Главный местечковый записыватель Щюра при всей своей значительности и чрезмерно раздутом авторитете отличался дебильной доверчивостью, особенно в пьяном виде, в которым он и пребывал большую часть своей нескладной жизни.
Собутыльники Щюры Мина и Моня часто разыгрывали своего нетворческого босса. Вот и сейчас во время очередного вечернего застолья они старались больше подливать Щюре, чтобы он быстрее пришёл в состояние, благоприятное розыгрышу, для которого и был приготовлен весь антураж – маслёнка с машинным маслом, несколько отвёрточек, пальчиковые и мизинчиковые батарейки.
Когда Щюру развезло так, что он начал длинно рассуждать о Ленинской премии, которая ему полагается как записывателю, охраняющему чистоту родного языка, Моня и Мина начали доставать и раскладывать на свободной части стола загадочный набор инструментов и принадлежностей.
Щюра цепко следил за манипуляциями собутыльников, стараясь не выдавать своего интереса.
– Для чего вам всё это надо? – наконец не выдержал он.
– Тебя надо подзарядить и проверить, – как о чём-то давно её утомившем поведала Мина.
– А чего меня подзаряжать и проверять? – хмыкнул Щюра. – Я сам ем и пью и никакой дополнительной подзарядки мне не надо…
– Ты тут ошибаешься, – хмуро бросил Моня, – ты ешь и пьёшь, чтобы не выделяться, но работаешь исключительно от батареек…
– Иди ты, – не поверил Щюра.
– Если хочешь, мы тебе докажем, что ты – экспериментальный биоробот, – как бы нехотя предложила Мина.
– Хочу, – выпалил Щюра, – но сначала я хочу знать, как я вообще стал биороботом… Я был ребёнком, потом отроком, юношей, молодым мужчиной…
– Ребёнком ты никогда не был, – поправила Мина, – а как ты стал биороботом – я скажу… Однажды по своему обыкновению ты избивал в тёмной подворотне старика… Но тебе не повезло – у старика был сын, сделавший за свою короткую жизнь уже четыре ходки и на твоё несчастье в тот момент вернувшийся домой… Когда вор-рецидивист увидел, что какой-то фраер избил его старика, а вдобавок готовится над ним немного поглумиться, то среагировал с лагерной жестокостью… Ты погиб, но медики, работавшие в секретной лаборатории, ввиду твоей значимости для культуры, решили воссоздать тебя в виде биоробота…
– Не верю, – нерешительно пробормотал Щюра, – вот я и водку пью… Разве биороботы употребляют алкоголь?
– Это тебя так запрограммировали, чтобы ты не отличался от обычных людей, – Мина имела ответ на любые сомнения Щюры, – но есть и доказательства, говорящие о том, что ты самый настоящий биоробот… Вот ты часто отключаешься, отрубаешься… Обычные мужики в этом случае просыпаются с мокрыми штанами… С тобой этого, насколько я знаю, такого не было…
– Да, не было, – смущённо пробормотал Щюра.
– Мы порой пьём водку самого низкого качества, – продолжала Мина, – у меня и у Мони бывает, что выпитое стремится назад и, как правило, вырывается… У тебя ничего подобного не бывает… И это понятно – биороботы не приучены рыгать…
Щюра не знал – верить ему или не верить.
– И главное, – лицо Мины приобрело официальную серьёзность, – о том, что ты робот, поставлены в известность не только мы с Моней, но и руководство города. Вот поэтому тебе безо всяких разговоров дают деньги на любые глупости, поэтому тебе сходит с рук любое хулиганство и безобразие…
– А как же меня выбрали в депутаты и выдали настоящий мандат? – снова засомневался Щюра. – Разве можно выдавать мандат машине?
– Да у нас бывшим уголовникам выдают мандаты, – отмахнулась Мина, – у нас их продают как обычный дорогой товар…
– А как же мои ордена и медали? – чуть не плакал Щюра. – Выходит, что они ничего не значат?!
– Здесь всё гораздо серьёзней, – нахмурилась Мина, – ты представляешь собой ходячий памятник Щюре, погибшему от руки рецидивиста…
– А где настоящее тело Щюры?! – вскрикнул Щюра с волнением, несвойственным бездушным роботам.
– В центральном морозильнике, – не стала скрывать Мина, – оно будет захоронено, когда биоробот окончательно выйдет из строя.
– Я вам не верю! – Щюра сквасил горестную гримасу, неимоверно мерзкую на его толстой усатой физиономии. – Как может робот писать такие стихи, которые пишу я?!
– В твою программу заложены основы типичного стихосложения с элементами сексуально-патриотической озабоченности, – объяснила Мина и сразу проиллюстрировала свои слова программным стихотворением Щюры:
– Когда ты вырубишься, – немного виновато улыбнулся Моня.
– Как может робот вырубаться?! – взвился Щюра.
– Очень просто, – Мина при разговоре не забывала наливать себе и собутыльникам, – когда твой резервуар на месте мочевого пузыря наполняется, ты отключаешься… Мы сливаем водку, наполняющую резервуар, процеживаем её и разливаем по бутылкам… Не надо брезгливых гримас, – внутренности биоробота абсолютно стерильны…
– А как меня подзаряжают? – Щюра решил узнать всё до конца.
