Правду никогда не любили и не любят слушать руководители, они обычно любят молчаливых, безропотных, безынициативных работников. Инициативу сейчас не любят и делают всё возможное, чтобы её инициатор ушёл из коллектива. Как, например, в МУЗ «Приволжская центральная районная больница».

При поступлении туда моего мужа с окладом в 3450 руб., он был осведомлён прорабом, что маленькая зарплата компенсируется ежемесячной премией. Однако, приводя в порядок разболтанные тумбочки и торчащий линолеум в палатах, без перфоратора вскрывая асфальт на территории больницы, разбрасывая землю в клумбы, производя малярные и восстановительные работы, он, в отличие от других рабочих, был навсегда лишён премии. Причиной явилась... правда.

Правду высказывал, когда видел, что при установлении двери в служебное помещение необходимо сделать дополнительное крепление, а для этого нужны дополнительные расходы; что обои в массажном кабинете должен клеить специалист, а не сварщик, который из-за отсутствия профессиональных навыков делает брак; что хороший ремонт требует хороших специалистов, а его пытаются сделать руками людей разных специальностей по комплексному обслуживанию и ремонту зданий. Правильные замечания специалиста, который в своё время побывал и прорабом, и мастером на строительных площадках федерального уровня, очень не нравились заму главного врача по общим вопросам, а иначе говоря - завхозу Музафаровой З.Р.

Как раз она и распределяла премии среди сотрудников. Её крики по поводу брака в ремонтных работах бывшим газосварщиком далеко были слышны и медицинскому персоналу, и больным в палатах. Однако, боясь гнева с её стороны и быть лишёнными месячной премии, люди в белых халатах молчали. Поход после многочисленных просьб к главному врачу больницы ничего не дал. Не могла объяснить причину отказа в получении премии вызванная в кабинет к нему Музафарова. Отсутствуют и приказы о не выплате премии. Ведь нет прогулов, на работе не пьёт, не опаздывает, со всеми наравне на благо больницы разбивает вручную асфальт и бетон, после чего приходится колоть диклофенак от болей в суставах.

Решила я обратиться по вопросу о невыплате премии к министру здравоохранения Астраханской области И. Квятковскому, решив по наивности, что вот он-то и поможет навести порядок. Его внешний вид, речь и данное слово во всём разобраться и помочь внушали доверие и уверенность в торжестве победы. Однако, побывав у него в кабинете два раза и увидев стандартные отписки из больницы, мы поняли, что глубоко заблуждались по поводу его способности оказать помощь в курируемой им сфере.

Зачем помогать вам, г-н Квятковский, какому-то трудяге с 55-летним стажем, который восстанавливает страшные окна и давно требующие замены с оторванными дверями тумбочки в больничных палатах? Вам невдомёк, что при вскрытии асфальта и бетона нужен перфоратор, а не серп и молот, вы не хотите поинтересоваться, что на работу муж приносил свой инструмент, потому что его не хватает при восстановительных работах, что нет перчаток и гвоздей, которые приходится выклянчивать у того же завхоза. Вам невдомёк, что в кабинете распорядителя премии Музафаровой с хорошим ремонтом стоит красивый цветной кожаный диван - в то время, как в палатах стоят кровати с проваленными сетками и давно изжившими себя тюфяками с пятнами и затирками. За всё время работы моего мужа не было организовано ни одного собрания среди рабочего персонала с участием главного врача, где они могли высказать свою точку зрения, внести свои предложения по улучшению качества работы, как это делалось в советские времена...

Я думаю, что вышеизложенную ситуацию мог бы решить другой человек - душевный, отзывчивый, добрый. Такой, каких я видела много в своей жизни. Здесь даже и копаться долго не надо. Надо было только запросить у главного врача приказы о лишении премии, где в каждом месяце стояла одна и та же повторяющаяся в течение десяти месяцев запись - лишён премии за правду.

Розова О.П.,

"Факт и компромат" № 32, 14.09.2012 г.