На коллаже в заголовке вы видите портрет Карла Маркса (слева) и прижизненное фото Джейкоба Ротшильда, стоящего на фоне картины «Сатана призывает свои легионы» ("Satan Summoning His Legions") художника Томаса Лоуренса. Что между ними общего и чем связаны идеолог коммунизма и всемирно известный международный олигархический клан? Возможными финансовыми обязательствами или чем-то ещё?
В конце мая 2024 года в интервью иноагенту Дудю другой иноагент и беглый олигарх Михаил Ходорковский поведал, что в годы его управления нефтяной компанией ЮКОС у него был свой «протектор» (покровитель) – влиятельная персона, которая в случае возникновения проблем у акционеров решала, кто будет дальше вести дела в фирме.
По его словам, именно этот «протектор» обладал правом по своему усмотрению передавать контрольный пакет акций ЮКОСа другому человеку, если на Ходорковского началось бы давление.
Ровно так и произошло, когда в рамках уголовного дела, возбужденного в 2003 году, главу ЮКОСа отправили в «Матросскую тишину», а контрольный пакет был передан Леониду Невзлину (также иноагенту), заочно приговорённому к пожизненному заключению по обвинению в организации убийств.
Во время того майского интервью достоянием общественности стало имя «протектора» ЮКОСа. Им оказался лорд Джейкоб Ротшильд, четвёртый барон Ротшильд (на фото в заголовке справа), скончавшийся в феврале текущего года.
Нельзя сказать, чтобы эта новость грянула совсем как гром среди ясного неба, но стала ещё одним подтверждением того, что все главные «капитаны российского бизнеса» из 90-х являлись лишь приказчиками-распорядителями финансов, которые им не принадлежали.
4-й барон контролировал в России не только нефтяной бизнес, но и общественно-политические структуры. В декабре 2001 года группой акционеров НК «ЮКОС» была создана межрегиональная общественная организация (МОО) «Открытая Россия», председателем правления которой стал вездесущий Ходорковский (иноагент).
В состав правления этой МОО, помимо Ходорковского, вошли всем известные «выдающиеся просветители и благотворители» современности — Генри Киссинджер и Джейкоб Ротшильд. В рекордно короткие сроки в большинстве регионов России, как грибы после дождя, стали вдруг вырастать региональные отделения «Открытой России».
К концу 2003 года их насчитывалось уже 47, и всё шло к тому, что на основе «Открытой России» будет зарегистрирована политическая партия для выдвижения своего кандидата (угадали кого?) на пост Президента России на выборах 2004 года. Параллельно была организована бурная деятельность по продвижению юкосовских (читай, ротшильдовских) депутатов в Государственную Думу по спискам… КПРФ!
И это не было случайностью или сиюминутным решением. Ещё раньше, в 1996 году, те же самые «капитаны» в лице Б. Березовского, В. Гусинского, М. Ходорковского, Л. Невзлина, В. Потанина, М. Фридмана, А. Смоленского, С. Муравленко и других подписали совместное заявление, названное в прессе «Письмом 13-ти», с призывом не проводить выборы Президента в 1996 году, оставить Ельцина президентом ещё на 2 года, но при этом назначить премьер-министром… председателя ЦК КПРФ Г.А. Зюганова.
Но вернёмся к началу этой статьи. И не столько к марксизму, сколько к самой личности основателя коммунистической идеологии Карлу Марксу. Одно время по интернету гуляли схематичные рисунки предполагаемых родственных связей семьи К. Маркса и династии Ротшильдов. Вот примерно такие, как этот:
Согласно этой схеме, Карл Маркс приходился кузеном (двоюродным братом) шестерым детям Натана Майера Ротшильда (1777–1836 гг., основателя английской ветви Ротшильдов). В России лет 30–35 назад на любого, кто заострял внимание окружающих на этом обстоятельстве в жизни главного строителя коммунизма, автоматически навешивался ярлык психически нездорового «конспиролога», верящего в масонов, иллюминатов и «зелёных человечков».
Ряд западных исследователей родового древа Марксов приписывают Карлу не только родство с самым могущественным финансовым кланом на планете – но более того, объясняют этим родством успешное продвижение марксистской идеологии в Европе с точки зрения финансовой и организационной поддержки.
