Газета уже рассказывала о затянувшихся мытарствах пенсионера, почётного гражданина Камызякского района Валентина Губенко, пытающегося узаконить свой земельный участок («Факт и компромат» № 35 (745), 2017 г. «Ни пяди земли»).
Пятнадцать лет назад Валентин Губенко купил эти четыре садово-огородные сотки у своего соседа по дачному товариществу «Таболинка» Булычева П. А. Сделку купли-продажи они совершили, а вот оформить бумаги, как полагается по – закону, не успели. Сначала по беспечности покупателя, а потом неожиданно скончался продавец участка.
В начале текущего года Валентин Николаевич Губенко решил всё-таки узаконить сделку купли-продажи земельного участка, и обратился к вдове продавца Булычевой А. А, чтобы сделать это через нотариуса. Элементарная юридическая процедура, занимающая от нескольких часов до нескольких дней. Булычева согласилась помочь при условии, что Губенко оплатит все затраты «с её стороны». Так и порешили.
Но расчётливая вдова, узнав о новой кадастровой стоимости проданного семейного участка, вдруг стала намекать, что неплохо бы ещё доплатить за те четыре сотки земли. Но с какой стати Губенко должен покупать землю ещё раз? Он справедливо возмутился и обратился с иском в Камызякский райсуд. Просьба была простая и формально не сложная – узаконить купленную недвижимость по-закону «приобретательной давности». Гражданский кодекс разрешает это при соблюдении определенных требований, если новый владелец не скрывал факта пользования имуществом, пользовался им открыто и непрерывно, добросовестно и владел в течение пятнадцати лет. Всё.
Ответчиком Валентин Губенко обозначил администрацию района, как потенциального владельца земли, переданной в 1993 году умершему продавцу Булычеву. Но Камызякский райсуд неожиданно стал затягивать простое дело, привлекая к разбирательству сначала представителей СНТ «Таболинка», а потом и вдову умершего покупателя. Зачем это сделала судья Шараева не очень понятно. Особенно, для чего было «будоражить» вдову, которая знала о сделке купли-продажи земельного участка и после кончины мужа передала свидетельство о признании права собственности покупателю – Валентину Губенко. Судья Шараева также знала, что вдова после смерти супруга не включила в наследственный массив этот проданный участок. Даже если бы Булычева захотела уже тогда обмануть покупателя земли, она вряд ли смогла бы это сделать. У неё не было свидетельства о праве собственности на этот участок, она передала его Губенко В. Н.
О дальнейших событиях вокруг этих злополучных соток в городе Камызяк «Факт» рассказывал подробно. В том числе задавался вопросом, зачем Камызякский райсуд не только затянул разбирательство по элементарному бытовому делу, но и в конечном итоге отказал ветерану труда, почетному работнику общего образования РФ узаконить свой садово-огородный надел.
Скажу, опираясь на собственный опыт – чем объёмнее и многословнее судебное решение (определение), тем больше вероятность его притянутости и даже незаконности. Чаще всего это объёмное путаное обоснование «правильности» решения суда нижней инстанции.
Вот и это определение областного суда в основном набор абзацев из различных законов, иногда слабо стыкующихся с логикой рассматриваемого дела. И только в конце многостраничного оправдания исключительной правильности и законности решения Камызякского райсуда, можно отыскать описание конкретных фактов по существу дела. Например, читаем (стиль и орфография сохранены). «Разрешая спор, проанализировав вышеприведенные нормы закона, суд также пришел к выводу о том, что не имеется оснований для признания за истцом права собственности на спорный участок и в порядке приобретательной давности, поскольку условия, предопределяющие возможность приобретения спорного имущества в порядке приобретательной давности, отсутствуют, в частности, добросовестность давностного владения».
В переводе с казённого языка на литературный это значит, что новый хозяин участка (Губенко В. Н.) «недобросовестно» им владел. Это, если верить определению, единственное, что не позволяет применить требования статей 225- 224 Гражданского кодекса и пленума Верховного суда. Но где хоть одно доказательство этой недобросовестности? Нет их ни в решении районного суда, ни в определении облсуда. А если их нет, значит, отказ райсуда выполнить требования иска – неправомерен. Могла судебная коллегия «не заметить» неправильное применение закона райсудом? Я лично сомневаюсь.
