С самого начала при редакции газеты «Трибунал» работает общественная приемная, в которой могут получить юридическую помощь люди, попавшие в трудную жизненую ситуацию. Возглавляет приемную правозащитник Дмитрий Строкин». Главный редактор газеты «Трибунал» Максим Карпиков беседует с ним о специфике правозащитной деятельности.

- Дмитрий, многие не совсем представляют, кто такие правозащитники. Некоторые даже считают, что правозащитники - это милиционеры.

- Нет, они путают их с правоохранителями. Правозащитник - это общественный деятель, который занимается защитой прав граждан в случае, если они нарушаются.

- То есть, правозащитник - это адвокат, только бесплатный?

- Адвокат нужен человеку лишь в том случае, если он угодил под суд или сам инициировал судебный процесс с целью разрешения какого-либо конфликта. Причем нарушения гражданских прав в этом случае может и не быть, просто возник денежный спор: супруги разводятся. В этом случае помощь адвоката необходима, причем желательно, чтобы адвокат был специалистом в узком вопросе, например, в бракоразводных делах или в решении земельных споров.

А правозащитники действуют тогда, когда чиновники нарушают права людей, даже формально действуя в рамках закона. Например, решение о вырубке городского парка получено с соблюдением всех формальностей. Но это не значит, что парк можно уничтожить! Это нарушает право граждан на комфортную внешнюю среду. Даже если жители близлежащего квартала наймут адвоката, тот ничего не добьется в суде, поскольку, повторюсь, чиновники обычно очень грамотно оформляют документацию, и придраться к ней порой невозможно.

В этом случае парк может спасти только одно - общественный протест, который организуют правозащитные организации.

- Получается, что методы у правозащитников, скажем так, не совсем правовые?

- Неверно! Правозащитная деятельность базируется на праве и только на праве. Надо понимать, что права граждан выше прав чиновников. В Конституции России сказано, что народ - единственный источник власти в нашей стране. То есть, если чиновники решили спилить дерево у вас во дворе и поставить там пивной ларек, а жильцы дома против, правда на вашей стороне.

- Правозащитник должен быть юристом?

- Не обязательно. Но знание законодательства и правоприменительной практики обязательно. Иначе как выигрывать суды?

- Но ведь бывает, что власть очень грубо нарушает права отдельных граждан, когда широкий общественный протест организовать очень сложно. Правозащитник может помочь в этом случае?

- Конечно! Собственно, этим я большую часть времени и занимаюсь. Только зачастую люди не совсем понимают специфику борьбы. Каким бы влиятельным и опытным не был правозащитник, он всегда будет на вторых ролях. Сам гражданин должен бороться за свои права. Задача правозащитника - помочь ему.

Но очень часто бывает так: приходит человек и говорит: «Вы правозащитник - вот и помогите мне. Я уже сделал, все что мог». Если не удается его переубедить, что он еще ничего толком и не пытался сделать, то любая юридическая помощь ему лишена смысла.

- Правозащитник - это такая последняя соломинка, за которую хватается отчаявшийся?

- Если, схватившись за соломинку, перестать барахтаться - неминуемо утонешь.

- Но ведь бывает, что страдают совсем беспомощные люди - дети, старики. Им нельзя сказать - иди в суд и барахтайся.

- Да, в этом случае приходится брать большую часть работы на себя.

- Можете вспомнить какой-нибудь подобный случай?

- Да. Женщину, мать-одиночку, когда завод развалился, попросили освободить комнату в ведомственном общежитии, где она проживала с 1990 г. и другого жилья не имела. Администрация отлично понимала, что данное требование незаконно, но расчитывала, что слабая женщина, не разбирающаяся в законах, просто не сможет отстоять свое право на жилье. В суде этот вопрос решился в нашу пользу за 40 минут. В этом случае я лично участвовал в процессе как представитель истца, поскольку ребенок у женщины болел, и у нее даже не было возможности прийти в суд.

- Защищаете ли Вы в суде уголовников?

