Пребывание Нестора Махно в Астрахани. Часть 2

История астраханской организации анархистов изложена следующим образом. Известно, что в конце 1904 состоялся Лондонский съезд русских анархистов-коммунистов, собравший представителей целого ряда групп. Несомненно то, что с этого периода появилось анархистское движение в Астрахани, а оно возникло в России ещё в 1900–1903.

Возникновение и оформление анархического движения на астраханской земле в начале XX века было обусловлено "социальным и экономическим кризисом, неспособностью государства к устранению общественных противоречий, значительным отчуждением власти от общества, а также стремлением народных масс к достижению социальной справедливости путём самоорганизации". Вследствие этого "процесс повсеместного роста анархистских настроений был предопределён".

Упомянуто, что в 1907 в Астрахани существовали группировки анархистов-коммунистов. Они отличались "непримиримым отношением" к Государственной Думе и вообще к государственности, призывали к террору против личности, занимались "многочисленными поджогами, грабежами и убийствами". Их деятельность отличалась «дерзостью», особенно при попытке поджога бондарных заведений в Астрахани. Они совершили прямые террористические акты.

Например, 6 ноября 1907 в магазин братьев Гентшер поступило по почте письмо следующего содержания: «Братья Гентшер, предлагаем вам выдать на революционные цели 500 рублей. Деньги эти должны быть приготовлены в магазине. За неисполнение нашего требования и за лишение свободы члена нашей группы к вам будет брошена бомба, а вы подвергнитесь каре анархистов». Письмо это было отправлено группой анархистов - коммунистов, с оттиском на письме печати со словами «Группа анархистов-коммунистов, смерть капиталистам...». 

7 ноября в магазин явился человек и потребовал 500 рублей, предъявив письмо, в котором говорилось: «Бр. Гентшер податель член группы анархистов-коммунистов, которому вы должны выдать назначенную сумму 500 рублей». Предъявитель этого письма Н.П. Чернышев был здесь же арестован.

В 1908-1909 численность анархистов была наибольшей, активность - наивысшей.

В конце 1908 на Волге сгорела шаланда, принадлежащая Рябцеву, в ней находилось 17000  бочонков. 

В мае 1909 в посёлке Архирейском загорелся штабель липки и обручей, принадлежавший тому же Рябцеву. Горели лесные склады других предпринимателей. От пожара пострадало 7 хозяев.

24 июля загорелось бондарное заведение Заворуева.

В августе 1910 на лесной пристани братьев Губиных загорелся лес. После того, как загорание было потушено, через два часа огонь вспыхнул в другом месте. На следующий день приказчик братьев Губиных обнаружил под крыльцом своей квартиры горящее полено, облитое керосином.

В 1910-1911 годы астраханские анархисты грабили отдельных жителей города, подожгли бондарские предприятия, склад лесоматериалов, отсюда после пожара в пепел превратились 57 жилых домов, 138 дворовых построек.

1 марта 1911 в Астрахани члены группы анархистов-коммунистов ограбили кассира фирмы «Нобель». В мае того же года они пытались взять кассу конторы городского трамвая.

20 января 1912 было совершено неудачное покушение на убийство начальника астраханской тюрьмы, подполковника Эбена, он был ранен. Стрелявшего взяли под арест. У него отобрали 2 пистолета, пять обойм и 72 боевых патрона. Задержанный Уваров заявил, что он принадлежит к местной организации анархистов-коммунистов. 

Астраханская организация анархистов-коммунистов существовала в период реакции и помимо покушения на начальника астраханской тюрьмы «провела несколько экспроприаций». Это была «малочисленная группа политически неустойчивых элементов».

Каспийский «Союз моряков» насчитывал в своих рядах 517 членов, имел свой устав, комитет. Среди членов Союза распространялась нелегальная литература, ряд газет: «Моряк», «Знамя труда» - центральный орган партии эсеров; «За народ», «Правда» - издаваемые РСДРП.

Среди членов «Союза моряков» действовали группы различных партий: РСДРП, эсеров, монархистов, анархистов, между ними проходила острая борьба за руководство Союзом, создавались террористические группы, руководимые анархистами.