Учитывая то обстоятельство, что информационное поле перенасыщено поспешными и порой необоснованными выводами об истинной роли в мировой истории тех или иных знаковых персонажей, мы решили ещё раз подвергнуть исследованию западные архивные источники, содержащие сведения о генеалогии Карла Маркса и членов его семьи.
Чтобы разобраться в том, насколько правдивы такие утверждения и не оказаться при этом введёнными в заблуждение, мы обратились к одному из самых авторитетных и подробных тематических интернет-ресурсов — en.geneanet.org, насчитывавшему в своём активе около 6 миллионов человек в уже восстановленных родословных, имеющему сообщество в более чем 3 миллиона зарегистрированных пользователей, располагающему коллекцией из более чем 950 тысяч восстановленных родословных и действующему в этой сфере с 1996 года.
Итак, из общедоступных источников известно, что родился Карл Маркс в немецком городе Трир 5 мая 1818 года третьим ребёнком в состоятельной адвокатской семье Генриха Маркса (урождённого как Хершел Леви Мордехай) и Генриетты Маркс (в девичестве — Генриетта Пресбург).
При исследовании родословной матери К. Маркса, Генриетты Пресбург (Henriette Presburg), узнаём, что родителями Генриетты Пресбург были Исаак Хейманс Пресбург (Isaac Heijmans Presburg) и Нанетта Саломон Барент-Коэн (Nanette Salomon Barent-Cohen). Там же записано, что Генриетта Пресбург вышла замуж за Генриха Маркса (married Heinrich Marx) и у них родилось 9 детей, среди которых был и Карл Генрих Маркс, 1818 года рождения:
Далее выяснилось, что отцом бабушки Карла Маркса по материнской линии, Нанетты Саломон Барент-Коэн, был Саломон Дэвид Барент-Коэн (Salomon David Barent-Cohen), у которого был родной брат по имени Леви Барент-Коэн (Levi Barent-Cohen), коему Карл Маркс доводился правнучатым племянником:
Леви Барент-Коэн был женат на Лидии Диамантшлейфер (Lydia Diamantschleifer), и у них в 1783 году появилась на свет дочь — Ханна Барент-Коэн (Hannah Barent-Cohen), которая в 1806 году вышла замуж за создателя банка N. M. Rothschild & Sons и основателя всей британской ветви Ротшильдов — Натана Майера Ротшильда (Nathan Mayer Rothschild). В браке у них родились 6 детей, в том числе четверо сыновей — Лайонел Натан Ротшильд (1808), Энтони Натан Ротшильд (1810), Натаниэл Ротшильд (1812) и Майер Амшель Ротшильд (1818):
Таким образом, данные генеалогических исследований подтверждают факт того, что Карл Маркс действительно приходился кузеном шестерым детям основателя английской ветви Ротшильдов — Натана Майера Ротшильда.
В период активной фазы общественно-политической деятельности К. Маркса (начиная с 1842 года и далее), многие британские Ротшильды уже занимали серьёзные позиции в большой политике и добивались в ней выдающихся успехов. Так, в 1847 году брат Карла Маркса Лайонел Натан Ротшильд (к тому времени уже — барон) избрался в Палату общин английского парламента.
Родной брат Лайонела — Натаниэл Ротшильд, с 1865 по 1885 годы также являлся членом Палаты общин, а в 1885 году стал первым в истории Ротшильдом — членом Палаты лордов, и первым в истории Англии лордом — не «титульной» английской национальности.
Чтобы лучше понимать реальные финансовые возможности и степень политического влияния, которыми уже обладал клан в те времена, достаточно знать, что во время наполеоновских войн частный лондонский банк Ротшильдов управлял государственными субсидиями, которые британское правительство предоставляло своим союзникам.
В 1818 году банк N. M. Rothschild & Sons мог позволить себе прокредитовать правительство Пруссии в размере 5 млн. фунтов стерлингов и обеспечить выпуск прусских облигаций государственного займа. В 1825 — 1826 годах этот частный банк не раз шёл навстречу просьбам британского правительства и обеспечивал центральный Банк Англии достаточным объёмом наличных денег, чтобы предотвратить кризис его ликвидности.