- Нет, если ко мне обращаются за защитой по уголовным делам, советую обратиться к адвокату-специалисту. Я не являюсь членом адвокатской коллегии и в данном случае могу дать лишь консультацию.

- Насколько мне известно, Вы в свое время судились с руководством астраханского СИЗО.

- Там был другой случай. Администрация учреждения творила настоящий беспредел. Заключенных избивали, насиловали, вымогали с родственников деньги. Бывает, что человека еще даже не осудили, а он уже наказан, причем варварским образом.

Но в данном случае абсурдность ситуации просто зашкаливала - ко мне обратился сотрудник УИН, который пострадал от действий своего начальника также, как страдают заключенные. Суд же был по поводу моей публикации в СМИ, где я придал огласке позорные факты издевательств администрации СИЗО над заключенными и своими же сотрудниками. Полковнику Н. не понравилось, что кто-то выносит сор из избы, и он решил наехать на газету ("Факт и компромат", - примечание ИА "Астраханские новости"), которая осмелилась напечатать мою статью. Так что в данном случае я защищал в суде не только права заключенных на гуманное обращение и нарушенные трудовые права сотрудника учреждения, но и право газеты на свободу слова.

- Суд выиграли?

- Конечно. Но не всегда удается одержать быструю и убедительную победу, как в описанных выше случаях. Порой судебные тяжбы растягиваются на годы. Чтобы защитить свои права, надо иметь очень много терпения и волю к борьбе. Поэтому еще раз говорю: не стоит воспринимать правозащитника, как последнюю спасительную соломинку. Я помогаю только тем, кто сам борется.

- Правозащитники «засвечены» во многих политических делах. Например, в деле защиты политзаключенных, очень часто они сами активно участвуют в политике. Как Вы к этому относитесь?

- Нормально отношусь. Европейская Конвенция прав человека гарантирует право на самовыражение личности в любой сфере - религиозной, культурной, научной, политической. К сожалению, права граждан на политическую самореализацию у нас нарушаются очень часто и грубо.

- Можете привести подобные случаи в Астрахани?

- Астрахань, надо сказать, в этом смысле нетипичный город. Никто у нас не сажает политиков, даже оппозиционных, в тюрьму,

ОМОН не разгоняет демонстрации. И даже я не припомню случаев, чтобы хоть кому-то запретили провести пикет или митинг протеста.

- Недавно Шеин забросал город листовками, где помещена Ваша фотография с мэром Боженовым. Это по его мнению доказывает, что «Трибунал» финансирует городская администрация.

- А вы опубликуйте мою фотографию с Шеиным. Пусть он ее прокомментирует. Если серьезно, то я контактирую со всеми ведущими политиками региона, если это нужно для дела.

- Правозащитники берут деньги за свои услуги?

- Нет. Если ко мне обращаются как к дипломированному юристу и предлагают представлять в суде интересы организации или лица, то мы вступаем в трудовые отношения, заключаем соответствующий договор.

Но если ко мне на прием в общественную приемную приходят бабушки или инвалиды со своими проблемами, то о какой плате может идти речь?

- А если обращается предприниматель?

- Если он обращается ко мне как к правозащитнику, то есть в том случае, когда нарушены его права, то, разумеется, моя помощь будет бесплатной.

Вот, скажем, ко мне обращался один частный предприниматель, который организовал на пляже аттракцион - катал детишек на гидроциклах. От этого и бюджету был прибыток - он ведь честно платил налоги. До тех пор, пока большие дяди в прокуратуре не усмотрели в этом аттракционе нарушение общественного порядка. Ну да, как будто у нас уже ни коррупции, не преступности нет - они решили бороться с честными коммерсантами. Пришлось решать конфликт в суде, и суд встал на сторону предпринимателя.

- Наверное, общественная деятелность отнимает много сил?

- Она дает мне силы! Я счастлив, когда удается помочь людям.

"Трибунал. Астрахань" №7, сентябрь 2009 г.