После того как главный местечковый записыватель Щюра побывал в Цветочном городе коротышек, у него развились сразу две мании.
Впоследствии одной мании ему казалось, что он очень маленький, и на него могут наступить и раздавить, даже не заметив этого трагического события.
По второй мании Щюре представлялось, что он очень большой и может наступить на кого-нибудь и размазать по асфальту. Хорошо, если это будет какое-нибудь беспартийное ничтожество, а вдруг невинной жертвой окажется чиновник, от которого зависит бюджетное забашление Щюры?
И ещё в жизни Щюры теперь, кроме Белого Зуба, Мони и Мины появился Незнайка, который, попав в мир Щюры, из коротышки размером со средний огурец превратился в странно одетого мужчину среднего роста и ангельской внешности – румяное лицо с маленьким носом, буйная причёска и большие весёлые глаза.
За неимением рядом других представительниц прекрасного пола Незнайка влюбился в Мину. Опытная поэтесса ответила взаимностью, и в ходе пылкого романа научила Незнайку нехитрому ремеслу выделки провинциальных стихов. Проживал Незнайка, естественно, у Мины.
Из Незнайки бурным потоком хлынули зарифмованные влюблённые причитания, а также обязательная тоска по родине.
– Но у него нет паспорта! – всплеснул жирными руками Щюра. – Как мы ему деньги будем выдавать без паспорта?
В этом вопросе мог помочь только всесильный Белый Зуб.
– Это будет сложнее, чем с Депардье, – нахмурился чиновник, но потом его лицо озарила тихая улыбка, – но мы попытаемся помочь человеку из сказки.
Уже через неделю новому гражданину был выдан паспорт.
Незнайко Незнайка Николаевич сразу взялся за вторую книгу стихов.
– У меня в планах перевести на стихотворный язык всю отечественную прозу, – говорил всем встречным и поперечным молодой поэт, – все Толстые, Достоевский, Тургенев, Шолохов Зощенко будут звучать в стихах… От этого будет громадная выгода. Стихотворный перевод романа «Война и мир» будет звучать коротко и ясно:
– Народ правильно говорит: короче, – поучал Незнайко местных мэтров, – для народа надо писать короче…
– Книги будут слишком тонкими, – возражал один из мэтров, и на это поэт Незнайко только смеялся – в его первой книге стихов на каждой странице была напечатана только одна строка.
Незнайко очаровал Белого Зуба, и мужественный Белый Зуб снова стал нежной Мальвиной для гостя из Цветочного города. Щюра отошёл на второй план.
Главный записыватель запаниковал. От Незнайки надо было срочно избавляться.
«Как его засунуть обратно в его Цветочный городок? – размышлял Щюра, крутя перед собой книгу «Приключения Незнайки и его друзей» и лихорадочно разглядывая её красочные иллюстрации. Решение было на поверхности, но недоступно для Щюры, растерявшего все немногочисленные положительные качества своей личности. Ему оставалось только следить за успехами конкурента, которого Щюра сам притащил в свою реальность.
А гражданин Незнайко, узнав обо всех достоинствах положения депутата, решил вступить в ряды одной из Компартий, проводящих свою мрачную агитацию по стране.
– Я ведь по рождению член коммунистического общества! – рассказывал о себе Незнайко при подаче заявления о вступлении в члены. – Николай Носов, создавая свою первую книгу из известной всей детворе трилогии обо мне, описывал коммунистическое общество, членом которого и был я до своего появления в вашем мире. Я намерен и здесь построить самое справедливое общество!
Старпёры из обкома Компартии пребывали в восторге – впервые к ним пришёл кандидат, искренне стремящийся к Светлому будущему и готовый бороться за его приближение.
На первых же выборах член КП Незнайко был выставлен по партийным спискам и получил мандат депутата.
Теперь он был по всем статьям наравне с Щюрой, кроме руководства в местечковом отделении союза записывателей, но и здесь Щюра сдавал позиции.
Незнайка пил не только в компании с Щорой, Моней и Миной, он пил водку со всеми членами местного отделения по одному и в компании. Он перепил всех, потому что обладал железным здоровьем.