Постепенно финансирование и обслуживание правительственных проектов стало основой бизнеса частного банка клана, который быстро стал монополистом на финансовых рынках, а его владельцы, с тех пор и до настоящего времени, являют собой самый наглядный пример, точно подпадающий под классическое определение олигархии:
«Политическое и экономическое господство небольшой группы представителей крупного монополистического капитала».
Окончательно клан закрепился на финансовом «олимпе» Европы в 1869 году, когда Альфред де Ротшильд стал одним из директоров центрального Банка Англии и занимал эту должность в течение 20 лет. Он был одним из тех, кто официально представлял британское правительство на Международной валютной конференции 1892 года в Брюсселе.
На этом фоне, сообщения о финансовой поддержке Ротшильдами усилий родственника-революционера по имени Карл Маркс, кующего идеологическую основу «пролетарской революции» для переформатирования всей Европы, уже не выглядят чем-то невозможным и из ряда вон выходящим.
Отдельного внимания заслуживают особенности революционного подхода К. Маркса к России и её населению. Для многих верных марксистов-ленинцев, сохранивших партийные установки КПСС до настоящего времени, но при этом не изучавших глубоко труды Маркса, эти «особенности» могут стать шокирующим откровением.
Один из лучших исследователей деятельности Маркса и его работ, профессор истории из США Соломон Блум (Solomon F. Bloom), в 1941 году выпустил весьма интересное эссе под названием «Мир народов. Изучение национального подтекста в работах Карла Маркса». Книга была издана небольшим тиражом и адресована, в первую очередь, профессиональному сообществу историков вообще и биографам К. Маркса в частности.
Надо понимать, что исследования Соломона Блума ценны тем, что в процессе работы он имел не только широкие возможности пользоваться не подвергнутыми цензуре первоисточниками, но и лично общаться с отдельными деятелями преклонного возраста, знавшими К. Маркса лично.
Истинному отношению Маркса к России, к русской монархии и русским людям вообще, в книге Блума посвящено около 40 страниц, в основном в главах «Россия: теория стадий» и «Был ли Маркс националистом?». Так, например, первый же абзац самого начала главы «Россия: теория стадий», начинается словами:
«...он (Маркс) видел в царизме главный столп реакции в Европе, единственное величайшее препятствие на пути прогресса континента (читай – на пути коммунистической революции, ред.)» (стр. 151).
И далее здесь же:
«...Россия Романовых была архетипом политической, социальной и религиозной реакции», «…системы полицейских преследований, господства шпионов и подавления либерализма даже в его самых мягких формах. Подобно тому, как Франция считалась домом либерального просвещения, Россия рассматривалась как цитадель консерватизма» (стр. 152). Прямо про нынешний день сказано, не правда ли?!
При формировании своих «европейских» идеологических постулатов, Маркс сознательно и планомерно насаждал укоренившиеся впоследствии на Западе антироссийские стереотипы. С. Блум раскрывает их содержание через публичное отношение К. Маркса к России того времени:
«Характер правительства, тайна и недоступность империи, которая простиралась через Азию до Тихого океана и даже за его пределы, помогли превратить её в царство, предвещающее зло западному миру. Ненависть к царизму пронизывала политические суждения Маркса» (стр. 152).
«В своей либеральной молодости он (Маркс) считал царскую Россию величайшим препятствием на пути реализации французских идеалов свободы, равенства и братства. После того, как стал социалистом, он увидел в ней величайшее препятствие и для социальной революции» (стр. 152).
«В статье New York Tribune он (Маркс) сузил суть всех конфликтов в Европе до борьбы между Россией и «шестой величайшей европейской державой», которая родилась в 1789 году — революционной мощью, взрывной силой демократических идей и природной жаждой свободы» (стр. 152).
Понятно, что под «шестой величайшей европейской державой» Маркс понимал Революцию в чистом виде, начавшуюся во Франции в 1789 году и победно шагавшую по Европе до тех пор, пока она не упёрлась в границы Российской империи. Эта «техническая заминка» страшным образом выводила из равновесия те силы, которые стояли за Европейской революцией и её главными идеологами, в число которых, несомненно, входил и Карл Маркс.
