Главный местечковый записыватель Щюра был мрачнее тучи. Навязанное ему неизвестно кем духовное соседство с душой Жанны д’Арк не давало спокойно жить. Он мог заниматься обычными делами – пить, закусывать, клянчить деньги из бюджета, общаться с такими же, как он сам, бездарями, но постоянно внутри себя ощущал беспокойную Орлеанскую деву. Она то истово молилась за свою средневековую и современную Францию, то вела духовное общение с какими-то религиозными фанатиками из всех стран мира.
У Щюры была давняя задумка возвратиться к работе над циклом стихов «Щюра. Разогнись, Россия!», но какие великие стихи придут на ум, когда рядом постоянно идёт информация о проблемах, связанных с освобождением Франции от англичан!
Мрачный пьяный сон уже не приносил Щюре привычного отдохновения.
Собутыльники главного записывателя Моня и Мина однажды с ужасом наблюдали, как Щюра, только что впадший в отрубон, неожиданно встал с пола, отряхнулся, приветливо улыбнулся Мине и на хорошем русском посоветовал ей не пить столь много водки. Это был милый и, несмотря на упитанность, подвижный и грациозный человек. За пять минут разговора он очаровал Моню и Мину.
– Я хотела бы побывать в самых дальних уголках вашей страны, чтобы посмотреть на жизнь простого народа во всём её многообразии, – говорил, мило улыбаясь Щюра, – как вы сами смотрите на такую перспективу?
– Мы – за, – загорелись престарелые поэты, но потом забеспокоились о своём начальнике-собутыльнике, – а где Щюра?
– Не знаю и знать не хочу, – раздражённо отвечала Жанна, – последний солдат в моей армии был интереснее вашего Щюры. В его голове только деньги и странные звания… Что такое ЗАСРАК и ПОЧГРАГОР?
– Заслуженный работник культуры и Почётный гражданин города, – смеясь, объяснила Мина, – он мечтает об этих званиях…
– Понятно, – пробормотал Щюра, временно захваченный Жанной, – я пойду погуляю…
Об этой прогулке стало известно на следующий день, потому что Щюру пришлось выручать из отделения полиции.
В этот момент и появился наряд полиции. От тела Щюры сильно несло водочным перегаром, и поэтому совершенно трезвую Жанну задержали и доставили в отделение полиции, где поместили в обезьянник. Здесь Жанна продолжала свою проповедь, найдя в полицейских благодарных слушателей. Под утро полицейские, наслушавшись проповедей и рассказов о битвах с англичанами, готовы были идти с Щюрой-Жанной хоть на край света.
Но полицейское начальство, разобравшись, что в отделение полиции попал депутат и широко известный записыватель, решили мягко разрулить ситуацию.
Уже через час Моня и Мина выводили Щюру из заточения.
– Что со мной случилось? – изумлялся главный записыватель. Собутыльники сразу поняли, что в теле главенствует сам Щюра.
– А где Жанна? – поинтересовалась Мина.
– Молится, – бросил Щюра, – как я попал в отделение?
– Когда ты вчера отрубился, она захватила твоё тело, – доложил Моня, – она гуляла по городу и раздавала твои деньги…
– Я её сейчас же выгоню вон! – разъярился Щюра, услышав о деньгах.
– Ничего у тебя не получится, – влилась в разговор Мина, – не ты её к себе пустил, не тебе её и выгонять… Слушай, я её учила русскому, и теперь она знает его в совершенстве… Может, можно использовать для сочинения стихов, которые ты будешь выдавать за свои?
– Надо, чтобы она писала в моём стиле, – пробурчал Щюра, которому идея понравилась.
– Так я ей перечитала все твои корявые стихи, – доложила Мина, – на мой взгляд она хорошо всё усвоила…
– Ну, не знаю, – начал было Щюра, но неожиданно замолчал, а заговорил тот же голос, но с совершенно иными интонациями, – я всё усвоила и готова писать, всё, что хотите… Вот к примеру кусочек моего творчества в патриотическом варианте:
– Подработать надо, – поморщилась Мина, – да и не модно такое теперь писать, ныне в тренде «пирожки».
– Что за пирожки? – живо заинтересовалась Жанна.