В результате борьбы различных партийных группировок в «Союзе моряков» начался идейный разброд, который привёл его к полному упадку.

В апреле 1911 департаменты полиции в Баку и Астрахани произвели аресты и ликвидировали организацию.

И только 30 мая 1911 благодаря ряду арестов пала Астраханская организация анархистов-коммунистов. С этого периода начался  период затихания и временного прекращения движения.

Как и революционные партии, анархисты являлись силой, обращённой к достижению главной цели - свержению самодержавия. Анархистская организация в Астрахани не собиралась бросать оружие в борьбе с самодержавием и «путём грабежей и экспроприаций стремилась восстановить социальную справедливость». 

Видимо ли, к их судьбе и, возможно, к возрождению их организации стремился и Махно, наметивший план визита в Астрахань с той же целью объединить неполные группировки анархистов страны в единый союз анархистов различных течений. На то время в России их существовало более 10. 

«Анархизм – прыжок в неизвестность, романтичная мечта об утверждении всеобщего равенства, свободы и справедливости». Пылкие, мечтательные юноши «верили в стихию бунта и в решающую роль личности, способной изменить ход истории». «Анархизм был образом жизни, философией, моралью, тактикой и стратегией, заветной мечтой. Анархизм даровал иллюзию отмены социального неравенства» (В.Савченко).

Анархисты по П.Кропоткину «мечтали о коммунистическом обществе без государства и без руководства массами со стороны чиновников или партии».

В теории анархизма есть семь базовых принципов, без которых анархизм – не анархизм. Общественные отношения и институты, по мнению анархистов, "должны основываться на личной заинтересованности, взаимопомощи, добровольном согласии и ответственности каждого участника, а все виды власти, то есть принуждения и эксплуатации, должны быть ликвидированы".

Ещё с марта 1918 в Астрахань хлынула огромная масса людей из Казанской, Саратовской, Оренбургской и Самарской губерний, привыкших ежегодно ездить на сезонные работы, на рыбные промыслы, беженцы из Баку и Петровска и около 7 000 бывших военнопленных, возвращающихся из Германии и Австро-Венгрии на Кавказ.

С 1 марта до 16 апреля 1918 только железной дорогой по бесплатным билетам было отправлено из города около 30 000 человек. Среди этой многотысячной армии трудовых людей было большое количество контрреволюционных элементов, которые постоянно давали знать о себе. Среди подобных типов вполне возможны и анархисты.

3 марта РСФСР потеряла Украину по Брест-Литовскому мирному договору.

В марте 1918 представители духовенства вместе с черносотенными элементами в Астрахани готовили контрреволюционное выступление в ответ на решение Советского правительства об отделении церкви от государства и школы от церкви, предусматривали напасти на Совнарком и учинить еврейский погром. Астраханские архиереи и священнослужители открыто сотрудничали с белогвардейцами и интервентами, благословляя их и вдохновляя на кровавую расправу с приверженцами Советской власти.  Другие тайно помогали внутренней и внешней контрреволюции, участвуя в заговорах против Cоветской власти, установленной в Астрахани. Анархисты, как мне представляется, могли делать вид, что они нейтральны, но в действительности сочувствовали контрреволюционерам и старались пробудить такое же сочувствие у своей «паствы».

Запланированная провокация не состоялась лишь потому, что город находился на военном положении и усиленно патрулировался войсками.        

Астраханские чекисты проводили работу по очищению города и края от контрреволюционных элементов, конфисковали у рыбопромышленной буржуазии, спекулянтов рыбу, другие продукты и передают их школам, больницам, отрядам Красной Армии.

8 апреля 1918 был юридически сформирован Астраханский губернский военный комиссариат, хотя он начал возникать уже в 1917 году ещё в стадии становления государственного аппарата. Первым военным комиссаром Астрахани становится тот же М.Л.  Аристов. Он совместно с уездными и волостными военными комиссарами вели борьбу с бандами и регулярными частями Белой Армии.

В ночь на 12 апреля 1918  «мирное сосуществование» большевиков с анархистами было прекращено, когда отряды ВЧК насильственно разоружили анархистские отряды. Потери анархистов в уличных столкновениях в Москве, а также после расстрелов на месте составили около 100 человек.