Позднее Незнайке стало тесно в офисе записывателей. Он каждый вечер собирал огромную компанию, где обязательно должны были присутствовать Моня и Мина, а Щюру почти всегда забывали пригласить. В компании кроме записывателей присутствовали депутаты, чиновники, артисты, аффилированные журналисты и вообще состоятельные люди, способные платить за общение с полезными людьми. Собирались на дачах, в коттеджах, избегая ресторанов, где было слишком много лишних глаз и ушей.
Так что Щюра вечером обычно оставался один в своём офисе, где пил водку, рассматривал картинки в книге о Незнайке и мучительно искал возможность закинуть Незнайку в его родной город.
«Так ведь он и там никому не нужен, – тяжело ворочал Щюра своими жирными мозгами, – он и там всем надоел своими придурковатыми выходками…»
Щюра понимал, что это только его мнение, мнение жителей Цветочного городка надо выяснить. Но как?
Главный записыватель продолжал пить водку, словно это был напиток мудрости.
Поздно вечером наступил закономерный вырубон – депутат и научный сотрудник неизвестных наук повалился со стула и заснул на не очень свежем полу.
В пьяном сне Щюра гнался за Белым Зубом, сжимая вставные зубы и жирные кулаки, но догнать не мог. Зато за ним самим гнался румяный Незнайка в своей широкополой шляпе и шутовском наряде и периодически догонял и бил кулаком главного записывателя по шее. Догонялки продолжались всю ночь.
Утром Щюра поднялся с пола усталым, болела шея, а во рту стояла сухость среднеазиатских пустынь. Широконеизвестный поэт-переводчик осмотрел стол и поднял пустую бутылку водки с открытой книги о приключениях Незнайки. Бутылка лежала на иллюстрации во весь лист и, когда Щюра поднял бутылку, за ней потянулся лист бумаги, вылезающий из рисунка.
Несмотря на похмелье Щюра сразу сообразил: он получил послание из сказки.
«Уважаемый Щюра, мы думали, что с исчезновением Незнайки из Цветочного города у нас будет замечательная жизнь. Но без него у нас наступило безрадостное существование. Всё везде правильно, никаких глупых выходок и разговоров, но без этого жизнь стала как еда без соли и сахара. Может, это полезно, но невыносимо и безвкусно. Верните нам Незнайку – мы его видели из нашей книги в вашей жизни. Верните его, а для этого дайте нам хоть кончик верёвочки. Знайка».
Щюра не сразу догнал про верёвочку, но потом до него дошло – верёвочку надо было предварительно привязать или пришить к Незнайке.
«Как я это сделаю», – мысленно мучился Щюра и заливал свои мучения водкой, чем только усугублял своё положение. Видя постоянно что-то затевающего румяного и бодрого Незнайку, чиновники всех мастей уже видеть не хотели Щюру. Более того – зрело решение провести глобальную проверку всей его литературно-издательской деятельности, не оставившей никаких следов после себя.
Тогда Щюра начал лебезить перед Незнайкой, набиваясь к нему в ближайшие друзья и постоянно напоминая, что именно он и затащил на себе Незнайку в свой мир.
Вся эта возня сразу насторожила Мину, остро чувствующую интриги и злонамеренность, потому что сама была большой мастерицей на них. Мина прекрасно понимала, что Незнайка вытесняет Щюру из его литературно-культурного пространства, где он кормился более двадцати лет. Немного поразмыслив, Мина поняла, как мог Щюра избавиться от Незнайки, и, поняв, начала охоту на книгу незатейливых приключений, герой которых так трагически повлиял на местечковых записывателей. Несколько раз Щюра заставал Мину, копавшуюся у него в столе в поисках книги. Изворотливое враньё совсем не обмануло Щюру, чувства которого были необычайно обострены.
– Ты не получить мою книгу! – вскричал Щюра.