Для значимости и весомости иногда в судебные решения вносятся целые абзацы основополагающих вердиктов международного права. Есть такой раздел, например, и в решении Камызякского райсуда. Как ещё придать разборкам вокруг четырёх укрупненных грядок глобальный характер? Вот этот абзац (орфография и пунктуация сохранены) – «В силу положений статьи 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, гарантирующих равенство всех перед судом, при возвращении почтовым отделением связи судебных повесток и извещений с отметкой “за истечением срока хранения”, неявка лица в суд по указанным основаниям признается его волеизъявлением, свидетельствующим об отказе от реализации своего права на непосредственное участие в разбирательстве, а потому не является преградой для рассмотрения дела».
Но вот опять незадача, международный пакт установил, что неявка лица в суд признается его волеизъявлением, свидетельствующим об отказе от реализации своего права на участие в разбирательстве. Коротко и понятно. Вдова Булычева этим правом воспользовалась, зачем суду вопреки норме международного права (если уж оно внесено в решение суда) и здравому смыслу, так настойчиво привлекать её к разбирательству, невольно провоцируя на обман?
Читаем дальше мотивировочную часть определения областного суда. «При таких обстоятельствах, а также учитывая, что у спорного земельного участка имеется собственник Булычева А. А., которая от прав на него не отказывалась, в своих возражениях на апелляционную жалобу настаивает, что заинтересована в нём, вывод суда первой инстанции о том, что на данные отношения положения статьи 234 ГК РФ не распространяются, является правильным…»
Зато много неправильного в определения областного суда. В этом разделе сразу несколько довольно грубых неточностей. Во-первых, у участка имеется собственник (по свидетельству), но это не Булычева, а ее супруг. В наследство на это имущество Булычева А. А. не вступила и собственником не является.
Фискально-правовая система у нас выстроена таким образом, что по умолчанию выталкивает любого человека из правового поля. Даже сверхзаконопослушного. Попробуйте что-то узаконить, зарегистрировать или, скажем, оформить льготы, установленные уже по-закону. Не каждый выдержит бюрократическую бумажно-справочную волокиту. Так и с героем наших публикаций: не обратился бы в суд, так и возделывал бы свои никому не интересные грядки еще двадцать-тридцать лет.
Часто задумываюсь, почему все-таки люди стали так плохо относиться друг к другу? Как же это отравляет жизнь, особенно простых людей. Частично получил ответ из рассказа Валентина Губенко после его обращения «за помощью и поддержкой» в областную организацию работников образования и науки.
Прежнее название профсоюз, наверное, стыдливо убрали, но суть-то всё равно осталась. Никогда профсоюзы, как правая рука партии после комсомола, не бросался на амбразуру, защищая интересы своих рядовых сотрудников. Даже заслуженных, даже почетных.
В итоге Валентину Губенко оказали «юридическую поддержку», позвонил юрист организации и посоветовал ему договориться… с вдовой о цене соглашения.
Вот такие нынче в моде правила, стиль и методы работы современной юриспруденции. Чем совет этого горе-юриста отличается от распространенных аморальных приемов примитивных решал? Они, возможно, и слышали о таком понятии как совесть и справедливость, но точно не знакомы с практикой их применения.
AST-NEWS.ru
Пятнадцать лет назад Валентин Губенко купил эти четыре садово-огородные сотки у своего соседа по дачному товариществу «Таболинка» Булычева П. А. Сделку купли-продажи они совершили, а вот оформить бумаги, как полагается по – закону, не успели. Сначала по беспечности покупателя, а потом неожиданно скончался продавец участка.
В начале текущего года Валентин Николаевич Губенко решил всё-таки узаконить сделку купли-продажи земельного участка, и обратился к вдове продавца Булычевой А. А, чтобы сделать это через нотариуса. Элементарная юридическая процедура, занимающая от нескольких часов до нескольких дней. Булычева согласилась помочь при условии, что Губенко оплатит все затраты «с её стороны». Так и порешили.
Но расчётливая вдова, узнав о новой кадастровой стоимости проданного семейного участка, вдруг стала намекать, что неплохо бы ещё доплатить за те четыре сотки земли. Но с какой стати Губенко должен покупать землю ещё раз? Он справедливо возмутился и обратился с иском в Камызякский райсуд. Просьба была простая и формально не сложная – узаконить купленную недвижимость по-закону «приобретательной давности». Гражданский кодекс разрешает это при соблюдении определенных требований, если новый владелец не скрывал факта пользования имуществом, пользовался им открыто и непрерывно, добросовестно и владел в течение пятнадцати лет. Всё.
