Всем известен финал нашумевшей истории со взяткой экс-министра Алексея Улюкаева. Многомесячное разбирательство закончилось обвинительным приговором: он получил восемь лет строгого режима и штраф 130 млн. рублей. Много это или мало за содеянное (при условии, что оно было)? Если сравнить с приговором Михаилу Столярову, то приговор мягковатый. Если с мерой наказания министру Екатерине Лукьяненко, то приговор очень жёсткий.
Судебный процесс в целом произвел удручающее впечатление. В нем, как в капле воды, отразились все издержки и пороки современной, мягко говоря, избирательной судебной системы. Из положительного, наверное, лишь то, что разбирательство приоткрыло подноготную взаимоотношений так называемой элиты верхнего эшелона. Лицемерие, цинизм, жестокость – там в самом широком обиходе. Один заботливо просит товарища «одеться потеплее, чтобы не простудиться», по-дружески обнимает и, приветливо улыбаясь, ведёт его к подготовленному уголовному капкану…
Мне кажется, именно восемь лет потому, что это максимальный срок, чтобы можно потом заменить реальный срок на условный. Выше восьми – уже не получится. Если это предположение верное, то о независимости судьи говорить не приходится. Решение принималось явно не в зале суда. Поживём, увидим.
Особой жалости к подсудимому, несмотря на проникновенную и даже трогательную его речь не было, поскольку это была обычная «разборка» очень богатых людей. И судебное разбирательство было похоже на мучительный поиск доказательств вины подсудимого, а не установление какой-то истины в конфликте интересов двух высокопоставленных чиновников, что-то не поделивших между собой.
Если я не прав, тогда почему демонстративно проигнорировал суд ключевой свидетель Игорь Сечин? Четыре раза надлежащим образом его извещали о явке в суд – он не пришел. Хотя есть требования статьи 281 УПК РФ чётко прописывающей процесс оглашения показаний неявившихся свидетелей. Закон перечисляет события, когда в суде могут быть оглашены показания не явившегося на заседание свидетеля (даже вопреки возражениям защиты). Это – смерть, тяжёлая болезнь, иностранное гражданство или когда невозможно установить его местонахождение.
Главный свидетель жив, здоров, работает и никуда не скрывался. Но на суд так и не явился. Возможно, мягкотелость суда была изначально заложена в первоначальную схему разбирательства, чтобы позже подсудимый (уже осужденный) мог легко отменить приговор в Европейском суде по правам человека? «Ошибка суда» четко подпадает под ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод («Право на справедливое судебное разбирательство»).
Всем уже известно о приговоре экс-министру Алексею Улюкаеву, но не все знают о другом судебном разбирательстве с его участием. Об этом судебном инциденте рассказала недавно центральная пресса. История случилась несколько лет назад, когда Алексей Улюкаев еще работал первым заместителем министра финансов РФ. Супруга Улюкаева (сегодня уже бывшая) Тамара Усик продала земельный участок – шесть соток в подмосковном садоводческом некоммерческом товариществе «Стрелец», соседке – ветерану труда Марии Жаровой (имя изменено). Земля была оформлена на Алексея Улюкаева. Тамара Усик и Мария Жарова договорились о сделке в устной форме. Пенсионерка передала деньги за участок 1200 долларов США, взамен получила оригинал свидетельства на собственность этих шесть соток и доверенность на оформление сделки купли-продажи.
Но пенсионерка – инвалид II группы не успела вовремя оформить сделку (доверенность действовала один год), к тому же в свидетельстве на землю обнаружилась «ошибка» – «печать была поставлена на фамилии владельца». Женщина всё это время исправно платила членские взносы и земельный налог. Но через два года ей позвонила экс-супруга Улюкаева и заявила: «Муж передумал продавать земельный участок, так как его стоимость выросла». Ошарашенная такой новостью пенсионерка подала в суд с просьбой узаконить купленную землю. Мировой суд долго мурыжил пожилую женщину и в итоге отказался узаконить сделку купли-продажи. Женщина обратилась в районный суд Наро-фоминского района. Там представитель Улюкаева вдруг заявил, что «доллары США не являются платежным средством в России, поэтому сделка недействительная».
Представляете? Россия держит огромную часть своих денег в американских долларах, граждане свободно продают, покупают и обменивают валюту. А в одном особом случае с покупкой шести соток (у большого начальника) это платёжное средство, неожиданно потеряло легитимность. Скажете глупость, неудачная выдумка представителя первого заместителя министра страны? Да, несуразица очевидная. Но для российского суда мнение доверенного лица от такого высокопоставленного чиновника – не пустой звук. Районный суд встал на сторону бывшего владельца земельного участка. Ветерану-инвалиду опять отказали.
Настойчивая пенсионерка оспорила несправедливое решение в Мособлсуде, заявив, что «ответчик фактически совершил мошенничество». Но областной суд признал заявление пенсионерки «голословным», а её утверждение «о выплаченных 1200 долларов – ни чем не подтверждённым». Правда, та безобразная история закончилась сравнительно благополучно для пенсионерки. Хозяин земельного участка оказался не столь алчным и деньги пенсионерке всё-таки вернул.