– А ты не получишь моего Незнайку! – отвечала Мина, не понимая, что она превратилась в Марселину по отношению к Незнайке, закрутившего любовь сразу с несколькими девчатами из литературных студий, возглавляемых Миной за приличную плату и безо всякой отчётности.
Все отношения вокруг Незнайки накалялись до невозможности. Иногда даже подымался дым, но не от накала, – это Незнайка курил трубочку, подаренную ему фанатками. Ничего плохого в трубочке никогда не было, но злопыхатели, которых вокруг счастливчика Незнайки было премного, начали выдумывать нехорошие истории про какие-то смеси, о которых Незнайка никогда ничего не слыхал.
Всё закончилось там, где начиналось.
В один из обычных вечеров Щюра сидел за столом и безо всякого восторга квасил водку, закусывая её салом со своей украинской родины, по старой привычке рассматривая картинки из сказки Носова.
«Зря я там тогда не остался, – думал Щюра, – ведь как там хорошо и прилично было – не бухал, вовремя ложился спать… Хотя потом можно было наладить самогонный аппарат…»
– Спаси меня! – ворвался в офис Незнайка, – за мной гонится Мина с пистолетом и полиция!
– Что случилось? – вскричал Щюра. – Я тебя спасу! Держи! – сунул он Незнайке конец бечёвки, а другой кинул на картинку носовской сказки. – Тяни! – закричал Щюра в картинку, и бечёвка зазвенела как тетива.
Незнайка не особенно крепко держал верёвку, но первый же мощный рывок выдернул половину его тела из реальности и погрузил в сказку, через мгновение там скрылось и остальной тело сказочного героя.
– Где он? – выкрикнули почти хором несколько полицейских и Мина, ворвавшись в офис.
– Он в сказке, – рассмеялся Щюра, а потом буквально присосался к початой бутылке.
Щюра опять стал хозяином положения.
AST-NEWS.ru
Впоследствии одной мании ему казалось, что он очень маленький, и на него могут наступить и раздавить, даже не заметив этого трагического события.
По второй мании Щюре представлялось, что он очень большой и может наступить на кого-нибудь и размазать по асфальту. Хорошо, если это будет какое-нибудь беспартийное ничтожество, а вдруг невинной жертвой окажется чиновник, от которого зависит бюджетное забашление Щюры?
И ещё в жизни Щюры теперь, кроме Белого Зуба, Мони и Мины появился Незнайка, который, попав в мир Щюры, из коротышки размером со средний огурец превратился в странно одетого мужчину среднего роста и ангельской внешности – румяное лицо с маленьким носом, буйная причёска и большие весёлые глаза.
За неимением рядом других представительниц прекрасного пола Незнайка влюбился в Мину. Опытная поэтесса ответила взаимностью, и в ходе пылкого романа научила Незнайку нехитрому ремеслу выделки провинциальных стихов. Проживал Незнайка, естественно, у Мины.
Из Незнайки бурным потоком хлынули зарифмованные влюблённые причитания, а также обязательная тоска по родине.
Цветочки мои, лепесточки,Незнайка с помощью Мины быстро подготовил свою первую книгу стихов «Цветочный город».
Как вы теперь без меня?
С тоски дохожу я до точки
И некого мне обонять…
– Но у него нет паспорта! – всплеснул жирными руками Щюра. – Как мы ему деньги будем выдавать без паспорта?
В этом вопросе мог помочь только всесильный Белый Зуб.
– Это будет сложнее, чем с Депардье, – нахмурился чиновник, но потом его лицо озарила тихая улыбка, – но мы попытаемся помочь человеку из сказки.
Уже через неделю новому гражданину был выдан паспорт.
Незнайко Незнайка Николаевич сразу взялся за вторую книгу стихов.
– У меня в планах перевести на стихотворный язык всю отечественную прозу, – говорил всем встречным и поперечным молодой поэт, – все Толстые, Достоевский, Тургенев, Шолохов Зощенко будут звучать в стихах… От этого будет громадная выгода. Стихотворный перевод романа «Война и мир» будет звучать коротко и ясно:
Война и мир, – одна разруха.Незнайка Незнайко, естественно, читал классику в кратких пересказах, но и они казались поэту-новатору слишком затянутыми.
