечтать. Служить в театре рядом с великими мастерами! Моё поколение попало на один самых ярких периодов Большого балета. На сцене ещё блистали Майя Плисецкая, Марис Лиепа, Владимир Васильев, Екатерина Максимова, Наталья Бессмертнова, Михаил Лавровский и многие другие кумиры с первых лет обучения в училище. Я уже не говорю о педагогах. Танцевать вместе с ними на одной сцене в спектаклях - легендах Большого! Общаться в театре, на гастролях, перенимать опыт. Многое, что я сегодня передаю своим ученикам, это замечания и знания, которые я получил от них: как правильнее сделать подход к прыжку, точнее привести руки в позицию во время вращения. Они любили делиться с нами, также как сегодня мы делимся со следующими поколениями артистов. Юрий Николаевич Григорович, репетиции с которым навсегда не только в моем сердце, но и голове.
Мои поиски себя, жажда познать неизвестные тогда в СССР формы и направления современных школ танца, желание обогатить свои знания и технику привели меня в США. Я даже боялся упоминать, что я молодой балетмейстер. Назначение меня художественным руководителем региональной балетной труппы «Балет Айова» был шагом судьбы. Я бы даже сказал большим прыжком. Эта была причина моего нахождения в Америке. Очень продуктивный период в моей биографии, большое количество поставленных спектаклей. Прошёл школу руководителя в жёстких условиях, познавая все необходимые науки, ранее неизвестные руководителям в советской действительности: финансы, маркетинг, составление труппы в сжатых конкретных цифрах возможного количества людей, использование на сцене для постановки только имеющихся в труппе артистов. Знаете, поставить массовую сцену, используя на сцене 100 человек не так сложно, как научится передать ощущение площадной толпы, имея только 20! Это очень важные университеты. Полученные тогда знания и опыт вели меня дальше.
Затем наступил период, который я подразделяю на два этапа. Первый - свободный художник. Я много ездил по миру и ставил спектакли в различных театрах, учил семинары. Все это было очень интересно и полезно. Но, наверное, поворотным стало долгожданное приглашение на постановку в Россию. Мне очень хотелось поработать с русскими артистами и поделиться теми знаниями, которые я приобрёл за эти годы. Это оказалось не так просто, но я упрям и дипломатичен в моей профессии.
Одна из постановок в России принесла мне награду - Премию правительства РФ в области литературы и искусства, которая долгие годы не вручалась в хореографии. Балет “El Mundo de Гойя” также получил большое количество призов на региональном театральном фестивале, включая приз за лучшую хореографию.
Последующее приглашение художественным руководителем балета в Челябинский Государственный академический театр оперы и балета им. М. И. Глинки было достаточно логичным, правда, для меня неожиданным. Я не возвращался на Родину, как тогда многие говорили. Я вернулся в Русский театр. Это правда - моя Родина, которую я никогда не покидал. Где бы я ни находился, я всегда был предан этому великому театру. Я ждал этой возможности и с удовольствием принял приглашение.
Годы, проведённые в Челябинске, несмотря на ряд успешных постановок и большую работу в укреплении балетной труппы, я во многом считаю периодом, в котором я нашёл пути применения знаний для работы в современных российских театрах. Выработался опыт, который помог мне, наверное, в самом важном творческом этапе сегодня, имя которому - Астраханский государственный театр Оперы и Балета. Наш Астраханский балет!
- Все эти месяцы так называемого культурного карантина и бесконтактного взаимодействия со зрителем на YouTube-канале театра регулярно выкладывались спектакли, в том числе и балетные. Это дало тысячам людей возможность увидеть их ещё раз или посмотреть впервые. Сейчас там появится ваша «Кармен-сюита». Но публика скучает по живому восприятию и очень ждёт начала 25-го юбилейного сезона АГТОиБ. Каким он будет, на ваш взгляд, учитывая все современные реалии, каким планируете его вы?
- Сегодня трудно ответить на этот вопрос. Мы все надеемся на лучшее. После такого перерыва нам нужен период на восстановление профессиональной формы, подготовку спектаклей, это займёт серьезное время. Для меня любой сезон важный и неповторимый, я не выбираю между юбилейными или не юбилейными. Многое будет зависеть от возможностей и решений. У нас много новых идей и задумок. К этому моменту мы уже провели большую работу по постановке балета «Раймонда», одного из ярких названий репертуара классического наследия. Но когда будет возможность вернуться к этой работе, изготовить костюмы и декорации, пока непонятно. Все артисты очень соскучились по сцене. Век артиста балета очень короткий и хочется не упускать время.
Театр - это живое искусство, где артист находится в контакте со зрителем, здесь и сейчас. Никакие показы видео записей спектаклей не заменят театр. Мы ждём нашего зрителя, мы ждем, когда прозвучит третий звонок, погаснет в зрительном зале свет и откроется красивейший занавес Астраханского театра Оперы и балета.
- С какими вещами и явлениями вы никогда не сможете смириться, а к каким абсолютно индифферентны? Несколько вы толерантны?
- Ненавижу ложь и предательство. В профессии не приемлю всё, что унижает достоинство и традиции нашего искусства. Здесь очень маленькое пространство для компромиссов.
Много лет назад один из руководителей театра мне сказал: «Чего ты нервничаешь! И так пройдёт. Мы не в Москве. Никто же не умрёт!». Умрёт! В очередной раз умрут Чехов и Пастернак, Шекспир и Тургенев, Чайковский и Бетховен и многие, многие другие! А главное, это рана и неуважение к великому искусству Русского театра!
Очень хочется верить, что жизнь наладится и культурное пространство, которое занял Астраханский балет, будет с каждым годом расширяться и совершенствоваться, а Константин Уральский осуществит все свои дерзкие замыслы и сокровенные мечты, для этого есть все предпосылки! Мы поздравляем Константина Семёновича с замечательной датой, которая считается расцветом жизни и творчества, тем более для такого молодого человека, как он! Радости, света, крепкого здоровья и вечного вдохновения!
Екатерина Некрасова
