Главный местечковый записыватель Щюра всегда мечтал попасть во Власть, стать начальником со штатом подчинённых, которыми можно командовать от всей души.
Но не везло Щюре: Власть не желала его. То ли виной были глупые усы, то ли постоянные скандальные истории, творящиеся с Щюрой, то ли он был уж чересчур туп… Ведь хотя во Власти дураков хватало, но лишь до определённой степени придурковатости, к тому же Щюра был так навязчив, что постоянно лез не только в глаза, но и в карман.
- Тебе надо в оппозицию стремиться попасть, - учил Щюру его задушевный дружок Мальвина, - если оппозиция победит, ты докажешь, что я всегда был в душе на стороне инициаторов смены власти.
Но и оппозиция не принимала Щюру даже тогда, когда он стал «широкоизвестным» записывателем, которого никто не читал. Действительно, кому нужны переводы нечитаемых стихов?
Выручил опять Мальвина – он продавил коммунаров, заставив их принять в свои ряды главзапа, а потом на выборах пустить этого престарелого новичка по партийным спискам, обеспечив гарантированное избрание в депутаты.
Щюра отозвался на своё новое коммунарское амплуа серией яростных стихов:
На ежедневных пьянках в офисе записывателей Щюра хвастался своей непримиримой оппозиционностью.
- Оппозиция – двигатель прогресса! – гордо провозглашал главзап и сразу поднимал тост за оппозицию, - за нашу и вашу победу!
- За всю историю страны оппозиция победила всего один раз, но закончилось всё всеобщим развалом и возвращением к пройденному, - назидала пьяненькая Мина.
- Это ты про великий Октябрь?! – вскинулся Щюра, - а декабристы – тоже развал?! Они победили через сто лет после своего восстания!
- Полное фиаско, - возразила поэтесса.
- Победа! – рявкнул Щюра.
- Хочешь сам увидеть, чем у них всё решалось?
- Как? – удивился Щюра, - это ж почти двести лет тому назад было.
- Я много работала в архивах у нас в регионе, Москве, Питере, Тель-Авиве, - объяснила Мина, - плюс моё воображение… Я спроецирую его на твоё сознание… Но сначала тебе надо расслабиться.
Мина сняла с шеи цепочку с медальоном с эмалевым изображением магендавида и начала раскачивать медальон перед свиными глазками главзапа…
Щюра потерял сознание, но мгновенно пришёл в себя в совершенно другой обстановке: он и ещё десяток мужчин сидели вокруг стола, заставленного бутылками с шампанским.
- За успех нашего дела! – поднял бокал один из присутствующих.
- Труба, ты всё-таки хочешь стать диктатором?
- Да, Рыло, я хочу быть диктатором, чтобы силою вбить свободолюбие в головы нашего народа, - отвечал тот, кого назвали Трубой, - Муравей, между прочим, со мной полностью согласен.
- Но диктатор – это хуже императора, царя, - возразил Рыло, - царь в идеале имеет советников, тем или иным способом прислушивается к мнению народа. Диктатор в этом не нуждается.
- Правильно! – ввязался в разговор Щюра, - Сталин тоже много кого слушал, а решал всегда по-своему.
- Что за Сталин? – заволновались присутствующие, - кто это там вякает?
- Ты кто таков? – подскочил к Щюре Рыло.
- Я – главный записыватель XXI века, из будущего.
- Как это может быть?! – заволновались члены тайного общества, мечтающие провернуть государственный переворот, - да это шпион! Его надо срочно пришить, чтобы не успел настучать в полицию о наших замыслах!
- Товарищи! – вскричал Щюра, увидев, что заговорщики достают стилеты, кинжалы и пистолеты, чтобы привести свои планы в исполнение, - я – коммунар, член Компартии, я за народ, свободу и равенство! Я про вас тонну книг перечитал. Но вот только сейчас узнал, что Рылеева между собой вы звали Рылом, а Трубецкого – Трубой. А как зовёте Бестужева?
- Бесом.
- Здорово! – восхитился Щюра, - а ещё я искал вашу политическую программу, но так нигде и не нашёл.