Ответчиком Валентин Губенко обозначил администрацию района, как потенциального владельца земли, переданной в 1993 году умершему продавцу Булычеву. Но Камызякский райсуд неожиданно стал затягивать простое дело, привлекая к разбирательству сначала представителей СНТ «Таболинка», а потом и вдову умершего покупателя. Зачем это сделала судья Шараева не очень понятно. Особенно, для чего было «будоражить» вдову, которая знала о сделке купли-продажи земельного участка и после кончины мужа передала свидетельство о признании права собственности покупателю – Валентину Губенко. Судья Шараева также знала, что вдова после смерти супруга не включила в наследственный массив этот проданный участок. Даже если бы Булычева захотела уже тогда обмануть покупателя земли, она вряд ли смогла бы это сделать. У неё не было свидетельства о праве собственности на этот участок, она передала его Губенко В. Н.
О дальнейших событиях вокруг этих злополучных соток в городе Камызяк «Факт» рассказывал подробно. В том числе задавался вопросом, зачем Камызякский райсуд не только затянул разбирательство по элементарному бытовому делу, но и в конечном итоге отказал ветерану труда, почетному работнику общего образования РФ узаконить свой садово-огородный надел.
Валентин Губенко обжаловал это, как он считает, явно незаконное решение в областном суде. Ожидал, что судебные ошибки заметит коллегия облсуда. Ожидания оказались напрасными…Забавно читать апелляционное определение коллегии областного суда. В первом абзаце написано, что рассматривается дело по иску Губенко В. Н. к МО Камызякский район, СНТ «Тоболинка»…». А во втором абзаце уже он обращается с иском к СТ «Таболинка». Так к кому он всё-таки обращается? Скажете, мелкие ошибки? Как бы не так. А помните, как из-за одной только буковки в отчестве восьмидесятишестилетней астраханки Любови Лобойкиной её, больную пенсионерку, мурыжили чуть ли не пол-года. Судья Кировского райсуда Митькова (потом пошла на повышение) так и не узаконила бумагу престарелой немощной женщине. А тут целое апелляционное определение областного суда с непонятным объектом обращения, подписанное, между прочим, двумя судьями.
Скажу, опираясь на собственный опыт – чем объёмнее и многословнее судебное решение (определение), тем больше вероятность его притянутости и даже незаконности. Чаще всего это объёмное путаное обоснование «правильности» решения суда нижней инстанции.
Вот и это определение областного суда в основном набор абзацев из различных законов, иногда слабо стыкующихся с логикой рассматриваемого дела. И только в конце многостраничного оправдания исключительной правильности и законности решения Камызякского райсуда, можно отыскать описание конкретных фактов по существу дела. Например, читаем (стиль и орфография сохранены). «Разрешая спор, проанализировав вышеприведенные нормы закона, суд также пришел к выводу о том, что не имеется оснований для признания за истцом права собственности на спорный участок и в порядке приобретательной давности, поскольку условия, предопределяющие возможность приобретения спорного имущества в порядке приобретательной давности, отсутствуют, в частности, добросовестность давностного владения».
В переводе с казённого языка на литературный это значит, что новый хозяин участка (Губенко В. Н.) «недобросовестно» им владел. Это, если верить определению, единственное, что не позволяет применить требования статей 225- 224 Гражданского кодекса и пленума Верховного суда. Но где хоть одно доказательство этой недобросовестности? Нет их ни в решении районного суда, ни в определении облсуда. А если их нет, значит, отказ райсуда выполнить требования иска – неправомерен. Могла судебная коллегия «не заметить» неправильное применение закона райсудом? Я лично сомневаюсь.
Для значимости и весомости иногда в судебные решения вносятся целые абзацы основополагающих вердиктов международного права. Есть такой раздел, например, и в решении Камызякского райсуда. Как ещё придать разборкам вокруг четырёх укрупненных грядок глобальный характер? Вот этот абзац (орфография и пунктуация сохранены) – «В силу положений статьи 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, гарантирующих равенство всех перед судом, при возвращении почтовым отделением связи судебных повесток и извещений с отметкой “за истечением срока хранения”, неявка лица в суд по указанным основаниям признается его волеизъявлением, свидетельствующим об отказе от реализации своего права на непосредственное участие в разбирательстве, а потому не является преградой для рассмотрения дела».
