Есть люди, о которых трудно писать. Информация приходится добывать по крупицам, но и крупицы эти иногда тают на глазах, оказываясь чьей-то выдумкой. В процессе поиска обнаружилась и причина трудности, - она таилась в главном жизненном принципе, исповедуемом этими людьми – УХОДЕ, уходе от всего, своеобразном самоустранении из реальности.

У одного из таких людей - Николая Иванова – вначале всё было как у обычных людей.

Родился в Астрахани 1950 года. Окончил школу, потом Буйнакский финансовый техникум, затем Саратовский экономический институт.

Вообще-то он мечтал стать поваром, считая это самой благородной деятельностью в этой жизни – вкусно кормить голодных. Мама Николая посчитала это блажью – и любящий сын подчинился воле матери, всю жизнь потом жалея об этом.

В декабре 1979 года Н.Иванов неожиданно для всех своих родных, близких и знакомых увольняется из облфинотдела и устраивается на работу алтарником в православный храм. Работа весьма не престижная – топить печку, мыть полы, раздувать кадило, возжигать лампады…

Дедушка Николая по материнской линии был священником Донского храма станицы Грачевской. Он погиб в советском концлагере в 1931 году. Может быть, внук, никогда не видевший деда, решил пойти по его стопам? Но в это слабо верится, наблюдая за церковной карьерой Николая.

В середине 80-х годов Николай работает псаломщиком.

В 1991 году его приглашают преподавателем Закона Божия в церковную школу. Николай старается, чтобы сама обстановка в православной школе отличалась от обстановки в школе общеобразовательной.

«Передо мной вставать не надо, - говорил он детям. – Мы встаем на молитву к Богу. Кто я, чтобы вставать передо мной?»

«Не надо специально учить молитвы, - высказывал он детям свое весьма спорное мнение, - Зубрежка и молитвы несовместимы. Молитвы должны входить в ваше сознание и оставаться там навсегда…»

В июле 1991 года в издательстве «Интербук» вышла книга Николая Иванова «Одурь» с рассказами о нелепостях советской жизни. Здесь были рассказы и о недостойных священнослужителях. В книге не было даже намека на дискредитацию Православной Церкви и отрицание Бога, но именно из-за книги «Одурь» и прекратились официальные контакты Николая Иванова с РПЦ. Некая Зинаида Кущева выпросила у Николая «почитать» его книгу, а получив, бросилась доносить на Иванова тогдашнему правящему епископу Астраханскому и Енотаевскому Филарету. Владыка поставил в известность настоятеля храма, в котором работал преподавателем Закона Божия Николай, о «нежелательности пребывания Н.Иванова на этой должности».

«Ха-ха, - может сказать дотошный читатель. Вот так, любитель уходить. Из церкви-то его попёрли!»

Но Николай Иванов формировал будущую книгу рассказов сам. И мог бы не включать рассказов о незадачливых батюшках в свою книгу…. Но он включил.

Железный принцип «не выносить мусор из избы» сработал и на этот раз. Гонят в России не плохих и не негодных людей, а тех, кто делает деятельность таковых общеизвестной.

Николай не боялся работы. Кем он только не работал! Почтальон, распространитель билетов, грузчик, сторож, продавец книг. И везде он внимательно вглядывался в людей, впитывал в себя всё новые и новые характеры и судьбы.

Вероятно, что из-за этого желания узнавать всё больше нового Николай в конце 80-х годов стал участником демократического движения – вступил в «Демократический союз». Он не рвался во власть, и после «победы демократии» в августе 1991 года практически отошел от политической деятельности.

Кроме литературных опытов Николай увлекался различными системами оздоровления и закалки. Несколько лет он каждое утро бегал босиком в одних шортах по улицам родного города. Круглый год ходил на работу и с работы в летнем прикиде – шортах, футболке и шлепках на босу ногу.

Об этих опытах можно и нужно было рассказать, но он, часто писавший заметки и рассказы в «Горожанин» и «Комсомолец Каспия», никогда ни словом не обмолвился о своих опытах в оздоровлении организма и самосовершенствования.

Почему? Он считает это маловажным и неинтересным, или ему жаль было делиться накопленным опытом с другими? Это трудно понять.

Николай Иванов достаточно аполитичен. Он имеет только одно пристрастие – неприязнь к коммунистам, которые уничтожали православные храмы и убивали священнослужителей.

В 1996 году на выборах Президента России Николай поддерживал Б.Н.Ельцина, был даже его представителем в Трусовской районной избирательной комиссии. После победы Б.Н.Ельцина Николай не пытался улучшить свое социальное положение – он продолжал торговать книгами на улице.

В феврале 1999 года в квартире Н.Иванова областной прокуратурой был произведён обыск. Искали запрещенную литературу. Ничего запрещенного не нашли. Да и не это было главным для тех, кто санкционировал этот обыск. Главное было – запугать, наказать самим фактом унизительной процедуры.

Многие люди, оказавшиеся в подобной ситуации, обрадовались бы тому, что обыском всё закончилось. Николай Иванов почувствовал себя оскорбленным. Он подает в марте 1999 года ходатайство о выходе из гражданства РФ, которое в январе 2000 года удовлетворяется Указом и.о. Президента РФ.

Н.Иванов становится лицом без гражданства.

За него берется Паспортно-визовая служба УВД Астраханской области. Паспортовики-миграционники желают, чтобы для получения документа – Вида на жительство, Н.Иванов сдал все справки, которые сдают в этом случае мигранты, люди, приехавшие в Россию из Таджикистана или Узбекистана. Он должен был идти в Миграционный центр и обследовать за деньги свое здоровье, хотя мог это сделать бесплатно и без риска для здоровья в астраханской поликлинике, где хранится его медицинская карточка.

Чтобы доказать свою правоту, Николаю приходится обратиться в суд, и не раз, потому что его не оставляют в покое. Когда решением суда Иванову выдали вид на жительство, оказалось, что выдали ему старый бланк. Через пять лет ему пришлось опять получать вид на жительство, и опять с него требовали медицинское обследование в Миграционном центре…

Н.Иванов сумел настоять на своем, потратив на это несколько лет своей жизни.

Мудро ли это?

Неужели он надеялся сделать умнее и совестливее глупых и бессовестных чиновников? А может быть он хотел вообще улучшить этот несовершенный мир?

Неужели сразу не было понятно, что годы судебных тяжб – это убитые годы?

Не лучше ли было бы вместо исковых требований и кассационных жалоб писать стихи или описывать свои методы оздоровления?

Но каждый сам проживает свою жизнь. А может, это тоже был уход – всё дальше в себя, потому что только там можно найти правду

В последние восемь лет Н. Иванов публикует свои стихи, рассказы и публицистические произведения в «Факте и Компромате». Там не звучит «я», там чувствуется легкая отстраненность от всего, о чем пишется.

Мы не знаем даже, что будет завтра. Дано ли нам узнать большее?

Поэтому, может быть, лучше не кричать, а молча уходить, оставаясь самим собой.

Рафик Идиатуллин,

"Факт и компромат" №22, 23.07.10.