Запретное купание
Это было тогда, когда в Астрахани случилась холера.Заканчивался второй месяц жаркого астраханского лета 1970 года. В те времена у нормального человека без опасных увлечений и живущего в ладах с законом просто не могло быть проблем. Зарплаты в размере 100 рублей хватало на хорошее питание, одежду, развлечения, за квартиру уходило всего несколько рублей. Достаточно сказать, 1 квт/час электроэнергии обходился всего в 2 копейки.
Беда пришла оттуда, откуда никто не ждал…
30 июля был запрещён выезд из Астрахани.
1 августа запретили и въезд в город.
В Астрахани началась холера и в связи с этим объявлен карантин.
Кроме этого было запрещено купаться в естественных водоёмах. В остальном жизнь протекала также безмятежно, хотя по городу часто проезжали грузовики, в кузовах которых стояли несколько человек в белых халатах, шапочках и масках, очень похожих на рыцарей ку-клукс-клана. Но это были совсем и не рыцари, а медработники, которые проводили анализы по форме № 30 – брали мазки у каждого жителя города и области. Форма № 30 бралась так: гражданин или гражданка должны были оголиться ниже пояса и наклониться, стоя задом к медработникам.
Если в квартиру приходили брать форму № 30, то это касалось всех присутствующих, что вносило некоторую пикантность и очень развлекало молодёжь.Молодого инспектора бюджетного отдела местного райфо всё это совершенно не развлекало. Он-то понимал, что холерный карантин – это полнейшая фикция, устроенная для того, чтобы получить больше денег из республиканского бюджета. Об этом говорил даже запрет купаться, который был бы уместен, если речь шла о непроточном пруде в черте города. Волга, текущая через Астрахань в сторону Каспия, никак не могла быть источником заразы, потому что карантин объявили в Астрахани, а не в Волгограде выше по течению. Смеху подобны и машины с медработниками в белом, мчащиеся через весь город.
В случае вспышки холеры была бы необходима вакцинация, которая, как правило, проводится орально, а не инъекционно.
Инспектору как преданному бюджетнику было противна эта комедия, смахивающая на казнокрадство, но его это не убивало.
– Завтра едем в колхоз, – заявил с утра заведующий райфо и зачитал фамилии обречённых на поездку.
На этот раз убирали помидоры. Всем выдали по ведру, в которое и надо было складывать плоды, сорванные с кустов. Из ведёр урожай складывался в плоские ящики.
На обед райфинотделовцы расположились в зарослях хилых деревьев, окаймляющих колхозное поле. Невдалеке, по сведениям «разведчиков», протекал ерик.Мирно перекусив и выпив немного водки для дезинфекции, все прикорнули перед вторым отделением уборки урожая.
Инспектору отдыхать не хотелось. Он встал и пошёл в стороны ерика. За компанию с ним увязалось несколько сотрудников.
У ерика было чудо как хорошо. Вода притягивала.
Помыв руки в речке, инспектор решительно разогнулся и начал расстегивать свою одежду.
– Вы как хотите, а я искупаюсь, – промолвил он и с наслаждением окунулся в освежающий поток.
Дно было илистое и заросшее водорослями, цеплявшимися за ноги и руки, но это придавало особый изыск ощущений для тела, измученного жарой и потом.
Когда инспектор вышел на берег, на поляну выскочили двое решительных и чем-то заранее озлобленных местных чиновников.
– Купался! – дружно заорали они. – Теперь ты инфицирован и тебя надо изолировать и оштрафовать за нарушение карантина! Как фамилия?
Инспектор представил мрачный класс школы, где его закроют неизвестно на сколько. Объясняться с ошалевшими чиновниками не было смысла. Инспектор быстро подхватил свою одежду и сандалии, прыгнул в воду и поплыл к противоположному берегу.