Дошло до того, что в каждом монаршем дворе Европы Маркс начал видеть «сообщников» русского императора:
«Он видел почти в каждом правящем доме открытого или тайного сообщника Романовых. Гогенцоллерны были их рабскими инструментами, Наполеон III был изображён тяготеющим к деспотам, чью систему управления он ввёл во Франции. Датские монархи были для него протеже царей. И даже при дворе султана, традиционного врага Романовых, были русофилы» (стр. 153).
«Маркс обнаруживал русофилию в лондонской «Тайм», в партии вигов и в самом Уильяме Гладстоуне (премьер-министр Великобритании, ред.). Главным же английским преступником был лорд Палмерстон, которого он называл «неуклонный и настойчивый сторонник интересов России» в Кабинете министров и Палате общин». «Его ненависть к царизму была настолько всеобъемлюща, что затмевала почти все его другие антагонизмы» (стр. 153).
Здесь надо осознавать, что под термином «царизм» (как вы теперь понимаете, его придумал вовсе не Ульянов-Ленин), Маркс понимал не только российскую систему органов власти и управления во главе с монархом, но и истинно русские охранительные начала — Православие, Самодержавие и Народность, составляющие последний якорь нашего спасения и вернейший залог силы и величия Отечества (формулировка министра народного просвещения Российской империи, графа С.С. Уварова).
С 1848 года настало время, когда одержимость Маркса ненавистью к России достигла пределов здравомыслия и он стал открыто подстрекать западные правительства к войне с ней:
«Естественно, в сложившихся обстоятельствах, Маркс считал, что разрушение царизма должно быть главной основой «внешней политики». В 1848 году он призвал к войне против Императора Николая I, как к единственному средству сохранения революции в Германии» (стр. 154).
«Скандинавам и немцам было предложено прекратить ссориться, чтобы они не проложили путь «славянскому наследственному врагу». Маркс отрицал, что Россия так уж богата и сильна, как того боялись некоторые западные политики. Он заверил английские деловые круги в том, что война против России не станет для них коммерческой катастрофой» (стр. 154).
Сравните эти речи с сегодняшней риторикой коллективного Запада.
Также в этом смысле показательна позиция К. Маркса в отношении франко-германской войны в 1870–1871 гг.:
«Это было трагическое зрелище убийств французскими и немецкими рабочими друг друга вместо того, чтобы объединиться и вместе осадить крепость международной реакции. Маркс настаивал на том, что Бисмарку нельзя принимать помощь России, и критиковал прусских националистов за то, что они больше озабочены присоединением французских провинций, чем отражением большей угрозы с Востока» (стр. 156).
Далее поясняется, почему Маркс считал Россию реакционной, а политику русских царей враждебной Западу. Вот пример умозаключений Маркса о политике Петра Великого по «прорубанию окна в Европу» и переносу столицы России из Москвы в Санкт-Петербург:
«Пётр вытащил сопротивляющуюся нацию к морю. Это была «черта, характерная для славянской расы», чтобы она укреплялась «почти везде во внутренней стране, оставляя морские границы неславянским племенам». Следовательно, «ни одна часть Балтийского побережья действительно не приняла российское подданство»...
«Морская политика Петра сломала «все традиции» славян. Его новая столица воплотила триумф жестокой государственной машины над природными тенденциями нации»...
«С переводом столицы (в Санкт-Петербург), Пётр обрезал естественные связи, которые связывали старую систему московских царей с природными способностями и устремлениями великой Русской расы. Расположив свою столицу на краю моря, он обнажил антиморские инстинкты этой расы и унизил её до простого веса в своем политическом механизме»...
«Он превратил внутреннее государство в морскую пограничную империю» (стр. 158).
Смысл этих словесных конструкций Карла Маркса сводился к довольно прямолинейному идеологическому посылу, адресованному России:
Пока вы продолжаете «укрепляться в своей внутренней стране» и не будете вмешиваться в процесс, пока мы переформатируем Европу и мир, вы — Великая Русская нация. Как только вы начинаете смотреть дальше своих границ, а тем более прокладывать себе выход к новым морям и влиять на «революционные процессы» в соседних странах, вы — реакционеры и враги «идеалов свободы, равенства и братства».