Астраханский Совнарком «национализировал все типографии города и без разрешения запрещал издание любой печатной продукции».  «В Астрахани анархистов отстранили от власти, не оставляя возможности малейшего влияния на правительство, им также запрещали вести пропаганду в массах» (В. Савченко). Видимо ли, вся ранняя анархистская пресса закрыта.   

25-27 апреля 1918 состоялся Губернский съезд уездных комиссаров по внутренним делам Астраханской губернии, утвердивший доклад «О введении народной милиции в Астраханском крае».

 Перед визитом в Астрахань находясь в Саратове (где участвовал в анархистской конференции),  Махно был хорошо информирован о том, что не только в Саратове, но и в Астрахани и Царицыне «хлебная монополия и твёрдые цены отменены Советами», буйствует спекуляция. Он ещё получил от товарищей извещение об акте трёх человек из отряда террористов. 

Отплыв из Саратова, Махно побывал у третьего брата Григория в Царицыне, где «принимал участие в реквизиции продуктов и, кстати, чуть было не угодил под расстрел».   Он вскоре в дневное время отплыл пароходом «Русь» "уже вниз по течению Волги, в город Астрахань, без всяких, конечно, гарантий за то, что нас чекисты не схватят на пароходе и не расстреляют без всякого опроса и разбора". Он впоследствии писал: "Правда, одна гарантия у нас была: это — револьверы, бомбы и сила воли, чтобы в случае чего овладеть пароходом и причалить к берегу там, где нам нужно. Но оказалось, что мы уселись на пароход никем из чекистских сыщиков не замеченные и доехали до Астрахани благополучно". Из этого видно, что Махно предусмотрел всё, связанное с возможным преследованием его чекистами в любое время, в любом населённом пункте, в том числе и в Астрахани.

Итак, в конце апреля 1918 Н.И. Махно из Украинской Державы гетмана Скоропадского через государственную границу перешёл на территорию  Российской Советской Республики после Царицына в Астрахань. 

В конце апреля или начале мая 1918 Махно с товарищами Любимовым и Ривой по прибытии в Астрахань первым делом обратились в "Астраханский Совет" (председателем губернского исполкома Совета был Н.И. Липатов, а членами губисполкома - М.Л. Аристов, Н.Л. Веймарн, А.П. Демидов, А.Е. Трусов...) с просьбой дать им квартиры. В Губисполкоме им "дали записку на занятие номеров в одном отеле", в котором остановились всего лишь за одну ночь.

Махно, Любимов и Рива "пошли искать работу, чтобы неделю-две прожить, не навлекая на себя никакого подозрения". Поскольку в Астрахани работали чекисты, то "подозрение" осмотрительного Махно было вполне обоснованным.

С первого дня за каждыми шагами и движениями Махно и его соратников  внимательно следили чекисты, в обязанности которых входили широкие полномочия: от борьбы с контрреволюцией и спекуляцией, наблюдения за местной буржуазией, иностранцами до «строжайшего наблюдения за проведением в жизнь декретов и распоряжений Советской власти», а также «право издавать обязательные постановления, касающиеся внешнего революционного порядка в губернии; производить обыски, аресты лиц, заподозренных в контрреволюционной деятельности». Чекисты, наблюдая за ежедневным маршрутом Махно по городу, взяли на себя всю тяжесть работы по охране революционного порядка в регионе. Они в первую очередь делали упор на «работу с населением, которое активно помогало органам», и акцентировали внимание на «проведении массовых обысков, облав, организацию засад».

Астраханские чекисты были, конечно, в курсе того, что вооружённые отряды московских анархистов к апрелю 1918 самовольно заняли около 25 особняков, что в ночь с 11 на 12 апреля  ВЧК  начала операцию по разоружению боевых отрядов анархистов («Чёрной гвардии»), встречая в некоторых местах вооружённое сопротивление, в результате данной операции было убито 40 анархистов, некоторых расстреляли на месте, кроме того, было убито 12 чекистов и красноармейцев.

До астраханских чекистов, по всей видимости, дошли «слухи самые невероятные» о Махно. Вот они следующие.