История – дешёвый номер.
Схлестнулся с Наташей Безухов.
Волконский израненный помер.
– Народ правильно говорит: короче, – поучал Незнайко местных мэтров, – для народа надо писать короче…
– Книги будут слишком тонкими, – возражал один из мэтров, и на это поэт Незнайко только смеялся – в его первой книге стихов на каждой странице была напечатана только одна строка.
Незнайко очаровал Белого Зуба, и мужественный Белый Зуб снова стал нежной Мальвиной для гостя из Цветочного города. Щюра отошёл на второй план.
Главный записыватель запаниковал. От Незнайки надо было срочно избавляться.
«Как его засунуть обратно в его Цветочный городок? – размышлял Щюра, крутя перед собой книгу «Приключения Незнайки и его друзей» и лихорадочно разглядывая её красочные иллюстрации. Решение было на поверхности, но недоступно для Щюры, растерявшего все немногочисленные положительные качества своей личности. Ему оставалось только следить за успехами конкурента, которого Щюра сам притащил в свою реальность.
А гражданин Незнайко, узнав обо всех достоинствах положения депутата, решил вступить в ряды одной из Компартий, проводящих свою мрачную агитацию по стране.
– Я ведь по рождению член коммунистического общества! – рассказывал о себе Незнайко при подаче заявления о вступлении в члены. – Николай Носов, создавая свою первую книгу из известной всей детворе трилогии обо мне, описывал коммунистическое общество, членом которого и был я до своего появления в вашем мире. Я намерен и здесь построить самое справедливое общество!
Старпёры из обкома Компартии пребывали в восторге – впервые к ним пришёл кандидат, искренне стремящийся к Светлому будущему и готовый бороться за его приближение.
На первых же выборах член КП Незнайко был выставлен по партийным спискам и получил мандат депутата.
Теперь он был по всем статьям наравне с Щюрой, кроме руководства в местечковом отделении союза записывателей, но и здесь Щюра сдавал позиции.
Незнайка пил не только в компании с Щорой, Моней и Миной, он пил водку со всеми членами местного отделения по одному и в компании. Он перепил всех, потому что обладал железным здоровьем.
Позднее Незнайке стало тесно в офисе записывателей. Он каждый вечер собирал огромную компанию, где обязательно должны были присутствовать Моня и Мина, а Щюру почти всегда забывали пригласить. В компании кроме записывателей присутствовали депутаты, чиновники, артисты, аффилированные журналисты и вообще состоятельные люди, способные платить за общение с полезными людьми. Собирались на дачах, в коттеджах, избегая ресторанов, где было слишком много лишних глаз и ушей.
Так что Щюра вечером обычно оставался один в своём офисе, где пил водку, рассматривал картинки в книге о Незнайке и мучительно искал возможность закинуть Незнайку в его родной город.
«Так ведь он и там никому не нужен, – тяжело ворочал Щюра своими жирными мозгами, – он и там всем надоел своими придурковатыми выходками…»
Щюра понимал, что это только его мнение, мнение жителей Цветочного городка надо выяснить. Но как?
Главный записыватель продолжал пить водку, словно это был напиток мудрости.
Поздно вечером наступил закономерный вырубон – депутат и научный сотрудник неизвестных наук повалился со стула и заснул на не очень свежем полу.
В пьяном сне Щюра гнался за Белым Зубом, сжимая вставные зубы и жирные кулаки, но догнать не мог. Зато за ним самим гнался румяный Незнайка в своей широкополой шляпе и шутовском наряде и периодически догонял и бил кулаком главного записывателя по шее. Догонялки продолжались всю ночь.
Утром Щюра поднялся с пола усталым, болела шея, а во рту стояла сухость среднеазиатских пустынь. Широконеизвестный поэт-переводчик осмотрел стол и поднял пустую бутылку водки с открытой книги о приключениях Незнайки. Бутылка лежала на иллюстрации во весь лист и, когда Щюра поднял бутылку, за ней потянулся лист бумаги, вылезающий из рисунка.