– Долго объяснять, – поморщилась Мина, – вот например:
– Это бес во мне, – заговорил Щюра, – надо срочно искать мастера по изгнанию бесов!
Все трое записывателей, а особенно Щюра понимали, что Жанна слышит сказанное, но никакой реакции от неё не дождались.
На следующий день в офисе почти ничего не пили, кроме двух бутылок вина, потому что ждали экзорциста из местного общества экстрасенсов.
Лысый гражданин с пытливым взглядом водянистых глаз, стремительно появившийся в офисе, сразу взялся за дело.
Он посмотрел в глаза Щюре и быстро заговорил на латыни. Монолог со вскрикиваниями и значительными паузами, после которых экзорцист переходил на крик, продолжался около получаса. Всё это время Щюра сидел индифферентно на своём месте, никак не комментируя действия экзорциста. Но в какой-то момент, когда изгнатель бесов замолчал, явно обдумывая дальнейший ход изгнания, Щюра, а вернее Жанна властно заговорила на французском.
Почти сразу из экзорциста посыпались крупные и мелкие тараканы, старающиеся разбежаться по углам. Но Жанна не давала им этого сделать, бегая вокруг изгнателя и топча тараканов щюриными дорогими ботинками.
Жанна резко оборвала французскую речь, подошла к экзорцисту и поцеловала его, карябая своими усами, после чего изгнатель выскочил стремглав из офиса, а Щюра опустился в своё кресло.
– Она ушла, – пробормотал Щюра, – я свободен и у меня сложился совершенно новый роман.
– Об чём роман? – съехидничала Мина.
– Точно не знаю, но начинаться он будет так: «На России стояло бабье лето…»
– Выпьем же за твой четвёртый новый старый роман! – возгласила тост всё понимающая Мина.
Пьянка набирала обороты.
AST-NEWS.ru
У Щюры была давняя задумка возвратиться к работе над циклом стихов «Щюра. Разогнись, Россия!», но какие великие стихи придут на ум, когда рядом постоянно идёт информация о проблемах, связанных с освобождением Франции от англичан!
Мрачный пьяный сон уже не приносил Щюре привычного отдохновения.
Собутыльники главного записывателя Моня и Мина однажды с ужасом наблюдали, как Щюра, только что впадший в отрубон, неожиданно встал с пола, отряхнулся, приветливо улыбнулся Мине и на хорошем русском посоветовал ей не пить столь много водки. Это был милый и, несмотря на упитанность, подвижный и грациозный человек. За пять минут разговора он очаровал Моню и Мину.
– Я хотела бы побывать в самых дальних уголках вашей страны, чтобы посмотреть на жизнь простого народа во всём её многообразии, – говорил, мило улыбаясь Щюра, – как вы сами смотрите на такую перспективу?
– Мы – за, – загорелись престарелые поэты, но потом забеспокоились о своём начальнике-собутыльнике, – а где Щюра?
– Не знаю и знать не хочу, – раздражённо отвечала Жанна, – последний солдат в моей армии был интереснее вашего Щюры. В его голове только деньги и странные звания… Что такое ЗАСРАК и ПОЧГРАГОР?
– Заслуженный работник культуры и Почётный гражданин города, – смеясь, объяснила Мина, – он мечтает об этих званиях…
– Понятно, – пробормотал Щюра, временно захваченный Жанной, – я пойду погуляю…
Об этой прогулке стало известно на следующий день, потому что Щюру пришлось выручать из отделения полиции.
Оказывается, Щюра, покинув офис записывателей, стал гулять по центру города. Вечерело, и на улицах было довольно много народа.Жанна, подчинившая себе тело Щюры, приглядевшись к прохожим, решила, что они – бедные люди и начала раздавать им деньги, которых в карманах пиджака Щюры было много. Раздавая деньги, Жанна проповедовала католицизм французского пошиба времён XV века. Народ, уже получивший деньги, терпеливо слушал проповедь, надеясь получить ещё.