- Как его фамилия? – услышал он, отплывая, крики ревнителей карантина, и тут же до него донёсся ответ своих сотрудников, - А он не с нами…
– Далеко не уйдёшь! – крикнули поборники карантина ему вдогонку, – сейчас по рации в милицию позвоним…
Домой инспектор дошёл пешком, стараясь подальше держаться от дорог и мостов, а утром, как ни в чём ни бывало, вышел на работу.
Об инциденте в колхозе никто не говорил – к работе это не имело никакого отношения.
Налёт ОБХСС
Это случилось тогда, когда в Астрахани ещё была советская власть.Завершалась Перестройка, внёсшая окончательную дестабилизацию во все системы и сферы жизни общества. Тупо навязанная советскому обществу трезвость аукнулась жутким пьянством.
В маленьком магазинчике в центре Астрахани шла спокойная и размеренная жизнь без особых взлётов, но и без падений. Весь штат – одна заведующая, три продавца и два грузчика работали спокойно и дружно, потому что поводов для ссор не было. Заведующая и продавцы общались постоянно, еженедельно проверяясь и не находя недостач, потому что не обманывали друг друга. Грузчики работали через день и, зная друг о друге, никогда не виделись.
Грузчик, о котором идёт рассказ, был влюблён в свою работу. Это была скорее тренировка, чем работа. Разгружая машины с минералкой, соками и безалкогольными напитками, Грузчик давал дозированную нагрузку на руки, ноги, поясницу, а между машинами зависал на самодельной перекладине, чтобы расслабить спину, занимался дыхательной гимнастикой и медитацией на Иисусову молитву. Это было отклонением от всех этических и исторических норм, но Грузчик не пил, не курил и не занимался ежедневным выбриванием лица, хотя и не считал себя человеком будущего. Он жил сегодняшним днём.
Приходила машина с напитком «Тархун», который тогда был невероятно вкусен, и он разгружал машину, а освободившийся кузов занимал ящиками с пустыми бутылками, – где здесь могли уместиться раздумья о будущем?Грузчик знал, что все продавцы из-под полы продают водку на свой страх и риск.
Чтобы купить этот совсем невкусный напиток, надо было отстоять огромную очередь, для чего у большинства работающих не было времени и сил. Отстояв очередь, какая-нибудь бабулька могла немного увеличить свою нищенскую пенсию, а продавец – свою такую же ничтожную зарплату.
Но продажа водки из-под полы являлась спекуляцией, за что могли наложить штраф и выгнать с работы.
Грузчик не осуждал спекуляцию – пьяницы всё равно пьют, так не все ли равно, где они покупают свою заразу?
Однажды, сидя в подсобке на ящике и покручивая в пальцах деревянную явару, Грузчик услышал в торговом помещении какие-то странные голоса, отличающиеся от обычных интонаций разговоров между покупателями и продавцами.
Заглянув в магазин, Грузчик увидел, что над молодой продавщицей Светой навис строгий мужчина в цивильной одежде, но разговор и выражение лица говорили о принадлежности к часовым закона.
Поодаль мялся мужичок с испитым лицом, у входа топтались ещё двое с такими же лицами постоянно пьющих людей – это был подсадной и понятые.Всё было понятно: Свету накрыло своим крылом ОБХСС – экономическая полиция уже умирающей страны Советов. Свету могли оштрафовать, а могли и уволить. Куда она пойдёт, не имея ни образования, ни профессии?
Всё усложнялось и тем, что заведующая уже ушла домой.
– Это моя водка, – сказал, мгновенно всё взвесив, Грузчик, – я попросил Свету продать для меня…
Никаких последствий для Грузчика не последовало. Заведующая поблагодарила его за проявленное благородство и оплатила штраф, выписанный Грузчику. Продавщица Света, спасенная Грузчиком от неприятностей, стала смотреть на него влюблёнными глазами. Но наш грузчик был женатым однолюбом и природным рыцарем.
Собрал и записал Прохор Угрюмов, астраханский областной общественно-политический еженедельник «Факт и компромат», №16 (726), 2017 г.