Удивительным образом эта судебная тяжба похожа на мытарства ветерана труда из Камызякского района Валентина Губенко. Больше года он пытается узаконить свои четыре сотки земли, купленные пятнадцать лет назад. Мешают все, кому не лень. Заинтересованные лица привлекли в помощники даже жену умершего продавца тех четырех соток. Предприимчивой вдове тоже захотелось денег за проданную землю. Жадность свойственна не только членам правительства, она легко вселяется в каждого человека, потерявшего стыд и совесть. Ну а Камызякский райсуд поступил точно так, как и районный суд из Московской области. И астраханский областной суд, как и Мособлсуд, предсказуемо встал на защиту несправедливого решения суда первой инстанции. Страна большая, но судебные механизмы одинаковые.
Есть, правда, одно большое отличие. В московском случае на независимость суда повлиял уж очень весомый и серьезный аргумент – ответчиком был целый замминистра РФ. А в астраханском примере – предполагаемый «аргумент» себя скромно не афиширует, хотя уши торчат (куда от них спрячешься). Но у обоих судов одна цельнометаллическая направленность, противоположная главному их предназначению – отыскать истину, восстановить справедливость, защитить слабого от притязаний алчного. Часто всё получается как раз наоборот.
Закончить текст уместно высказыванием о приговоре Улюкаеву его бывшего начальника Алексея Кудрина – председателя совета Центра стратегических разработок РФ: «Ужасный, необоснованный приговор. Слабая работа следствия, обвинительный уклон. С подобной несправедливостью, увы, сегодня сталкиваются многие».
Ещё как сталкиваются. С несправедливостью и предвзятостью, и открытым беззаконием. Я мог бы рассказать, например, о метаморфозах Ленинского райсуда города Астрахани, но тяжба пока не закончена. А нарушать общепризнанные правила мы не будем. Даже если они не прописаны в законе.
AST-NEWS.ru
Судебный процесс в целом произвел удручающее впечатление. В нем, как в капле воды, отразились все издержки и пороки современной, мягко говоря, избирательной судебной системы. Из положительного, наверное, лишь то, что разбирательство приоткрыло подноготную взаимоотношений так называемой элиты верхнего эшелона. Лицемерие, цинизм, жестокость – там в самом широком обиходе. Один заботливо просит товарища «одеться потеплее, чтобы не простудиться», по-дружески обнимает и, приветливо улыбаясь, ведёт его к подготовленному уголовному капкану…
Но это всего лишь неприятные эмоциональные впечатления. Много серьёзных вопросов возникает и к качеству расследования преступления, и к поведению самой судьи.Почему, например, судья определила восемь лет, а не 10, как предписывает закон? Столяров попался на взятке в 10 миллионов рублей и получил девять лет и штраф в 500 млн рублей. За взятку в 130 млн рублей (это $2 млн) восемь лет и штраф 130 миллионов? Всё зависит от статуса обвиняемого? Зачем тогда единый кодекс, если у нас что ни судья, то свод индивидуальных законов? Нюансы при определении приговоров, конечно, могут быть, но не такие запредельные. Увы, но это повсеместная практика современного суда.
Мне кажется, именно восемь лет потому, что это максимальный срок, чтобы можно потом заменить реальный срок на условный. Выше восьми – уже не получится. Если это предположение верное, то о независимости судьи говорить не приходится. Решение принималось явно не в зале суда. Поживём, увидим.
Особой жалости к подсудимому, несмотря на проникновенную и даже трогательную его речь не было, поскольку это была обычная «разборка» очень богатых людей. И судебное разбирательство было похоже на мучительный поиск доказательств вины подсудимого, а не установление какой-то истины в конфликте интересов двух высокопоставленных чиновников, что-то не поделивших между собой.
Если я не прав, тогда почему демонстративно проигнорировал суд ключевой свидетель Игорь Сечин? Четыре раза надлежащим образом его извещали о явке в суд – он не пришел. Хотя есть требования статьи 281 УПК РФ чётко прописывающей процесс оглашения показаний неявившихся свидетелей. Закон перечисляет события, когда в суде могут быть оглашены показания не явившегося на заседание свидетеля (даже вопреки возражениям защиты). Это – смерть, тяжёлая болезнь, иностранное гражданство или когда невозможно установить его местонахождение.
Главный свидетель жив, здоров, работает и никуда не скрывался. Но на суд так и не явился. Возможно, мягкотелость суда была изначально заложена в первоначальную схему разбирательства, чтобы позже подсудимый (уже осужденный) мог легко отменить приговор в Европейском суде по правам человека? «Ошибка суда» четко подпадает под ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод («Право на справедливое судебное разбирательство»).