В этот момент и появился наряд полиции. От тела Щюры сильно несло водочным перегаром, и поэтому совершенно трезвую Жанну задержали и доставили в отделение полиции, где поместили в обезьянник. Здесь Жанна продолжала свою проповедь, найдя в полицейских благодарных слушателей. Под утро полицейские, наслушавшись проповедей и рассказов о битвах с англичанами, готовы были идти с Щюрой-Жанной хоть на край света.
Но полицейское начальство, разобравшись, что в отделение полиции попал депутат и широко известный записыватель, решили мягко разрулить ситуацию.
Уже через час Моня и Мина выводили Щюру из заточения.
– Что со мной случилось? – изумлялся главный записыватель. Собутыльники сразу поняли, что в теле главенствует сам Щюра.
– А где Жанна? – поинтересовалась Мина.
– Молится, – бросил Щюра, – как я попал в отделение?
– Когда ты вчера отрубился, она захватила твоё тело, – доложил Моня, – она гуляла по городу и раздавала твои деньги…
– Я её сейчас же выгоню вон! – разъярился Щюра, услышав о деньгах.
– Ничего у тебя не получится, – влилась в разговор Мина, – не ты её к себе пустил, не тебе её и выгонять… Слушай, я её учила русскому, и теперь она знает его в совершенстве… Может, можно использовать для сочинения стихов, которые ты будешь выдавать за свои?
– Надо, чтобы она писала в моём стиле, – пробурчал Щюра, которому идея понравилась.
– Так я ей перечитала все твои корявые стихи, – доложила Мина, – на мой взгляд она хорошо всё усвоила…
– Ну, не знаю, – начал было Щюра, но неожиданно замолчал, а заговорил тот же голос, но с совершенно иными интонациями, – я всё усвоила и готова писать, всё, что хотите… Вот к примеру кусочек моего творчества в патриотическом варианте:
Хватит стоять на коленях, Россия,
Хватит врагам всем давать.
Это, Россия, совсем не красиво,
Ты же нам Родина-Мать.
Мне, депутату, дай больше зарплату,
Больше машин и квартир,
Сделай счастливым по блату,
Чтобы завидовал мир…
– Подработать надо, – поморщилась Мина, – да и не модно такое теперь писать, ныне в тренде «пирожки».
– Что за пирожки? – живо заинтересовалась Жанна.
– Долго объяснять, – поморщилась Мина, – вот например:
Вышёл Гнат из туалета,
Даже руки не помыв…
Гнат не может быть поэтом –
Нам сортиры не нужны!
– Это бес во мне, – заговорил Щюра, – надо срочно искать мастера по изгнанию бесов!
Все трое записывателей, а особенно Щюра понимали, что Жанна слышит сказанное, но никакой реакции от неё не дождались.
На следующий день в офисе почти ничего не пили, кроме двух бутылок вина, потому что ждали экзорциста из местного общества экстрасенсов.
Лысый гражданин с пытливым взглядом водянистых глаз, стремительно появившийся в офисе, сразу взялся за дело.
Он посмотрел в глаза Щюре и быстро заговорил на латыни. Монолог со вскрикиваниями и значительными паузами, после которых экзорцист переходил на крик, продолжался около получаса. Всё это время Щюра сидел индифферентно на своём месте, никак не комментируя действия экзорциста. Но в какой-то момент, когда изгнатель бесов замолчал, явно обдумывая дальнейший ход изгнания, Щюра, а вернее Жанна властно заговорила на французском.
Почти сразу из экзорциста посыпались крупные и мелкие тараканы, старающиеся разбежаться по углам. Но Жанна не давала им этого сделать, бегая вокруг изгнателя и топча тараканов щюриными дорогими ботинками.
Жанна резко оборвала французскую речь, подошла к экзорцисту и поцеловала его, карябая своими усами, после чего изгнатель выскочил стремглав из офиса, а Щюра опустился в своё кресло.
– Она ушла, – пробормотал Щюра, – я свободен и у меня сложился совершенно новый роман.
– Об чём роман? – съехидничала Мина.
– Точно не знаю, но начинаться он будет так: «На России стояло бабье лето…»
– Выпьем же за твой четвёртый новый старый роман! – возгласила тост всё понимающая Мина.
Пьянка набирала обороты.
Рос Эзопов, астраханский областной общественно-политический еженедельник «Факт и компромат», №33 (743), 2017 г.
