В апреле 2011 года Приволжский районный суд вынес приговор Татьяне Витальевне Васильченко, экс-главе Началовского сельсовета – одного из муниципальных образований того же района. Бывшую чиновницу обвиняли в злоупотреблении должностными полномочиями (ч.2 ст. 285 УК РФ: «Использование главой местного самоуправления своих служебных полномочий вопреки интересам службы, если это деяние совершено из корыстной или иной личной заинтересованности и повлекло существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства»).
Профессионалка с большой буквы
Широкой общественности нашего региона неизвестно практически никаких подробностей об этом уголовном деле: ни суд, ни прокуратура не сообщили о деталях приговора. Да и как можно было это сделать, если на момент оглашения приговора Татьяна Витальевна уже год как сидела на другой руководящей должности – а именно в кресле директора государственного бюджетного учреждения культуры Астраханской области «Астраханский государственный объединенный историко-архитектурный музей-заповедник». Такие «профессионалы» – на вес золота, везде нарасхват, и негоже госорганам было говорить народу, что во главе музея села уголовница.
Правда, и на этой должности Васильченко доработалась до уголовного дела: она подозревается в превышении должностных полномочий. Оказывается, в ноябре 2012 года она заключила госконтракт на реставрацию музея. После директриса подписала акт сдачи-приёмки выполненных реставрационных работ живописных полотен на сумму 370 тыс. руб. По акту все указанные в контракте реставрационные работы были выполнены в полном объёме и надлежащем качестве. А фактически никакой реставрации не производилось. В результате реставраторам необоснованно перечислили из бюджета деньги, которые они не заработали. Этот факт был выявлен сотрудниками УЭБиПК УМВД России по Астраханской области и прокуратурой Кировского района, куда обратились с жалобой работники музея – подчинённые Васильченко. Последние известия о возбуждённом в отношении Васильченко уголовном деле по ч.1 ст. 286 УК РФ датируются летом текущего года. Васильченко с поста главного музея нашей области сама не ушла: следователю пришлось писать ходатайство об её отстранении от занимаемой должности – Кировский райсуд удовлетворил поддержанное прокуратурой ходатайство.
Впереди у Васильченко новый суд и новый приговор. А мы же пока вернёмся к её делам не так уж и давно минувших лет…
Лично заинтересованная
Всё началось в 2006 году. Васильченко, будучи главой муниципального образования «Началовский сельсовет», в своей служебной деятельности должна была руководствоваться Конституцией РФ, уставом сельсовета и федеральным законом «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации», согласно которому она осуществляла контроль за использованием земель поселения.
Вместо этого эта «знойная женщина – мечта поэта» злоупотребила должностными полномочиями: будучи главой сельсовета, она использовала свои служебные полномочия вопреки интересам службы. Как установил суд, преступление было совершено Васильченко «из иной личной заинтересованности» и повлекло существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций, а также охраняемых законом интересов общества или государства.
Ради милого дружка и серёжка из ушка
Васильченко достоверно знала, что её бывший сокурсник Ш. инвалид второй группы, с которым она состоит в дружеских отношениях, является арендатором земельного участка из категории земель поселений общей площадью 21.729 м2 на территории Началовского сельсовета и занимается скотоводчеством.
Васильченковскому сокурснику этот участок предоставили для расширения его крестьянско-фермерского хозяйства на основании договора аренды с сельской администрацией на пять лет.
Вся эта дружба завершилась тем, что в администрацию сельсовета на имя Васильченко поступило заявление от Ш. В нём он просил предоставить ему в собственность вышеуказанный земельный участок.
За положительное решение по заявлению Ш. перед Васильченко ходатайствовал гаишник С., который «длительное время состоял в дружеских отношениях» с мадам начальницей.
В итоге глава распорядилась о подготовке проекта документов на предоставление в собственность Ш. нужного ему земельного участка. При этом стоимость участка была рассчитана в размере семикратной ставки земельного налога за единицу площади, которая составила 50 тыс. 986 руб. А по закону этот участок должен был реализован только через конкурс или аукцион.
Документы подготовили, и Васильченко подмахнула постановление о предоставлении Ш. земли, причинив ущерб сельсовету в сумме 2 млн 192 тыс. руб. Эта сумма для дотационного сельсовета была весьма существенной: его годовой бюджет составлял 6 млн руб.
«Вынесение указанного постановления хотя и было непосредственно связано с осуществлением Васильченко своих прав и обязанностей, однако не вызывалось служебной необходимостью, объективно противоречило задачам и требованиям, предъявляемым к аппарату органов местного самоуправления, а также целям и задачам, для достижения которых она была наделена соответствующими должностными полномочиями», сказано в приговоре суда.
Суд решил, что Васильченко «реализовывала преступный замысел» «вопреки интересам службы», «осознавая общественную опасность и противоправность своих действий», «действуя в нарушение федерального закона». Как было указано в приговоре, она «дискредитировала органы местного самоуправления в глазах населения, которое сформировало мнение о возможности совершения избранным населением главой органов местного самоуправления преступных действий, противоречащих целям и задачам, для достижения которых она избрана и наделена соответствующими полномочиями».
