Одной из наиболее часто обсуждаемых социальных страт сегодня являются наши «релоканты», эмигранты, беглые – назовите, как угодно. Интересен тот факт, что эта социальная страта, в отличие от некоторых других, не пострадала в принципе – ни один не был посажен, разорён, обращен в ничтожество, гарантирующее его от возврата в тучным российским эстрадным, книжным, музыкальным, художественным хлебам.
Заранее известно, что будет, когда они начнут возвращаться. Наиболее беспринципные, подобно Киркорову, посетят разок госпиталь, раздадут билетики на свой концерт (свои книжечки, фоточки себя, журнальчики под редакцией себя etc.), крикнут лозунг, особо принципиальные будут гордо отмалчиваться, пока их дружки из власти не проведут компанию отмыва и рекламы, после чего с оттенком превосходства над неблагодарным быдлом займутся прежним делом.
Не сядет, я думаю, никто и никто не лишится денег – за многие годы они научились выпускать книги, фильмы, спектакли и журналы, которые никто не смотрит, не читает, не слушает и куда никто не ходит, кроме десятка своих, но раз это работало тогда, то будет работать и сейчас.
Безусловно, речь не только о них, но и о тысячах других, совершивших бегство из «воюющей» России в мирный Израиль и не только. Глядя на них, становится невозможно пользоваться старым термином «эмиграция» – он полностью деформировался. В прошлом столетии из России эмигрировали лучшие, в современном мире эмигрант – это неудачник, у которого ничего не получилось на родине и, скорее всего, не получится и на чужбине. Сегодня эмигрант – это турок в Гамбурге, пуэрториканец в Нью-Йорке, условный «таджик» в Москве, релокант в Израиле и Грузии.
И здесь возникает еще одна любопытная дилемма. Как вроде бы гласила надпись на черепе князя Святослава, сделанная мстительными печенегами: «Ища чужого, свое потерял». Это категория людей, искавших чужое, но растерявших свое и в итоге ставшая теми самыми «гражданами мира», о которых еще недавно грезили футурологи. Однако чаемый ими антропоток составили не небрежно одетые миллениалы с планшетом под мышкой, смартфоном последней модели в руке, блестяще разбирающиеся в IT технологиях и увлекающиеся буддизмом и веганством (и то и другое, если заниматься ими всерьез, сегодня дело затратное), а, по словам Троцкого, «не страдающие идолопоклонством перед чужой собственностью», ленивые, дурно пахнущие и неразвитые граждане, которые ищут выгоды просто в перемене мест, а значит для них земля везде одинакова.
Именно поэтому, когда речь идет о том, что за свою страну надо воевать, они (что их «таджик» здесь, что наш релокант там) отвечают одинаково, на правах граждан мира – я на стороне прогресса и цивилизации (релокант) или комфорта и возможности жить за чей-то счет («таджик»), что, в принципе, одно и то же. Точно так же бежавший из России банкир будет сражаться только за свой банк или счет в другом банке. И те, и другие натерпелись (кто-то от Рахмонова, а кто-то от Путина), а уж если на то пошло, то Родина это по идее такое образование, которое о тебе заботится, как мать и прощает, как мать, все глупости дитяти, а разве земля, где их произвели на свет, спрашивают они себя, о них заботилась, их берегла? Если кто их и берег, то это личная выгода, хватка, умение крутиться и колпачить, да банковская карточка. В этих деталях воплощается порядок вещей, которому надо быть верным. А этот порядок вещей можно найти в любом месте, а, значит, и родина может быть тоже где угодно.
Так установилось удивительное взаимопонимание между еще недавно совсем разными, противоположными социальными стратами – границы исчезли, желание покоя и комфорта (при всей разности этих понятий для релоканта и «таджика») стали общими. У них нет и не будет родины, а будет территория, куда они прибывают, но которую не осваивают, один получает паспорт России, но не делается россиянином, другого даже 10 паспортов Израиля не сделают евреем.
Осадок, оставшийся на фильтре, когда все хорошее и полезное ушло.
И это надо понимать.
Борис Якеменко
