Рыбалка
Это было тогда, когда в Астрахани рыбы хватало всем, да ещё оставалось для приезжих.На улице, где жил маленький Коля, всегда хватало и рыбы и мяса, потому что одна половина жителей работала на мясокомбинате, а другая – на рыбоконсервном комбинате, по гудку которого просыпалась вся Болда. Слово «воровство» никогда не звучало. Мясо и рыбу просто брали. А как ещё можно было прожить? А воровство – это когда ты берешь без проса что-нибудь у соседа. Спроси – и он тебе даст всё, что попросишь, ведь на Болде живут не фараоны черепахинские – теперешние началовские жители, а нормальные люди.
Коля собирался на рыбалку, потому что его родители не работали на хороших комбинатах. Он ещё не решил куда идти: к парому или на стрелку Волги с Болдой. Там, конечно, лучше клюёт, но к парому ближе и клюёт там не намного хуже.
У Коли была хорошая закиднушка, которую он сам и смастерил, приобретя леску и крючки у старьёвщика. Этот предприимчивый человек жил в доме на углу улиц Маркина и 1-я Перевозная. За тряпьё, кости, макулатуру или перья птиц он мог дать деньги или товары, которые висели на стене в его лавке. Тут были пистолеты, стреляющие пистонами и сами пистоны, воздушные шарики с трубочками-сигналами, испускающими звук «ути-ути», когда из надутого шарика выходил воздух… Коля брезговал собирать кости, он собирал исключительно металлолом.
Кукан для пойманной рыбы сделать ничего не стоило – сгодился шнурок от какой-то сломанной игрушки и гнутый гвоздь, который Коля сразу поправил на наковальне молотком.Мальчик закрыл свой дом, вышел из общего двора и направился по улице Астрономическая в сторону дома культуры имени Микояна. Он свернул со своей улицы на Спортивную, которая и привела его к клубу – приземистому зданию со стенами, за которыми гремели выстрелы, – в тире занимались спортсмены-стрелки.
От клуба до парома рукой подать.
Паром стоял на свободинской стороне, а на болдинской уже ждал народ. Несколько мужчин зашли в кафе, расположенное на берегу, и не спеша пили пиво.
Поодаль паромного причала покачивалось множество частных лодок и небольших катеров.
Здесь Коля забрался на корму одной из причаленных лодок.
На соседней лодке сидел пожилой незнакомый мужчина. Коля поздоровался с ним и начал разматывать закиднушку. Потом достал горбушку чёрного хлеба, захваченного из дома, выковырял мякиш, скатал из него шарик и насадил на один из трёх крючков.
– Тебе червей дать? – спросил мужчина.
– Спасибо, – ответил Коля, – я на хлеб.
Он сделал заброс, стараясь не попасть на леску своего соседа, и уже через несколько мгновений почувствовал рывки. Началась рыбалка. Наживка явно не играла роли.
Вытягивая леску, Коля редко обнаруживал одну воблу, чаще две, а то и три.
– Молодец, – похвалил сосед.
– Да у вас тоже неплохо, – поддержал разговор мальчик.
– Ну, я-то рыбак со стажем, – похвалился мужчина.
– А во время войны ловили? – не выдержал и спросил Коля. Покойная бабушка рассказывала, что во время войны был запрет ловить рыбу. Коля не верил этому, хоть и любил бабушку и до сих пор плакал, вспоминая её смерть и похороны.
– Тайком ночами, – мужчина ухмыльнулся почти по-мальчишески, – нельзя было, но поесть хотелось… Я её на чердаке сушил… Жарить-варить боялся – вдруг узнают…
У Коли опять дёрнуло – сильнее, чем обычно. На крюках бились три крупные воблы.
Две снялись легко, а третья заглотнула крючок.
С тяжёлым сердцем Коля достал из кармана брючек маленький складной ножик, подарок дяди Вали из Саратова.
– Ты чего, леску будешь обрезать? – удивился мужчина. Он протянул руку, – давай сюда.
Коля машинально протянул рыбу и леску, стараясь страховать два свободных крючка, чтобы они не зацепились.
Мужчина взял воблу в левую руку, а правой рукой крепко взялся за леску, уходящую в рот рыбы.– Не надо! – крикнул Коля, поняв, что хочет сделать рыбак. Он-то рассчитывал, что опытный взрослый человек знает какой-то другой способ освободить крючок, но мужчина просто резко дернул, выхватив вместе с крюком почти все внутренности рыбы.
