Автор гордится этим романом. В Москве, в союзе писателей России его якобы очень хвалили за этот роман.

А вот в Астрахани, на малой родине автора, роман этот на полках книжных магазинов если и появлялся, то как-то незаметно для массового читателя.

Ни одного читателя с 1997 года

Ну, ладно, может быть, причиной этого были слишком высокие цены в книжных магазинах. Но библиотеки-то в нашем городе бесплатны. Там роман века, где некоторые страницы посвящены далекой истории Астрахани, непременно должны были заинтересовать рафинированных читателей.

Но не тут-то было! В библиотеке имени Н.К. Крупской роман «Да будет твердь», изданный в 1997 году, дожидался нас на общедоступном абонементе с чистым формуляром и в совершенно нечитанном состоянии.

Мы знаем автора романа. Этот великий писатель Ю.Щербаков по решению суда получает половину очень скромной пенсии одного из авторов «Факта» за статью, в которой он якобы был оскорблён и потерпел моральный ущерб, хотя его ни разу не оскорбляли, а писали (и будут писать) о нём только правду, правду и одну только правду.

Но если и были мы несправедливы к автору романа в той статье, то попробуем-ка мы писать не о нем, а о его романе.

Начали.

Классическое пустозвонство

Автор романа явно желал бы стать классиком. Об этом говорит наставительный тон романа, попытки говорить архаичным языком прошлого, который автор знает явно только понаслышке.

Понаслышке автор разбирается во многом другом.

«На Руси стояло бабье лето. Лоси выходили на лесные опушки и трубили, не соперника вызывая на бой, а от распирающей могучие груди особенной ясности и понятности всего сущего окрест» (стр. 5).

Пафосно, но совершенно пустозвонно.

Бабье лето - условный сезон временного потепления на Руси наступал в сентябре-октябре, как раз тогда, когда у лосей наступал гон, сопровождающийся характерным глухим рёвом самцов.

Автор любит старообразные словечки, совершенно не понимая их значения.

«Знают степняки, когда изгоном хлынуть на Русь» (стр.6).

Что такое «изгон»? Это выражение русских летописей, означающее нечаянное нападение или начало военных действий без объявления войны. В случае с Золотой Ордой во второй половине XIV века ни о каком изгоне и речи не могло быть. Дань Орде платил великий князь московский, собирая ее со всех подвластных ему княжеств русских. В случае каких-либо волнений против Орды князь московский разбирался с бунтовщиками. Так было, к примеру, подавлено тверское восстание 1327 года. И только когда Орда вообще не получала дани, расправу чинили над русскими ордынцы. Нападения ордынцев на селение Завидово, описанное автором в начале романа, не могло быть. На Завидово могли напасть только любимые автором ушкуйники или подобные им налётчики.

«Казак», не сидевший в седле

В числе прочего автор повествует о совершенно незнакомой для него верховой езде. Это удивительно, потому что автор именует себя «родовым замьяновским казаком».

«Наян спрыгнул наземь, косолапя, разминая затекшие ноги, зашагал к краю поляны…» (стр. 16-17).

Замьяновские казаки, происходящие от калмыков хошеутовского нойона Замьяна, прекрасно знали, что при езде с коротким по длине стременем нога находится в неестественном положении и будет затекать. Всадники Золотой Орды также об этом знали и регулировали длину стремян по своим ногам. У опытного кавалериста, а такими и были ордынцы, ноги никогда не затекали.

Но роман не устает удивлять.

«…русокосая Дунина головка, как подсолнушек за солнышком, поворачивается вслед ненаглядному ладе» (стр.24).

Опять напутал автор в погоне за словесными эффектами. Эффект должен сочетаться с правильным использованием слова.

Лада — любимая, милая. Лада - имя славянской Богини любви, красоты и брака. Да, порой мужчин зовут Верками и Людками, но это происходит по времени очень далеко от Средневековой Руси.

Яз на язе

Произведение автора изобилует старинными словечками, которые чем дальше, тем всё больше и больше могут раздражать читателя.

«…недавно лишь снова стали спать они вместях» (стр.29).

«Не нать. У нас сладкое фряжское вино припасено» (стр. 48).

«Оползавши окарачь незнакомую избу…» (стр. 50).

« - Удавить их нать! – мрачно сказал Вельяминов…» (стр. 58).

«Се яз князь великий Володимерьские…» (стр. 66).

Все эти старые словечки вызывают только раздражение и недоумение. Вспоминается «Житие протопопа Аввакума, им самим написанное». Протопоп Аввакум жил в конце XVII века, более чем за 300 лет до Ю.Щербакова, а читается гораздо легче.