«Не виноватая я!»
Васильченко в судебном заседании виновной в предъявленном обвинении себя, ясное дело, не признала.
Никакой дружбы с Ш. у неё, дескать, не было: она его знала с тех пор, когда работала завотделом по регистрации крестьянско-фермерских хозяйств и встречалась она с ним лишь на совещаниях. По поводу обращения Ш. у Васильченко якобы «возникли сомнения, кроме того, на этот участок как у главы муниципального образования, у неё были свои планы, поскольку в селе не было пляжа, хотелось построить насосную станцию». Васильченко пыталась уверить суд, что «приняла положительное решение только после проведения правовой экспертизы, неоднократных консультаций с юристом и с землеустроителем, которые поясняли, что оснований для отказа в предоставлении земельного участка нет». В своей работе, уверяла Васильченко, она руководствовалась Земельным и Гражданским кодексами, законом Астраханской области об установлении цен на земельный участок.
Что касается С., то Васильченко его не видела четыре года, дружеских отношений у них не было. Когда С. стал ходатайствовать за Ш., она удивилась. Разговор с ним состоялся в присутствии юриста и её зама по земельным вопросам. С. спросил, почему происходит задержка рассмотрения вопроса по заявлению Ш., сказал, что они вынуждены будут обратиться в суд, но давления со стороны С. не было. На момент принятия решения по земельному участку С. уже четыре года был пенсионером, по поводу прохождения техосмотра она к нему не обращалась, ничем обязана не была. Характеризует С. как человека неординарного, неадекватного, склонного к резкому поведению, способного даже накричать.
Как глава администрации она якобы интересовалась, как используются земельные участки. Проезжая мимо земельного участка Ш., она видела, что работает техника, люди, земельный участок был огражден, стояла большая будка, имелись зеленые насаждения, многолетний сад.
Ты мне – я тебе
Допросив подсудимую, свидетелей, исследовав материалы дела, оценив, в совокупности, добытые по делу доказательства, суд считает, что Васильченко Т.В. виновна в совершении инкриминируемого ей преступления, её вина нашла свое подтверждение в судебном заседании в совокупности доказательств, в первую очередь – свидетельских показаний.
Так, фермер Ш. в суде заявил, что заявление на оформление участка в собственность он оставил секретарю главы сельсовета и ждал решение около полугода. Он, конечно же, не помнит, обращался ли к Васильченко «с просьбой ускорить процесс».
Фермер заявил, что с Васильченко и С. они учились в одном техникуме: последний оказывал ему помощь в оформлении земельного участка – «давал советы, подсказывал». Обращался ли С. к Васильченко по поводу земельного участка, ему неизвестно, как и то, были ли они ранее между собой знакомы, поскольку Васильченко он знает только лишь как главу администрации, дружеских отношений с ней нет и не было.
На предварительном следствии Ш. говорил следующее. С. он называл своим другом: этот друг и предложил ему свою помощь в оформлении документов на земельный участок – в акте согласования границ земельного участка необходима была подпись чиновника. Поскольку Ш. находился в больнице, он попросил С. отнести указанный документ на подпись. Через некоторое время С. принёс подписанный акт согласования границ земельного участка. Кто именно подписывал и ставил печать на документ, ему не известно. Бесплатно ли С. «помогал» главе КФХ, ни следствие, ни суд уточнять отчего-то не стали.
Ну, а дальше – больше: с целью регистрации права собственности на тот самый земельный участок, он снова обратился к С. В результате дело оказалось в шляпе!
С. в суде пояснил, что с Ш. он учился в техникуме в одной группе, а потом работали в одном районе с Васильченко. Ш. рассказал ему, что длительное время не может дождаться ответа сельсовета на свое заявление; С. дал совет, чтобы тот получил письменный ответ, на основании каких нормативно-правовых актов затягивают процесс оформления. С. позвонил Васильченко и спросил: «В чём дело?», «подходил» к ней один раз. А потом земля перешла в собственность Ш.
«Именно исходя из дружеских отношений с подсудимой, указанный свидетель, давая такие показания, желает помочь ей избежать ответственности за содеянное», решит потом суд.
«…Да всю правду доложи…»
А. – зам Васильченко по земельным вопросам на суде заявила, что Ш. через секретаря Васильченко обратился с заявлением, на основании которого было вынесено постановление о передаче ему в собственность земельного участка для ведения крестьянско-фермерского хозяйства. Процедура передачи земельного участка следующая: на документах ставится виза Васильченко «исполнить», она готовит проект постановления. Ничьей иной визы не требуется. После подачи необходимых документов, они проходят правовую экспертизу, этим занимается юрист, он сказал, что всё нормально. Ш. просил предоставить ему в собственность участок того размера, который указан в кадастровом паспорте. Стоимость земельного участка рассчитывается в соответствии с законом Астраханской области, по семикратной ставке земельного налога. Конкурс по продаже земельного участка не проводился, в то время это, дескать, «не практиковалось». К ней лично по поводу ускорения процесса оформления передачи земельного участка в собственность Ш. никто не обращался. Об отношениях Ш. и С. ей ничего не известно.