Можно гадать сколько угодно. Но факт остается фактом. Высокопоставленный чиновник открыто проигнорировал и суд и закон. Отличный пример для подражания региональным судьям. Перед законом, конечно, все равны, но есть, оказывается, и особо равные.Странностей в этом процессе было много: и существенных, и мелких. Вот удивительная, например, «мелочь». Сумку со 130 миллионами рублей ($2 млн) таскали на судебное заседание несколько раз, взвешивали, раскладывали, считали банкноты. Но судья даже не удосужилась установить: чьё же это огромное состояние? Какой такой «инвестор» одолжил такую астрономическую сумму денег на «эксперимент»? Откуда наличные, уплачены ли с них налоги? И все эти следственные манипуляции с баснословными деньгами проходили на глазах суда, многомилионной аудитории. Можно лишь сделать вывод, что эти деньги как раз такого «инвестора», которого судья не осмелилась даже побеспокоить…
Всем уже известно о приговоре экс-министру Алексею Улюкаеву, но не все знают о другом судебном разбирательстве с его участием. Об этом судебном инциденте рассказала недавно центральная пресса. История случилась несколько лет назад, когда Алексей Улюкаев еще работал первым заместителем министра финансов РФ. Супруга Улюкаева (сегодня уже бывшая) Тамара Усик продала земельный участок – шесть соток в подмосковном садоводческом некоммерческом товариществе «Стрелец», соседке – ветерану труда Марии Жаровой (имя изменено). Земля была оформлена на Алексея Улюкаева. Тамара Усик и Мария Жарова договорились о сделке в устной форме. Пенсионерка передала деньги за участок 1200 долларов США, взамен получила оригинал свидетельства на собственность этих шесть соток и доверенность на оформление сделки купли-продажи.
Но пенсионерка – инвалид II группы не успела вовремя оформить сделку (доверенность действовала один год), к тому же в свидетельстве на землю обнаружилась «ошибка» – «печать была поставлена на фамилии владельца». Женщина всё это время исправно платила членские взносы и земельный налог. Но через два года ей позвонила экс-супруга Улюкаева и заявила: «Муж передумал продавать земельный участок, так как его стоимость выросла». Ошарашенная такой новостью пенсионерка подала в суд с просьбой узаконить купленную землю. Мировой суд долго мурыжил пожилую женщину и в итоге отказался узаконить сделку купли-продажи. Женщина обратилась в районный суд Наро-фоминского района. Там представитель Улюкаева вдруг заявил, что «доллары США не являются платежным средством в России, поэтому сделка недействительная».
Представляете? Россия держит огромную часть своих денег в американских долларах, граждане свободно продают, покупают и обменивают валюту. А в одном особом случае с покупкой шести соток (у большого начальника) это платёжное средство, неожиданно потеряло легитимность. Скажете глупость, неудачная выдумка представителя первого заместителя министра страны? Да, несуразица очевидная. Но для российского суда мнение доверенного лица от такого высокопоставленного чиновника – не пустой звук. Районный суд встал на сторону бывшего владельца земельного участка. Ветерану-инвалиду опять отказали.
Настойчивая пенсионерка оспорила несправедливое решение в Мособлсуде, заявив, что «ответчик фактически совершил мошенничество». Но областной суд признал заявление пенсионерки «голословным», а её утверждение «о выплаченных 1200 долларов – ни чем не подтверждённым». Правда, та безобразная история закончилась сравнительно благополучно для пенсионерки. Хозяин земельного участка оказался не столь алчным и деньги пенсионерке всё-таки вернул.
Удивительным образом эта судебная тяжба похожа на мытарства ветерана труда из Камызякского района Валентина Губенко. Больше года он пытается узаконить свои четыре сотки земли, купленные пятнадцать лет назад. Мешают все, кому не лень. Заинтересованные лица привлекли в помощники даже жену умершего продавца тех четырех соток. Предприимчивой вдове тоже захотелось денег за проданную землю. Жадность свойственна не только членам правительства, она легко вселяется в каждого человека, потерявшего стыд и совесть. Ну а Камызякский райсуд поступил точно так, как и районный суд из Московской области. И астраханский областной суд, как и Мособлсуд, предсказуемо встал на защиту несправедливого решения суда первой инстанции. Страна большая, но судебные механизмы одинаковые.
Есть, правда, одно большое отличие. В московском случае на независимость суда повлиял уж очень весомый и серьезный аргумент – ответчиком был целый замминистра РФ. А в астраханском примере – предполагаемый «аргумент» себя скромно не афиширует, хотя уши торчат (куда от них спрячешься). Но у обоих судов одна цельнометаллическая направленность, противоположная главному их предназначению – отыскать истину, восстановить справедливость, защитить слабого от притязаний алчного. Часто всё получается как раз наоборот.
Закончить текст уместно высказыванием о приговоре Улюкаеву его бывшего начальника Алексея Кудрина – председателя совета Центра стратегических разработок РФ: «Ужасный, необоснованный приговор. Слабая работа следствия, обвинительный уклон. С подобной несправедливостью, увы, сегодня сталкиваются многие».
Ещё как сталкиваются. С несправедливостью и предвзятостью, и открытым беззаконием. Я мог бы рассказать, например, о метаморфозах Ленинского райсуда города Астрахани, но тяжба пока не закончена. А нарушать общепризнанные правила мы не будем. Даже если они не прописаны в законе.
Николай Василич, журналист
Астраханский областной общественно-политический еженедельник «Факт и компромат», № 1 (761), 2017 г.