- А у нас её и нет, - доложил Труба, - главное захватить власть в стране, распустить старый аппарат управления и армию, освободить крепостных, но землю им не давать, пусть ишачат за гроши.
- А с солдатами вы агитационную работу проводили? – Щюра из истории КПСС знал, что агитационная работа имеет большое значение.
- А чего с ними проводить, с быдлом? – рассмеялся Рыло, - ать-два, марш-марш, уря! Вот и всё. Солдат должен подчиняться, а тем более, что мы их всех должны отпустить по домам, чтоб под ногами не мешались.
- И вы собираетесь жить вообще без армии? – поразился Щюра.
- Наберём наёмную из немцев и австрийцев, - объяснил Рыло.
- Вам надо ещё чрезвычайную комиссию организовать, - посоветовал Щюра и вкратце рассказал историю ЧК и борьбы с контрреволюцией в СССР.
- Так я об этом всем который год говорю, - вскочил со своего места Рыло, - у нас должен быть карательный орган, чтобы бороться с врагами и с такими, как Сашка Пушкин…
- Пушкин?! – тоже вскочил Щюра, не забыв на столе недопитый бокал с шампанским, - так Пушкин – это наше всё!
- Может у вас и всё, а у нас он к Императору Александру бегал и жаловался, что мы его в своё тайное общество не принимали.
- Да мне он, если честно тоже не нравится, - переобулся Щюра и зачитал:
Все вскочили, похватали оружие и бросились вон.
Щюра остался один. Он допил шампанское и сразу оказался в своём офисе записывателей.
- Понравилась тебе оппозиция? – задала уместный вопрос Мина.
- Оппозиция как оппозиция, наши люди, - проворчал Щюра, которому декабристы сильно понравились своей безалаберностью и пьяным азартом.
AST-NEWS.ru
Но не везло Щюре: Власть не желала его. То ли виной были глупые усы, то ли постоянные скандальные истории, творящиеся с Щюрой, то ли он был уж чересчур туп… Ведь хотя во Власти дураков хватало, но лишь до определённой степени придурковатости, к тому же Щюра был так навязчив, что постоянно лез не только в глаза, но и в карман.
- Тебе надо в оппозицию стремиться попасть, - учил Щюру его задушевный дружок Мальвина, - если оппозиция победит, ты докажешь, что я всегда был в душе на стороне инициаторов смены власти.
Но и оппозиция не принимала Щюру даже тогда, когда он стал «широкоизвестным» записывателем, которого никто не читал. Действительно, кому нужны переводы нечитаемых стихов?
Выручил опять Мальвина – он продавил коммунаров, заставив их принять в свои ряды главзапа, а потом на выборах пустить этого престарелого новичка по партийным спискам, обеспечив гарантированное избрание в депутаты.
Щюра отозвался на своё новое коммунарское амплуа серией яростных стихов:
…Государство – враг народа.
Бедных грабят богачи.
Коль из нищей ты породы,
Тихо в тряпочку молчи…
…Но восстанет страдалец-народ,
Хоть он из молчаливой породы,
Угнетателей в лагерь сметёт,
Чтоб деревья валить на природе…
На ежедневных пьянках в офисе записывателей Щюра хвастался своей непримиримой оппозиционностью.
- Оппозиция – двигатель прогресса! – гордо провозглашал главзап и сразу поднимал тост за оппозицию, - за нашу и вашу победу!
- За всю историю страны оппозиция победила всего один раз, но закончилось всё всеобщим развалом и возвращением к пройденному, - назидала пьяненькая Мина.
- Это ты про великий Октябрь?! – вскинулся Щюра, - а декабристы – тоже развал?! Они победили через сто лет после своего восстания!
- Полное фиаско, - возразила поэтесса.
- Победа! – рявкнул Щюра.
- Хочешь сам увидеть, чем у них всё решалось?
- Как? – удивился Щюра, - это ж почти двести лет тому назад было.
