Homo homini lupus est
Из раскаленного астраханского сентября я шагнул под прохладные своды лечебницы. В передней не было ни одной живой души, а за окошечком с надписью “регистратура” маячила макушка сестры. Отлично, вот повезло! Терпеть не могу очереди, обрадовался я, и напрасно.Ленивый доктор из смотрового кабинета протянула - больше не принимаю, регистратура! Уже обед!
На часах было без четверти два, и я решил заявить о себе:
- Доктор, да вы чё, да я насилу с Бабаевского доехал!
Симпатичный доктор, выпроводив плешивого старикана, смилостивилась и открыла мою карточку.
- На что жалуетесь, где болит?
- Зуб болит – чисто-конкретно, доктор! - Постукав в воспалённый зуб ледяной железной палочкой, которая мне показалась просто тараном, доктор куда-то упорхнула, а я завел разговор с медсестрой.
- Прикинь, сестра, два доктора сказали – лечить, а другие два - удалять! Чё делать, не знаю…
Но сестра не могла поддержать мою светскую беседу, и угрюмо перебирала бумажки.
- Вот вам направление, идите на рентген, если успеете – появилась пропавшая красотка.
- Спасибо, доктор. Я постараюсь попасть.
Кликнув товарища, я поднялся на второй этаж, но обещания не выполнил. Не попал. Однако это меня даже обрадовало. Перспектива лечения со сверлением или удаления зуба замаячила довольно близко, и я почувствовал лёгкую неуверенность.Пойдем, займемся твоими делами, сказал я другу, а по моим придем после.
Но ровно через час проклятая моя судьба снова привела меня к лекарям.
За кляузный рентгеновский снимок мне пришлось платить. Конечно, с пациентов взять деньги гораздо легче, чем с государства.
Уже другой доктор, оккупировавшая смотровой кабинет, просмотрев снимок изрекла: удалять! Моя судьба была решена.
Прошествовав в конец коридора на уже слегка подрагивающих ногах, приметил хирурга, ловко орудующего своим нехитрым инструментом над каким-то бедолагой. Вскоре бедолага, не издав ни звука, покинул эскулапа на своих двоих. Тем временем, я затеял мирный трёп с симпатичной туземкой по имени Настя, и почти забыл о своих горестях, как тут строгий голос вернул меня действительности.
- В кресло! - Зубодёр явно не терял зря времени. - Простое обезболивание или подороже?
- Давай подороже, - слегка дрогнувшим голосом произнёс я. Как откажешь себе, любимому. Правда, денег как на зло не было, зато был друг.
Воткнув два укола каким-то хитрым шприцем, эскулап взялся за свой гаечный ключ, и вцепился мне в десну! Какая боль! Электроток пронзил меня до самых пяток! Я заорал на всю лекарню. Но привычного ко всему эскулапа это не остановило, он со знанием дела извлёк бедный зуб и торжествующе показал его мне. К зубу прилип кусочек кости, в котором я опознал частичку челюсти.
Еле поднявшись на ватных ногах, я поплелся в коридор, поплакаться другу.
- Куда! А деньги за обезболивание? – эскулап сердито смотрел на меня. Я бы засмеялся, если бы смог.
- Вот ты орал, давай пожалуемся! - друг тянул меня к зав. отделением.
Шагнув за потертую вывеску, на которой значилось, что её зовут Зина, я увидел толстенькую тётку.
- Вы чо мне мешаете, видите, я с человеком занята! - Явно обладая телепатическими способностями зачастила она. По-моему, это сестра-хозяйка, почему-то подумал я, и не угадал.
- Жалуйтесь куда хотите, сами вы виноваты, когда пришли, у вас была повышенная чувствительность!
- Да, но обезболивание… - начал я.
- Вы сами виноваты, - твердила она.
Я отправился на первый этаж, к заведующему. Усталый дядька протянул мне свою огромную крестьянскую ручищу, и мои скромные пальцы потонули в ней как в подушке. Целиком.
- Мне вы уже не поможете, но прошу вас, предлагайте пациенту обезболивание, пожалуйста.
Он обещал, разобраться и позвонить. Но не позвонил. Наверное занят, подумал я…
Д.С, астраханский областной общественно-политический еженедельник «Факт и компромат», № 57 (133), 2004 г.