Но на следствии она тоже говорила другое. Ш. обратился в сельсовет с заявлением о предоставлении ему арендованного им земельного участка в собственность, она подготовила постановление, однако у неё как у землеустроителя возникли сомнения, возможно ли предоставить Ш. в собственность арендованный им земельный участок, но юрист П., проверив документы, не нашёл нарушений. Тогда она передала документы Васильченко. После этого к Васильченко периодически приходил С., который просил её ускорить оформление документов для составления договора купли-продажи с Ш. У С. всё получилось: после этого было принято решение о передаче земельного участка в собственность Ш., был составлен договор купли- продажи.
Ваша карта бита!
Защита Васильченко вызвала в суд замначальника юридического отдела областного фонда государственного имущества, показания которой сводились к тому, что «всё хорошо, прекрасная маркиза», но суд, давая оценку этим «доказательствам», а также показаниям подсудимой о невиновности в инкриминируемом преступлении, отнёсся критически и расценил их как способ защиты от предъявленного обвинения.
«Суд не может принять в качестве доказательства невиновности Васильченко показания свидетеля, представляющей Фонд государственного имущества, и полагающей сделку законной, обоснованной и не противоречащей закону, поскольку именно эта организация, во исполнение постановления Васильченко, передала в собственность Ш. спорный земельный участок, соответственно, указанный свидетель заинтересован в признании обвинения в отношении Васильченко несостоятельным, следовательно, является заинтересованным в исходе дела лицом», постановил суд.
«Кроме того, Васильченко не отрицала факта передачи в собственность Ш. земельного участка площадью 21729 кв.м. по цене в размере семикратной ставки земельного налога за единицу площади, которая составила 50.986 рублей, подтвердила факт личного знакомства с С. на протяжении достаточно длительного времени, более того, охарактеризовала последнего как человека неординарного, неадекватного, который мог накричать».
«Таким образом», – отмечалось в приговоре – «наличие личных неслужебных отношений с С., обращавшимся с просьбой в интересах Ш., позволяет суду сделать вывод о наличии у Васильченко иной личной заинтересованности при принятии положительного решения по заявлению Ш.»
Отделалась лёгким испугом
В итоге суд впаял Васильченко 250 тыс. руб штрафа, что в восемь раз меньше причинённого её действиями ущерба бюджету. Между тем, ей грозил штраф до 300 тыс. руб. или лишение свободы на срок до семи лет. Но Приволжский райсуд, понимаете ли, руководствовался «принципом справедливости наказания» и учитывал «влияние назначенного наказания на исправление осужденной», поэтому и пришёл «к выводу о возможности исправления Васильченко без изоляции от общества». Как Васильченко «исправилась», будет видно немного позже, когда она каким-то непостижимым образом попадёт в кресло директора астраханского музея-заповедника. «При назначении наказания подсудимой, суд учитывает характер и степень общественной опасности совершённого преступления, данные о личности Васильченко, которая совершила тяжкое преступление, по месту жительства и работы характеризуется исключительно положительно», было указано в приговоре. «По месту работы» – это как раз в музее, откуда Васильченко с позором вышибут через три года.
Сейчас на нашу «героиню» возбуждено дело по статье за превышение должностных полномочий («Совершение должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства»). Ей грозит штраф до 80 тыс. руб. либо лишение свободы на срок до четырёх лет. Если её признают виновной, Васильченко снова отделается практически лёгким испугом. Между тем, в ожидании завершения следствия по своему очередному уголовному делу, Татьяна Витальевна не нервничает: ставит в «Одноклассниках» отметки «Классно» на рецептах сладостей и мясных деликатесов. Кстати, страница 57-летней Васильченко в этой соцсети находится по адресу ok.ru/tatyana.vasilchenkozaika («Татьяна.ВасильченкоЗайка»), а в друзьях у неё числятся, в частности, Наталия Марисова и скандально известный зампредседателя астраханского филиала Союза писателей РФ Борис Свердлов. Как говорится, скажи мне, кто твой друг...
Кстати, практически все кадры, которые были при уголовнице Васильченко у музейного руля, остаются там же. Это и аргументировано обвинённая коллегами по учёному цеху в плагиате «учёный секретарь» Радмила Таркова, отличающаяся экзальтированной манерой поведения. Это и устраивающий в стенах государственного музея буддистские мероприятия «замдиректора по науке и экспозициям» Андрей Курапов (на фото), и многие, многие другие. Преемник Васильченко на посту директора музея заповедника Алексей Булычёв отчего-то не разгонит всю эту «шатью-братью». Боится менять коней на переправе?
Подготовил И.Данилевский, астраханский областной общественно-политический еженедельник «Факт и компромат», № 38 (648)