- Я много работала в архивах у нас в регионе, Москве, Питере, Тель-Авиве, - объяснила Мина, - плюс моё воображение… Я спроецирую его на твоё сознание… Но сначала тебе надо расслабиться.
Мина сняла с шеи цепочку с медальоном с эмалевым изображением магендавида и начала раскачивать медальон перед свиными глазками главзапа…
Щюра потерял сознание, но мгновенно пришёл в себя в совершенно другой обстановке: он и ещё десяток мужчин сидели вокруг стола, заставленного бутылками с шампанским.
- За успех нашего дела! – поднял бокал один из присутствующих.
- Труба, ты всё-таки хочешь стать диктатором?
- Да, Рыло, я хочу быть диктатором, чтобы силою вбить свободолюбие в головы нашего народа, - отвечал тот, кого назвали Трубой, - Муравей, между прочим, со мной полностью согласен.
- Но диктатор – это хуже императора, царя, - возразил Рыло, - царь в идеале имеет советников, тем или иным способом прислушивается к мнению народа. Диктатор в этом не нуждается.
- Правильно! – ввязался в разговор Щюра, - Сталин тоже много кого слушал, а решал всегда по-своему.
- Что за Сталин? – заволновались присутствующие, - кто это там вякает?
- Ты кто таков? – подскочил к Щюре Рыло.
- Я – главный записыватель XXI века, из будущего.
- Как это может быть?! – заволновались члены тайного общества, мечтающие провернуть государственный переворот, - да это шпион! Его надо срочно пришить, чтобы не успел настучать в полицию о наших замыслах!
- Товарищи! – вскричал Щюра, увидев, что заговорщики достают стилеты, кинжалы и пистолеты, чтобы привести свои планы в исполнение, - я – коммунар, член Компартии, я за народ, свободу и равенство! Я про вас тонну книг перечитал. Но вот только сейчас узнал, что Рылеева между собой вы звали Рылом, а Трубецкого – Трубой. А как зовёте Бестужева?
- Бесом.
- Здорово! – восхитился Щюра, - а ещё я искал вашу политическую программу, но так нигде и не нашёл.
- А у нас её и нет, - доложил Труба, - главное захватить власть в стране, распустить старый аппарат управления и армию, освободить крепостных, но землю им не давать, пусть ишачат за гроши.
- А с солдатами вы агитационную работу проводили? – Щюра из истории КПСС знал, что агитационная работа имеет большое значение.
- А чего с ними проводить, с быдлом? – рассмеялся Рыло, - ать-два, марш-марш, уря! Вот и всё. Солдат должен подчиняться, а тем более, что мы их всех должны отпустить по домам, чтоб под ногами не мешались.
- И вы собираетесь жить вообще без армии? – поразился Щюра.
- Наберём наёмную из немцев и австрийцев, - объяснил Рыло.
- Вам надо ещё чрезвычайную комиссию организовать, - посоветовал Щюра и вкратце рассказал историю ЧК и борьбы с контрреволюцией в СССР.
- Так я об этом всем который год говорю, - вскочил со своего места Рыло, - у нас должен быть карательный орган, чтобы бороться с врагами и с такими, как Сашка Пушкин…
- Пушкин?! – тоже вскочил Щюра, не забыв на столе недопитый бокал с шампанским, - так Пушкин – это наше всё!
- Может у вас и всё, а у нас он к Императору Александру бегал и жаловался, что мы его в своё тайное общество не принимали.
- Да мне он, если честно тоже не нравится, - переобулся Щюра и зачитал:
Гений Александр Пушкин.
Как начну его читать,
Сразу требую подушку
И удобную кровать…
Все вскочили, похватали оружие и бросились вон.
Щюра остался один. Он допил шампанское и сразу оказался в своём офисе записывателей.
- Понравилась тебе оппозиция? – задала уместный вопрос Мина.
- Оппозиция как оппозиция, наши люди, - проворчал Щюра, которому декабристы сильно понравились своей безалаберностью и пьяным азартом.
Рос Эзопов, Астраханский областной общественно-политический еженедельник «Факт и компромат», №31 (791), 2018 г.
