Главный местечковый записыватель Щюра при своей полной загрузке горе-переводами, которых на него обрушилось множество – из стран, бывших прежде республиками СССР и национальных образований России, находил время и на афоризмы, рождающиеся иногда среди пьяного застолья.
- Культура – это полная открытость носителя этой культуры, - торжественно произнёс Щюра очередной афоризм, театрально разведя в стороны свои загребущие ручонки.
- Это про нудистов, - заявила Мина, записав в особую тетрадь очередной афоризм своего собутыльника-босса.
- Что за нудисты? – не сразу понял Щюра.
- Это люди, которые любят ходить нагишом в среде себе подобных, - объяснила Мина, - как правило, нудисты раздеваются догола только на нудистских пляжах или в домашних компаниях. Среди одетых людей голыми нудисты появляются очень редко…
- Нудист – это прообраз носителя культуры! – торжественно провозгласил Щюра. – Культура нематериальна, а поэтому её носитель – голый.
- Солидно, - простонал Моня, - давайте разденемся и посидим голые… Порадуемся культуре истинной.
Записыватели разделись, но никакого удовольствия от взаимного созерцания жирных потасканных тел не получили.
- Холодно, - констатировала Мина и начала одеваться.
Моня и Щюра задумчиво оглядели друг друга и тоже облачились в свои дорогие костюмы.
- Вот поэтому нудисты предпочитают раздеваться на людях только на летнем пляже, - предположила Мина, ранее ничего общего не имеющая с нудизмом.
- Но какая открытость! – пьяно восторгался Щюра только что пережитыми ощущениями, - настоящая культура без прикрас. Мои записыватели должны быть такими же открытыми. Отныне все литературно-музыкально-танцевальные вечера должны проходить при полной обнажённости всех записывателей. Нам нечего прятать друг от друга…
- А если на вечер придут посторонние люди? – забеспокоилась Мина.
- Во-первых, на наши вечера посторонние люди не заходят, а во-вторых, если зайдут, то должны будут раздеться, - важно ответствовал Щюра и тут же выдал очередной афоризм, - Чтобы не прятать камень за пазухой, надо быть голым.
- Солидно, - заныл Моня и снова начал раздеваться.
- Надо как-то подготовить общественность, - задумчиво рассуждала Мина, - мы в этом случае являемся проводниками европейских ценностей, которые не всегда воспринимаются нашей немного заторможенной общественностью.
- Лучше всего это может сделать наш Раздрачинский, - Моня уже разделся и поглаживал свой белый живот, - он умеет быть убедительным, даже когда откровенно врёт.
Мина достала телефон и вызвонила Раздрачинского.
Поэт явился вместе с Бачурой – местным мошенником-неудачником. Оказалось, что Бачура каждое лето становится нудистом, чтобы посещать нудистский пляж. Он знал о нудистах всё.
- Как можно отличить одетого нудиста от обычного гражданина? – с видом исследователя поинтересовалась Мина.
- Нудисты-мужчины никогда не застёгивают ширинки, а женщины принципиально не носят белья, - с видом знатока отвечал Бачура, – во всё остальном – они обычные люди – прижимистые и подозрительные к незнакомцам… Они во всех встречных подозревают сексуальных маньяков и кидал…
Раздрачинский быстро прошёл инструктаж.
Уже через неделю все сборища записывателей проходили во всеобщем обнажении.
Но нудисты оказались людьми разумными и, к тому же, убеждёнными трезвенниками. Они возмущённо оделись и слиняли, затем разошлись и пристыженные записыватели.
AST-NEWS.ru
- Культура – это полная открытость носителя этой культуры, - торжественно произнёс Щюра очередной афоризм, театрально разведя в стороны свои загребущие ручонки.
- Это про нудистов, - заявила Мина, записав в особую тетрадь очередной афоризм своего собутыльника-босса.
- Что за нудисты? – не сразу понял Щюра.