«Будто бы, когда крестили его, на священнике загорелась риза, и это в глазах собравшихся предвосхищало ребёнку судьбу разбойника… на каторгу попал он за убийство родного брата, что, обобрав односельчан в первые месяцы революции, купил дом в Москве и жил там в роскоши...». Дочь Нестора Махно рассказывала, что «под взглядом отца ключевая вода могла… закипеть».  Мистика прочно вошла в жизнь атамана практически с самого его рождения. "Махно обладал уникальными парапсихологическими способностями. Именно этим современники объясняют его умение влиять на людей". "Не лишённый артистических способностей, Нестор Махно мог искусно менять свой облик. В зависимости от ситуации он перевоплощался то в гетманского жандарма или белогвардейца, то в базарную торговку, то в барыню… Однажды даже побывал в роли невесты на сельской свадьбе. Слухи о подобных «выступлениях» Нестора Ивановича породили мнение, что батька умеет становиться невидимым, быть в нескольких местах одновременно и даже обращаться в волка". "Отец мог по горящим углям босыми ногами ходить, а если хотел кого наказать, наглухо запирал двери, окна и спускал на виновного свору огненных шаров, которые жгли, оставляя кровавые язвы». "Батька обладал наводящим ужас взглядом исподлобья, который заставлял дрожать даже ближайших его сподвижников, имевших на совести немало загубленных жизней. Говорили, что атаман мог ввести своих бойцов в состояние эйфории, схожей с сильным алкогольным опьянением, а из пленных вытянуть любую тайну. Его побаивались и самые отпетые головорезы, хотя Махно был низкорослым, щупленьким, далёко не атлетически сложённым, да ещё и инвалидом: у него было удалено одно лёгкое". Был эпизод, когда повстанцы приняли Махно за «домового». «Свои необычайные таланты Нестор Махно использовал для сбора информации или спасения своих людей из очередной западни. Был эпизод, когда повстанцы приняли Махно за домового. «Отец, положив шашку на кусок белого полотна, долго смотрел на неё, пока клинок не разорвало, как бумажный, — рассказывала журналистам газеты «Гудок»  дочь Махно. — Затем в пустую бутыль поместил свои серебряные часы. И эта, и другая пустая бутыль были заткнуты пробками, опечатанными свечным воском. На глазах у всех каким-то образом часы переместились из одной закупоренной бутыли в другую, отстав по времени на десять минут. Так же мгновенно он обратил китайскую фарфоровую чашку в малахитовую. Не говорю о серебре — подносы, вилки, ножи, ложки, тарелки Нестор Иванович, не прикасаясь к ним, гнул, плющил, сворачивал в кольца. Ключевая вода в чугунке под взглядом его делалась крутым кипятком. Одеколон из одного надёжно закрытого флакона перетекал в другой, пустой, и тот исчезал, чтобы быть найденным в чьем-то кармане. Свой небольшой отряд отец вывёл из окружения, настлав наволок на глаза красноармейцев. То же он проделал, переходя границу под пулемётным огнём». «Летом 1920 года красные под селом Броды окружили отряд отца в лесу, полном сушняка, который и запалили, чтобы всех выкурить. Отец же, оставаясь невозмутимым, сказал: «Промыслом Божиим всё устраивается на пользу каждого». Отомкнул стальной ящик, который всегда с собой возил, и вытащил оттуда алого цвета дугу от конской упряжи с выбитыми на ней золотом словами: «Родина — это человечество». Зароптали бойцы — мол, вместо того чтобы на волю пробиваться, чудит батька. А отец, оборотившись лицом к горящему лесу, поднял над собой дугу и шагнул в адское пламя, в котором тут же образовался чистый холодный коридор. Все сквозь него невредимыми и прошли. Только мокрым снегом их облепило — в жару-то…». 

Гусев Владимир Матвеевич, член Союза журналистов России, член Российского Общества историков-архивистов, бакалавр психологии, отличник здравоохранения РФ, кавалер медали ордена «За заслуги перед Астраханской областью» 

Астраханский общественно-политический еженедельник "Факт и компромат" № 44 (604), 14.11.2014 г.