Но вот опять незадача, международный пакт установил, что неявка лица в суд признается его волеизъявлением, свидетельствующим об отказе от реализации своего права на участие в разбирательстве. Коротко и понятно. Вдова Булычева этим правом воспользовалась, зачем суду вопреки норме международного права (если уж оно внесено в решение суда) и здравому смыслу, так настойчиво привлекать её к разбирательству, невольно провоцируя на обман?
Обошла вниманием судебная коллегия и такое неверное ключевое определение, как спорный участок. Так неправильно назван земельный участок Губенко В. Н. в решении Камызякского райсуда. До обращения в суд этот участок не был спорным. Никто за пятнадцать лет владения купленными четырьмя сотками не интересовался. Никаких претензий никто не предъявлял. Какой же он спорный!?Его спорным можно посчитать только после неожиданного отзыва вдовы на решение Камызякского райсуда, направленного Булычевой в областной суд. Но и в этом обращении лишь «одобрение и поддержка решения районного суда» и нет никаких имущественных требований. Кто и зачем «воодушевил» вдову перед рассмотрением апелляционной жалобы в областном суде вполне понятно. Не ясно, зачем всё это?
Читаем дальше мотивировочную часть определения областного суда. «При таких обстоятельствах, а также учитывая, что у спорного земельного участка имеется собственник Булычева А. А., которая от прав на него не отказывалась, в своих возражениях на апелляционную жалобу настаивает, что заинтересована в нём, вывод суда первой инстанции о том, что на данные отношения положения статьи 234 ГК РФ не распространяются, является правильным…»
Зато много неправильного в определения областного суда. В этом разделе сразу несколько довольно грубых неточностей. Во-первых, у участка имеется собственник (по свидетельству), но это не Булычева, а ее супруг. В наследство на это имущество Булычева А. А. не вступила и собственником не является.
Во-вторых, в своем заявлении вдова ни на чем не настаивает (копия есть в редакции) и вернуть участок не требует.В-третьих, как же можно считать «вывод суда первой инстанции» правильным, если вдова с письмом и «требованиями» обратилась уже после вынесения решения Камызякским судом? То есть сначала решение по её «требованию», а потом появилось и само «требование». Требование в кавычках, потому что никакого требования, повторимся, не было. Выходит, судья вынесла решение, опираясь на какие-то внутренние убеждения, а не на нормы закона? По меньшей мере, странное отправление судопроизводства.
Фискально-правовая система у нас выстроена таким образом, что по умолчанию выталкивает любого человека из правового поля. Даже сверхзаконопослушного. Попробуйте что-то узаконить, зарегистрировать или, скажем, оформить льготы, установленные уже по-закону. Не каждый выдержит бюрократическую бумажно-справочную волокиту. Так и с героем наших публикаций: не обратился бы в суд, так и возделывал бы свои никому не интересные грядки еще двадцать-тридцать лет.
Часто задумываюсь, почему все-таки люди стали так плохо относиться друг к другу? Как же это отравляет жизнь, особенно простых людей. Частично получил ответ из рассказа Валентина Губенко после его обращения «за помощью и поддержкой» в областную организацию работников образования и науки.
Прежнее название профсоюз, наверное, стыдливо убрали, но суть-то всё равно осталась. Никогда профсоюзы, как правая рука партии после комсомола, не бросался на амбразуру, защищая интересы своих рядовых сотрудников. Даже заслуженных, даже почетных.
В итоге Валентину Губенко оказали «юридическую поддержку», позвонил юрист организации и посоветовал ему договориться… с вдовой о цене соглашения.
Вот такие нынче в моде правила, стиль и методы работы современной юриспруденции. Чем совет этого горе-юриста отличается от распространенных аморальных приемов примитивных решал? Они, возможно, и слышали о таком понятии как совесть и справедливость, но точно не знакомы с практикой их применения.
Николай Василич, журналист
Астраханский областной общественно- политический еженедельник «Факт и компромат», № 43 (753), 2017 г.