В качестве примера приведём цитату из «Жития»:

«Егда еще был в попех, прииде ко мне исповедатися девица, многими грехми обремененна, блудному делу и малакии всякой повинна; нача мне, плакавшеся, подробну возвещати во церкви, пред Евангелием стоя. Аз же, треокаянный врач, сам разболелся, внутрь жгом огнем блудным, и горько мне бысть в той час: зажег три свещи и прилепил к налою, и возложил руку правую на пламя, и держал, дондеже во мне угасло злое разжение, и, отпустя девицу, сложа ризы, помоляся, пошел в дом свой зело скорбен».

Заметьте, что протопоп Аввакум, ведя речь о себе, пишет «аз». В переводе с церковно-славянского языка «аз» – это «я». Но под большим вопросом употребление в разговорной речи этого местоимения. Можно предположить, что у наших предков «я» звучало как «я».

«Вельми тяжек ныне удел тысяцкого. И не Ивану Васильичу, и никому из вас, бояре, я чаю, не снести сей тяжести. Яз, своею княжеской волей…» (стр. 30).

Почему в первом случае в романе пишется «я», а во втором случае «яз»? – На этот вопрос, вероятно, не сможет ответить и сам Ю. Щербаков. А «язы» идут по всему роману века.

«Баял яз с атаманом Петром Горским. Мочно ему тое тайное дело доверить» (стр.33).

Старославянский язык – не разговорный язык, но язык, специально созданный для переводов христианской литературы и создания собственных славянских религиозных произведений. Из этого следует, что старославянский язык просто не мог совпадать с живым языком. Так что над подобным писанием, попади оно в руки русских грамотных людей XIV века, смеялись бы так же, как и наши современники. Кстати, протопоп Аввакум, будучи священником, писал свое житие на церковно-славянском, а не живым разговорным языком.

Анахронизм XXI века

Порой автор, увлекшись погоней за заковыристыми анахронизмами, попадает впросак, как и в случае с «язом».

«Ты, княже, Ольга рязанского упомянул..» (стр.35).

Имя Олег и в старину звучало как Олег, но писалось несколько иначе – «е» было больше похоже на твердый знак. Вот и стал Олег в писаниях Ю.Щербакова Ольгом…

Просто восхищают попытки автора вымучить образность словесных оборотов. Но образность получается корявой и совершенно неинтересной.

«Ветер, до самых сумерек пыльным веником свистевший по степи, и тот притих, обессилев от жаркой истомы» (стр. 136).

Но претендующему на гениальность автору этого показалось мало.

«Душная дрема вязкою вологой растеклась по земле, утопив в себе многоголосый шум необъятного человечьего стойбища» (стр. 136).

Человечье стойбище – это, вероятно, открытие Ю.Щербакова.

О чем же книга «Да будет твердь»? – Об этом можно сказать с полной уверенностью: о Руси XIV века.

Автор явно читал произведения писателя, филолога-русиста Димитрия Михайловича Балашова. Во всяком случае, этот автор явно оказал большое влияние на автора романа. Но это не помогло выстроить увлекательное повествование с захватывающим сюжетом. Хотя предпосылки для этого были вполне подходящие. Ведь центральный герой, Петр Горский – атаман ватаги ушкуйников, новгородских бандитов, промышляющих своим кровавым промыслом на ушкуях (парусно-весельных ладьях) по всей матушке-Руси. Вообще-то Петр Горский коренным образом отличается от остальных ушкуйников. Он благороден. Порой, даже слишком. Но он не тянет на героя. В Твери его и троих его товарищей захватывают в плен. Несколько месяцев славные ушкуйники содержались на хлебе и воде, которые им приносил страж. Ушкуйники во главе с Петром Горским даже попытки не сделали бежать, хотя должны были выполнить очень важное поручение великого князя московского – будущего Дмитрия Донского. Освободил ушкуйников генуэзский купец, прирезав придворного стража. Купец убил стража, открыл дверь и предложил ушкуйникам быть свободными. Кстати, именно Петра Горского считала своим ладой его любимая девушка, а потом жена Дуня.

***

Вообще в романе «Да будет твердь» все действие и события носят несколько условно-абстрактный характер. Чтобы роман оживал в сознании читателя, роман должен быть написан настоящим мастером. Автор должен быть в теме. Автор не должен двигаться в повествовании наощупь. Автор не должен пересказывать читателю исторические события давным-давно известные и описанные множеством других авторов. Где-то на преполовении романа читатель отчаивается чему-то удивиться, - и оказывается прав.

Н.Пересветов,

Астраханский общественно-политический еженедельник "Факт и компромат" № 17 (526), 07.05.2013 г.