Да что же это такое …
Вспоминается, как великая Галина Вишневская сходила в опоганенный Швыдким и Иксановым Большой Театр на «Евгения Онегина» Чернякова. «Меня охватило отчаяние от происходящего на сцене, – вспоминала она. – Я двое суток не спала.... Выходит, зря прожита жизнь и зачем дальше вообще учить, если Большой театр выпускает такое... Когда прозвучало: "Куда, куда вы удалились...", от унижения я просто заплакала... То, что я увидела на премьере новой постановки "Евгения Онегина", привело меня в ужас, от которого я никак не могу избавиться. В такой знаменательный для меня день, как мое восьмидесятилетие, я… наверное, до конца своих дней не избавлюсь от стыда за свое присутствие при публичном осквернении наших национальных святынь».
Я никак не могу понять – что нужно сделать, чтобы они перестали трогать классику? Может быть, уже нужен какой-то государственный запретительный закон, раз законы культуры, этики, нравственности и морали не работают. Все дело в том, что они, все эти «режиссёры» ее не читали, а, соответственно, не понимают. У них есть набор знакомых имён, нагруженных символическими смыслами и известных каждому. В этом отношении для них Киркоров и Пушкин одинаковы – каждого знают более или менее, а, значит, можно ставить «спектакли» и о том и о другом.
Галина Вишневская говорила точно: «Классику никто не имеет права трогать. Однажды я слушала "Аиду", где героиня была с белым воротничком, как у учительницы, а Амнерис – в галифе. На площади в Фивах собрались господа – с "бабочками". Когда я увидела это, то встала с места и демонстративно, медленно пошла к выходу, чтобы все это видели... Главное – уважительно относиться к авторам произведения. Нельзя все переделывать до неузнаваемости. Так и душу можно убить. Зачем исправлять то, что не тобой сделано. Напиши свою пьесу, сочини свою музыку и ставь, как тебе придет в голову. Но не надо трогать то, что нам оставлено в наследство. Это – наше национальное достояние, мерило нашей культуры».
Борис Якеменко
