У руководителя местечкового союза записывателей Щюры был настоящий праздник – к нему приехал столичный журналист взять интервью и прославить этим самым на всю страну.
- Вам известны муки творчества, – журналист внимательно вглядывался в толстое лицо Щюры, - С чем можно сравнить эти муки?
- Это можно сравнить только с любовным экстазом, - с небольшой долей богемной развязанности отвечал Щюра. На самом деле кроме периодических запоров никакими другими муками Щюра не страдал.
- Как рождаются сюжеты ваших удивительных книг? – журналист ничего не читал из щюриного творчества. Он только знал приблизительное количество изданных худеньких книжичек, вручённых премий и прочих наград, полученных Щюрой стараниями облдумовского Мальвины.
- Самой жизнью, - небрежно бросил Щюра. Он давно уже ничего не писал. На днях надо было придумать поздравление Мальвине, но у Щюры ничего не получилось, - пришлось просить Мину написать спич для праздничного банкета.
Исчерпав свой интерес к персоне Щюры, столичный газетчик поделился свежей новостью: в Израиле проводится литературный русскоязычный конкурс с призами по миллиону долларов.
- Какой-то богатенький выходец из России решил поддержать бывших земляков, - объяснил журналист, уже собираясь уходить. Он оставил координаты конкурса и ссылки в интернете Мине, которая сразу же всё выяснила.
- Устроитель явно любил детективы, - улыбалась она, понимая, что злит этими словами Щюру, - поэтому предпочтение на конкурсе отдаётся детективному жанру, хотя принимаются произведения в жанре фэнтези и иронических поделок…
- Где мы возьмём детектив? – заныл Моня.
- В интернете можно скачать детективные романы? – у Щюры явно начались муки творчества.
- Конечно, а старые произведения можно даже бесплатно.
- Давай, ищи! – кивнул Щюра на офисный компьютер с мегафоновским модемом.
- Есть! – похвалилась через несколько минут Мина, - Эд Макбейн, роман «Десять плюс один» из серии «87-й полицейский участок».
- Будущий роман мы назовём «Одиннадцать с минусом», - важно заявил Щюра. – Теперь берёмся за сам роман… Правку можно делать сразу?
- Конечно, - Мина была самой деловитостью.
- Давай начало! – распорядился Щюра.
- «Никто не думает о смерти чудесным весенним днём», - процитировала Мина начало романа, - Потом идут нудные рассуждения, что умирать следует исключительно осенью, а не весной.
- Пиши. Чудесным весенним днём никто не думает о смерти, и таким макаром действуй дальше. Имена собственные, а также топонимы меняй на русскоязычные, выписывая их на отдельный лист, чтобы не путаться впоследствии… Как зовут детектива?
- Стив Карела, - отвечала Мина, скользнув взглядом по тексту.
- Он у нас будет Степаном Карелиным…
Работа закипела. Когда Мина уставала, за дело брался Моня. Щюра осуществлял общее руководство.
Нью-Йорк Макбейна превратился в Москву и область, а 87-й полицейский участок в ОВД «Басманный» на Новой Басманной, 33.
Вечером перед застольем читали переписанные главы.
- А получается не хуже, чем у Марининой, - восторгался Моня.
- Лучше, - корректно поправляла Моню Мина. – А кто будет автором сего произведения?
- Я, - просто отвечал Щюра. – Других кандидатур не вижу.
- А деньги? – как бы между прочим поинтересовалась Мина.
- Поровну на троих, - Щюра думал уже над этим вопросом, прикидывал так и этак, и получалось, что делиться надо по-братски, чтобы заручиться лояльностью друзей-подчинённых.
Роман Эдда Макбейна превратился в роман Щюры за четыре дня. Это было вполне современное произведение, где остро стоял украинский вопрос и беззаконные санкции гейропы.
Записыватели гуляли три дня, отмечая удачную операцию по переделке. В пьяном угаре они поносили Эдда Макбейна последними словами и называли графоманом и борзописцем.
На четвёртую ночь Щюре во сне явился Эд Макбейн.
- Я – Эд Макбейн, суммарный тираж моих книг – более 100 миллионов экземпляров, помимо книг, напечатанных в вашей стране пиратским манером, а кто ты такой? – спросил Макбейн перепуганного Щюру.
- Я – записыватель!
- Ты бездарь, - изгалялся Макбейн, - ты – блатная дрянь, ничего не способная созидать и перекрывшая путь в литературу способным людям. Так и знай, что тебе обеспечен после смерти ад со всеми его страшными и вечными страданиями. Тебя тут давно поджидают.
- Ни рая, ни ада нет! – не растерялся Щюра.
- Я с тобой спорить не собираюсь, - хмыкнул Макбейн, - сам увидишь, когда время придёт. За всё ответишь, в том числе и за роман мой искалеченный. А я со своей стороны членам конкурсного жюри в Израиле передам установку, чтобы они проверили твой псевдороман и сравнили с моим в русском переводе. Никаких ты денег, мерзавец, не получишь!
Сказал свои слова жестокие, Макбейн и исчез, как тень отца Гамлета, а Щюра уже так и не смог заснуть – всю ночь проворочался, раздумывая, как бы отомстить злобному Макбейну. И придумал. С подачи Щюры облдума приняла решение изъять все произведения Эда Макбейна из библиотек области, как не отвечающих духовным запросам читающих россиян.
Роман в Израиле, как и обещал дух Макбейна, забраковали с позором, но на Щюре это никак не отразилось. Компартия и руководство родной области назвали это злобной клеветой и сионистской пропагандой, а роман Щюры был напечатан на деньги из бюджета области, большая часть из которых попала прямиком в карман Щюры.
- За муки творчества! – поднял Щюра тост на вечеринке, устроенной в честь издания новой книги.
Мина и Моня дружно расхохотались.
Рос Эзопов, астраханский областной общественно-политический еженедельник «Факт и компромат», № 32 (642)