Интересный момент, вызывающий у думающих людей своеобразный когнитивный диссонанс, заключается в том, что активно расширяющих свои владения колониальных империй Великобританию и Францию, Маркс почему-то не считал реакционерами и врагами свободы, равенства и братства. И даже во время зверского подавления английскими колонизаторами восстания сипаев в Индии (1857-1859 гг.), его реакция не содержала критики и призывов к странам Европы объединиться против Англии за её человеконенавистническую политику в Индии.
Истинное отношение Маркса к тем событиям было выражено фразой: «Единственно, что вызывает удивление, — это медлительность действий англичан, хотя её можно в известной мере объяснить ужасными климатическими условиями этого времени года и нехваткой транспортных средств» (газета «New-York Daily Tribune» № 5082, 4 августа 1857 г.).
Война Франции против Вьетнама (1858-1862 гг.), захват французскими колониалистами Камбоджи (03.03.1864 г.) или совместная франко-британо-испанская интервенция в Мексику в 1863 году, также не вызвали праведного гнева у основателя революционной идеологии и поборника социальной справедливости.
Парадокс, но на фоне этих «художеств» европейских государств, место главного злодея Европы Карл Маркс отводил только России и никому более. Утверждения Маркса об отсталой, реакционной империи с «забитым и неспособным ни к чему населением, к тому же не имеющим представления о чести и достоинстве», с высоты сегодняшнего дня выглядят нелепо на фоне общеизвестных достижений русского общества 18-19 веков.
Это примерно такая же словесная шелуха, как пассажи современных западных политиков про «страну — бензоколонку». Что касается чести и достоинства простых и высокопоставленных людей, то в царской России эти нравственные категории всегда ценились очень высоко (гораздо выше, чем сегодня, к сожалению).
Достаточно вспомнить представления крестьян и других простолюдинов России о семье и верности, трезвости, трудолюбии и храбрости русского солдата, не говоря уже об институте офицерской чести в царской армии, какого не было ни в одной армии Европы.
Вы спросите, для чего всё это нужно знать? В наше парадоксальное время абсолютной информационной свободы с одной стороны и массового непонимания причинно-следственных связей происходящих событий с другой, нужны источники аналитической, основанной на сопоставлении фактов информации, лёгкой для понимания широкой аудиторией.
Кстати, в цитадели британских Ротшильдов Лондоне жил и трудился не только изобретатель коммунизма Карл Маркс и «страдал» в эмиграции Ленин, но и, например, часть семьи ревностного марксиста Якова Свердлова, о котором была публикация здесь.
В завершение публикации, приведём цитату Ульянова-Ленина, подвергать сомнению которую в советское время считалось партийным преступлением:
«Учение Маркса всесильно, потому что оно верно» (Ленин В.И., 1913 год).
Вы считаете, что он всерьёз так думал?
P.S. Если кто помнит из истории, официальным гимном РСФСР и СССР до 1944 года был гимн коммунистического (глобального) Интернационала, где в переводе на русский язык звучали такие слова:
Весь Мир насилья мы разрушим
До основанья, а затем
Мы наш, мы новый Мир построим:
Кто был ничем, тот станет всем.
Лишь мы, работники всемирной
Великой армии труда
Владеть Землей имеем право,
Но паразиты - никогда.
Кто-нибудь из Вас, уважаемые читатели, задумывался над истинным смыслом выделенных слов? В строчке гимна «Мы наш, мы новый мир построим» под словом «наш» кто конкретно из благополучателей имелся в виду? Рабочие и крестьяне? Известные персонажи партийной верхушки? Их спонсоры? Наш — это чей?
А под словосочетанием «новый мир» что за форма мироустройства подразумевалась? То, что сегодня называется «Новый мировой порядок», основанный на «правилах», или что-то другое?
И когда на партийных съездах стоящие в зале делегаты из губерний и стоящие за трибунами Свердлов, Ленин, Троцкий или Урицкий пели одни и те же строчки о «работниках всемирной Великой армии», которые «владеть Землей имеют право», они мысленно одни и те же группы людей себе представляли или разные?
Вы как думаете?
Сергей Чаплыгин
Примечание: Михаил Ходорковский, Юрий Дудь, Леонид Невзлин признаны в РФ иноагентами.