Несмотря на похмелье Щюра сразу сообразил: он получил послание из сказки.
«Уважаемый Щюра, мы думали, что с исчезновением Незнайки из Цветочного города у нас будет замечательная жизнь. Но без него у нас наступило безрадостное существование. Всё везде правильно, никаких глупых выходок и разговоров, но без этого жизнь стала как еда без соли и сахара. Может, это полезно, но невыносимо и безвкусно. Верните нам Незнайку – мы его видели из нашей книги в вашей жизни. Верните его, а для этого дайте нам хоть кончик верёвочки. Знайка».
Щюра не сразу догнал про верёвочку, но потом до него дошло – верёвочку надо было предварительно привязать или пришить к Незнайке.
«Как я это сделаю», – мысленно мучился Щюра и заливал свои мучения водкой, чем только усугублял своё положение. Видя постоянно что-то затевающего румяного и бодрого Незнайку, чиновники всех мастей уже видеть не хотели Щюру. Более того – зрело решение провести глобальную проверку всей его литературно-издательской деятельности, не оставившей никаких следов после себя.
Тогда Щюра начал лебезить перед Незнайкой, набиваясь к нему в ближайшие друзья и постоянно напоминая, что именно он и затащил на себе Незнайку в свой мир.
Вся эта возня сразу насторожила Мину, остро чувствующую интриги и злонамеренность, потому что сама была большой мастерицей на них. Мина прекрасно понимала, что Незнайка вытесняет Щюру из его литературно-культурного пространства, где он кормился более двадцати лет. Немного поразмыслив, Мина поняла, как мог Щюра избавиться от Незнайки, и, поняв, начала охоту на книгу незатейливых приключений, герой которых так трагически повлиял на местечковых записывателей. Несколько раз Щюра заставал Мину, копавшуюся у него в столе в поисках книги. Изворотливое враньё совсем не обмануло Щюру, чувства которого были необычайно обострены.
– Ты не получить мою книгу! – вскричал Щюра.
– А ты не получишь моего Незнайку! – отвечала Мина, не понимая, что она превратилась в Марселину по отношению к Незнайке, закрутившего любовь сразу с несколькими девчатами из литературных студий, возглавляемых Миной за приличную плату и безо всякой отчётности.
Все отношения вокруг Незнайки накалялись до невозможности. Иногда даже подымался дым, но не от накала, – это Незнайка курил трубочку, подаренную ему фанатками. Ничего плохого в трубочке никогда не было, но злопыхатели, которых вокруг счастливчика Незнайки было премного, начали выдумывать нехорошие истории про какие-то смеси, о которых Незнайка никогда ничего не слыхал.
Всё закончилось там, где начиналось.
В один из обычных вечеров Щюра сидел за столом и безо всякого восторга квасил водку, закусывая её салом со своей украинской родины, по старой привычке рассматривая картинки из сказки Носова.
«Зря я там тогда не остался, – думал Щюра, – ведь как там хорошо и прилично было – не бухал, вовремя ложился спать… Хотя потом можно было наладить самогонный аппарат…»
– Спаси меня! – ворвался в офис Незнайка, – за мной гонится Мина с пистолетом и полиция!
– Что случилось? – вскричал Щюра. – Я тебя спасу! Держи! – сунул он Незнайке конец бечёвки, а другой кинул на картинку носовской сказки. – Тяни! – закричал Щюра в картинку, и бечёвка зазвенела как тетива.
Незнайка не особенно крепко держал верёвку, но первый же мощный рывок выдернул половину его тела из реальности и погрузил в сказку, через мгновение там скрылось и остальной тело сказочного героя.
– Где он? – выкрикнули почти хором несколько полицейских и Мина, ворвавшись в офис.
– Он в сказке, – рассмеялся Щюра, а потом буквально присосался к початой бутылке.
Щюра опять стал хозяином положения.
Рос Эзопов, астраханский областной общественно-политический еженедельник «Факт и компромат» № 36 (695), 2016 г.