Коле показалось, что нечто подобное сделали с ним.
Не сдерживая слёз, он встал, собрался и молча ушёл, не слыша, что говорил ему сосед рыбак.
Больше Коля на рыбалку не ходил.
Призыв
Это было тогда, когда в Астрахани было три городских района, а не четыре, хотя город ничего от этого не приобретал и не терял.Инспектор бюджетного отдела райфо жил в Кировском районе и именно в Кировский райвоенкомат его вызывали каждые полгода, чтобы призвать в Советскую Армию, и каждые полгода он жаловался на желудок – тяжесть, изжогу и прочие характерные признаки хронического гастрита. Его клали в одну из городских больниц на обследование, которое подтверждало наличие гастрита с повышенной кислотностью.
С такой болезнью в армии делать было нечего – ведь от грубой пищи гастрит вполне может привести к язве, а язва – это смертельный номер.Был ли у него гастрит или нет – инспектор с полной очевидностью не знал и сам.
Когда он первый раз получил повестку в военкомат, то взял толстенную книгу «Советы врача», где перечислялись практически все болезни, которыми может болеть человек. Многие болезни и увечья отпали сами, потому что травиться и причинять себе увечья инспектор не хотел. В результате тщательного отбора остался гастрит с повышенной кислотностью, потому что как понизить кислотность инспектор не знал, а для повышения кислотности вполне годилось лекарство пепсин, которое инспектор и начал принимать.
Собственно армии инспектор не страшился. В школьные годы он занимался плаваньем, боксом, классической борьбой, стрельбой из мелкокалиберной винтовки в тире дома культуры имени Микояна. Он не питал неприятия к дисциплине. Он бы с удовольствием послужил в армии, если бы она не была советской.
Неприятие началось после того, как случайно узнал о своём дедушке – отце матери.
Оказывается, его дед – отец Григорий священник храма Донской Богородицы в станице Грачевская – погиб в 1931 году в советском концлагере. Никаких восстаний в станице Грачевская не было, никакого белогвардейского и любого другого подполья не обнаружили. Просто какому-то коммунару приглянулся дом священника, был написан донос, произведён арест, а всё имущество арестованного было конфисковано и поделено между коммунарами.
Служить убийцам деда не хотелось.
Инспектор не был героем и никогда не стремился к мученичеству, он даже без всяких колебаний решил вступить в комсомол, когда 14-летних мальчишек и девчонок его школы принимали без разбора целыми классами. Но вот странно, в райкоме ВЛКСМ к нему одному из всего класса пристали с вопросами о съездах и наградах ВЛКСМ.
Значит, по одному его виду комсомольские вожаки почувствовали в нём чужака.
В комсомол его приняли, и жизнь потекла своей чередой, пока не всплыла тема Армии.
Инспектор пошёл бы служить в воздушно-десантные войска, но туда его, скорее всего, и не взяли бы из-за здоровья. В детстве инспектор переболел всеми болезнями, вдобавок у него была небольшая близорукость. А безо всякой пользы для себя терять два года ему совсем не хотелось.
Семь призывов преодолел инспектор, получая нужный ему результат – «не годен».
Настала осень 1971 года. Снова пришла повестка с вызовом в райвоенкомат к майору, с которым инспектору никогда не приходилось общаться.
– Я, конечно, не медик, – начал майор, явно, судя по возрасту, прошедший Великую войну, – но отличить больного человека от здорового умею… Вы совершенно не похожи на гастритика… И потом, почему, страдая от этой болезни, вы не принимаете мер к излечению? Неужели вам нравится страдать тяжестью и изжогой? Я предлагаю вам службу на территории нашей области, вы сможете бывать дома… Я советую вам этот вариант, потому что в двадцать семь лет служить будет тяжело… Ваш отец прошёл четыре года войны, а вы боитесь двух лет? Думаю, что вы не пожалеете о двух годах службы Родине…
Что-то подкупало в голосе майора. Инспектор задумался, он словно провёл стремительную ревизию в себе. Службы он не боялся, а два года новых впечатлений пойдут только на пользу и повысят его гражданский статус.
– Я согласен, – сказал инспектор.
– Вот и хорошо, – улыбнулся майор. Он не обманул: инспектор два года отслужил в Ашулуке, часто бывая в Астрахани.
Собрал и подготовил Прохор Угрюмов, астраханский областной общественно-политический еженедельник «Факт и компромат», №18 (728), 2017 г.
