Как ни странно, но во все времена встречались люди, желавшие превратить места массовых захоронений в арену экскурсий, участники которых безо всякой скорби наслаждались бы кладбищенскими памятниками и эпитафиями на надгробиях.
Английский писатель-юморист Джером Клапка Джером высмеял подобных индивидуумов в романе «Трое в одной лодке».
В седьмой главе этого замечательного романа конца XIX века сторож кладбища маленького провинциального городка уговаривает одного из путешественников совершить экскурсию по его кладбищу, но тот не склонен развлекаться подобным образом.
«Так, значит, вы желаете осмотреть памятники… могилки… понимаете? – гробы, покойнички…»
«Вы шарлатан! – сказал я, начиная раздражаться. – Я не желаю осматривать памятники. Никаких памятников. К чему это мне? У нас есть свои семейные памятники. Памятник дяде Поджеру на кладбище Кенсэл-Грин – гордость всего прихода…»
Старик зарыдал…
Сторож-экскурсовод предлагал полюбоваться на памятник, увенчанный обломком окаменевшего человека, каким-то историческим окном и даже черепами, хранящимися в склепах…
Сторож очень напоминает «историка-краеведа» Радмилу Таркову – одну из авторов проекта превращения «астраханского некрополя» в объект туристического маршрута.
Весьма возможно, что идея называть старое городское кладбище «астраханским некрополем» принадлежит именно Тарковой, потому что она очень быстро говорит, явно обгоняя мыслительный процесс.
Некрополь это большое кладбище (подземные галереи, склепы, камеры), расположенное на окраине древних городов (в Египте, Малой Азии, Этрурии), с гробницами и каменными надгробиями.
Даже знаменитое кладбище Пер-Лашез в Париже, одно из самых известных мест захоронения в мире, не называют «парижским некрополем».
Пер-Лашез в год посещают два миллиона посетителей. Очевидно, что это не самые продвинутые интеллектуалы.
Конечно, в земле Пер-Лашеза лежат действительно удивительные люди: Нестор Махно – анархист, Папюс – оккультист, Гийом Аполлинер – поэт, Пьер Бомарше – драматург, Жан де Лафонтен – баснописец, Жан-Батист Мольер – комедиограф, Оскар Уайльд – писатель, драматург, поэт, эссеист, Поль Элюар – поэт, Джим Моррисон – певец, поэт и композитор, участник группы The Doors, Фредерик Шопен – композитор, Гюстав Доре – художник и книжный иллюстратор, Амедео Модильяни – художник.
Это лишь очень небольшая часть знаменитых пер-лашезских покойников, что оправдывает вообще-то странный интерес к кладбищенской экзотике.
Разумным людям достаточно послушать песни The Doors, и совсем необязательно топтаться у могилы Джима Моррисона. Разумные люди, прибыв в Париж, не бросаются на кладбище, они идут в Лувр, посещают Гранд-Опера, они гуляют по Парижу, вдыхая воздух древности и молодости этого города.
Да, Пер-Лашез – уникальное место, туристы в восторге от этого места, от могил, демонстрирующих не только искусно выполненные надгробия, но и имена, читая которые каждый посетитель чувствует, что прикоснулся к Истории.
Этого трудно достичь на территории закрытого 18 лет назад астраханского кладбища. Убогость и затрапезность сразу бросается в глаза, не застланные слезами горести утраты. В середине кладбище засасывает в солончак. Расстояний между могилами нет, кругом грязь и сорняки.
По мнению астраханского музейного деятеля Андрея Курапова, старейший «астраханский некрополь», который начал создаваться в Астрахани ещё в конце XVIII века, имеет не меньшую культурно-историческую ценность, чем визитная карточка региона — Астраханский кремль.
По мнению Курапова и Тарковой вторую жизнь должны обрести могилы всемирно известных деятелей культуры, врачей, учёных, купцов и революционеров, захороненных в разные годы в Астрахани.
Трудно понять, что это за всемирно известные деятели разложились в астраханской земле, но всемирно известные революционеры – это явно калмыцкие родичи Владимира Ильича Ленина, вся революционность коих состояла в том, что они приняли христианство, став чадами Русской православной церкви.
По мнению «учёного» Курапова главное достоинство астраханского некрополя в том, что его площадь – это четыре астраханских кремля.
По логике «учёного» Курапова парижское кладбище Пер-Лашез площадью 48 гектаров стоит почти на равных с «астраханским некрополем», занимающим 44 гектара.
Ценность кладбища как музейного объекта не измеряется в гектарах. Кто теперь оценит утрату самого старого участка кладбища на ул. С.Перовской с уничтоженными древними склепами, перед этим тщательно ограбленными? Теперь остаётся только подметать мусор на пыльных аллеях кладбища с «ценными» могилами времён застоя и развитого социализма, не представляющими абсолютно никакого исторического интереса.
Курапов и Таркова демонстрируют свой квасной астраханский патриотизм и неравнодушие к прошлому Астрахани, но почему-то спокойно взирают на некрополь в самом центре Каспийской столицы, где под Вечным огнём в Братском саду покоятся останки бойцов 28-й армии, погибших в 1942 году на подступах к Астрахани и захороненных в феврале 1943 года в братской могиле, на которой нет до сих пор ни одного имени.
Неужели нельзя узнать имена солдат, похороненных всего через несколько месяцев после их гибели? А ведь имена этих солдат – наша история, история Великой войны.
Отсутствие имён на могиле бойцов под Вечным огнём – показатель равнодушия и полной не профессиональности всего коллектива Астраханского государственного объединённого историко-архитектурного музея-заповедника, исключая уборщиц, знающих своё дело по наведению чистоты.
Создаётся впечатление, что работники астраханского музея-заповедника забыли о предназначении Музея: это сбор, изучение, хранение и экспонирование предметов – памятников естественной истории, материальной и духовной культуры. Они забыли о своей подвижнической задаче хранителей Истории, превратив работу в музее в синекуру, где приходится не работать, а выдумывать неожиданные весьма несвежие проекты, «потрясающие» воображение, но ничего не привносящие в копилку истории культуры нашего региона с непростой судьбой.
Не надо, опрокидывая на астраханцев ушаты радмиловского словесного скороговорного потока, жонглировать малоубедительными для местных реалий фактами из кладбищенской экскурсионной практики европейских столиц. Ведь именно эти любимые Тарковой оторванные от правды нашей жизни европейские примеры и являются главным тараном Радмилы Тарковой в осуществлении её идеи-фикс по выбиванию средств из бюджета на заведомо бесперспективный проект.
Не стоит Тарковой уподобляться неразумному попугаю, тупо повторяющему услышанное.
Как говорили древние – каждому своё.
Краеведам-патриотам – работа по установлению имён павших героев 28-й армии, захороненных в Братском саду под Вечным огнём.
Горожанам – посещение родных могил на тихом кладбище, не потревоженном праздным любопытством Радмилы Тарковой и иже с ней.
Виктор Зоркий, астраханский областной общественно-политический еженедельник «Факт и компромат», № 9 (667)