- Это люди, которые любят ходить нагишом в среде себе подобных, - объяснила Мина, - как правило, нудисты раздеваются догола только на нудистских пляжах или в домашних компаниях. Среди одетых людей голыми нудисты появляются очень редко…
- Нудист – это прообраз носителя культуры! – торжественно провозгласил Щюра. – Культура нематериальна, а поэтому её носитель – голый.
- Солидно, - простонал Моня, - давайте разденемся и посидим голые… Порадуемся культуре истинной.
Записыватели разделись, но никакого удовольствия от взаимного созерцания жирных потасканных тел не получили.
- Холодно, - констатировала Мина и начала одеваться.
Моня и Щюра задумчиво оглядели друг друга и тоже облачились в свои дорогие костюмы.
- Вот поэтому нудисты предпочитают раздеваться на людях только на летнем пляже, - предположила Мина, ранее ничего общего не имеющая с нудизмом.
- Но какая открытость! – пьяно восторгался Щюра только что пережитыми ощущениями, - настоящая культура без прикрас. Мои записыватели должны быть такими же открытыми. Отныне все литературно-музыкально-танцевальные вечера должны проходить при полной обнажённости всех записывателей. Нам нечего прятать друг от друга…
- А если на вечер придут посторонние люди? – забеспокоилась Мина.
- Во-первых, на наши вечера посторонние люди не заходят, а во-вторых, если зайдут, то должны будут раздеться, - важно ответствовал Щюра и тут же выдал очередной афоризм, - Чтобы не прятать камень за пазухой, надо быть голым.
- Солидно, - заныл Моня и снова начал раздеваться.
- Надо как-то подготовить общественность, - задумчиво рассуждала Мина, - мы в этом случае являемся проводниками европейских ценностей, которые не всегда воспринимаются нашей немного заторможенной общественностью.
- Лучше всего это может сделать наш Раздрачинский, - Моня уже разделся и поглаживал свой белый живот, - он умеет быть убедительным, даже когда откровенно врёт.
Мина достала телефон и вызвонила Раздрачинского.
Поэт явился вместе с Бачурой – местным мошенником-неудачником. Оказалось, что Бачура каждое лето становится нудистом, чтобы посещать нудистский пляж. Он знал о нудистах всё.
- Как можно отличить одетого нудиста от обычного гражданина? – с видом исследователя поинтересовалась Мина.
- Нудисты-мужчины никогда не застёгивают ширинки, а женщины принципиально не носят белья, - с видом знатока отвечал Бачура, – во всё остальном – они обычные люди – прижимистые и подозрительные к незнакомцам… Они во всех встречных подозревают сексуальных маньяков и кидал…
Раздрачинский быстро прошёл инструктаж.
Уже через неделю все сборища записывателей проходили во всеобщем обнажении.
Каждая из записывательниц-старушек, которых было большинство в отделении, не рискнула бы разгуливать в неглиже в общественном месте, но за компанию на это были согласны все.Тема обнажёнки и нудизма стала стержневой в творчестве записывателей.
Совсем не нудные нудисты,
Где ваши майки и трусы?
Вы удивительно пречисты,
С себя снимая и часы…
Трусы – приличия оплот,
Но были сняты и они.
Да, нагота – запретный плод
Средь тусклой болтовни.
Вы откровение, нудисты,
На вас равняется народ,
Совсем не эксгибиционисты,
Скорей, совсем наоборот…
Мы будем голыми романы
Писать и сочинять стихи,
Их прочитают в дальних странах
Средь разной чепухи.
А мы всё так же неодеты
В закатах голых и рассветах…
Мы братья по телу
И по уму.
Разделись по делу,
И потому
Вы можете выпить,
Мы можем налить,
Протянутся нити
И главная нить
К бутылке, стакану –
Подарку стихий.
Впадём мы в нирвану,
Читая стихи!
Но нудисты оказались людьми разумными и, к тому же, убеждёнными трезвенниками. Они возмущённо оделись и слиняли, затем разошлись и пристыженные записыватели.
Рос Эзопов, астраханский областной общественно-политический еженедельник «Факт и компромат», № 8 (768), 2018 г.