– Мы закапываем биомасло во все отверстия твоего корпуса и головы, а батарейки вставляем через рот… Рука при этом уходит по локоть внутрь…
– Я вам не верю, – Щюре даже расхотелось пить, но появилось желание сходить в туалет, – вы всё врёте, чтобы поиздеваться над своим начальником…Я иду в туалет…
Он встал.
– Тебе нечего делать в туалете, – Мина уже не могла остановиться, – твоя программа даёт тебе мнимый сигнал, чтобы окружающие видели, что твоя жизнедеятельность протекает, как у нормального человека, а когда ты заходишь в санузел, твой компьютер перезагружается, давая тебе ощущение, что ты получил полное удовлетворение своих потребностей, а на лице моделирует глупую улыбку… Так что, когда ты находишься с нами, тебе не обязательно выходить «освежиться».
– Нет, я всё-таки пойду, – заупрямился Щюра, – я вам не верю. Вы просто хотите, чтобы я обделался за столом, а потом будете целый год издеваться надо мной…
Рука на удивление легко прошла в горло и по ощущениям дошла до места, где должно быть сердце. Пальцы руки наткнулись на какую-то коробочку, а, ощупав её, обнаружили кнопочку, на которую незамедлительно нажали. Коробочка открылась с лёгким щелчком, и пальцы, шарящие в груди, нащупали в коробочке батарейки.
Щюра решительно стал вынимать одну из них, а вынув, отключился.
– Ну дурак! – Моня, заглянувший в туалет, увидел обделавшегося по полной программе Щюру, валяющегося на полу и мычащего что-то невразумительное. – Наша шутка явно не удалась…
– Да кто же знал, что шовинюга слишком серьёзно отнесётся к обычному разводу, – удивилась Мина, – теперь ему кроме диетолога ещё и к психиатру ходить придётся…
– В санатории подлечат, а мы прокатимся с ним в качестве добровольных санитаров.
AST-NEWS.ru
Собутыльники Щюры Мина и Моня часто разыгрывали своего нетворческого босса. Вот и сейчас во время очередного вечернего застолья они старались больше подливать Щюре, чтобы он быстрее пришёл в состояние, благоприятное розыгрышу, для которого и был приготовлен весь антураж – маслёнка с машинным маслом, несколько отвёрточек, пальчиковые и мизинчиковые батарейки.
Когда Щюру развезло так, что он начал длинно рассуждать о Ленинской премии, которая ему полагается как записывателю, охраняющему чистоту родного языка, Моня и Мина начали доставать и раскладывать на свободной части стола загадочный набор инструментов и принадлежностей.
Щюра цепко следил за манипуляциями собутыльников, стараясь не выдавать своего интереса.
– Для чего вам всё это надо? – наконец не выдержал он.
– Тебя надо подзарядить и проверить, – как о чём-то давно её утомившем поведала Мина.
– А чего меня подзаряжать и проверять? – хмыкнул Щюра. – Я сам ем и пью и никакой дополнительной подзарядки мне не надо…
– Ты тут ошибаешься, – хмуро бросил Моня, – ты ешь и пьёшь, чтобы не выделяться, но работаешь исключительно от батареек…
– Иди ты, – не поверил Щюра.
– Если хочешь, мы тебе докажем, что ты – экспериментальный биоробот, – как бы нехотя предложила Мина.
– Хочу, – выпалил Щюра, – но сначала я хочу знать, как я вообще стал биороботом… Я был ребёнком, потом отроком, юношей, молодым мужчиной…
– Ребёнком ты никогда не был, – поправила Мина, – а как ты стал биороботом – я скажу… Однажды по своему обыкновению ты избивал в тёмной подворотне старика… Но тебе не повезло – у старика был сын, сделавший за свою короткую жизнь уже четыре ходки и на твоё несчастье в тот момент вернувшийся домой… Когда вор-рецидивист увидел, что какой-то фраер избил его старика, а вдобавок готовится над ним немного поглумиться, то среагировал с лагерной жестокостью… Ты погиб, но медики, работавшие в секретной лаборатории, ввиду твоей значимости для культуры, решили воссоздать тебя в виде биоробота…
– Не верю, – нерешительно пробормотал Щюра, – вот я и водку пью… Разве биороботы употребляют алкоголь?
– Это тебя так запрограммировали, чтобы ты не отличался от обычных людей, – Мина имела ответ на любые сомнения Щюры, – но есть и доказательства, говорящие о том, что ты самый настоящий биоробот… Вот ты часто отключаешься, отрубаешься… Обычные мужики в этом случае просыпаются с мокрыми штанами… С тобой этого, насколько я знаю, такого не было…
– Да, не было, – смущённо пробормотал Щюра.
– Мы порой пьём водку самого низкого качества, – продолжала Мина, – у меня и у Мони бывает, что выпитое стремится назад и, как правило, вырывается… У тебя ничего подобного не бывает… И это понятно – биороботы не приучены рыгать…
Щюра не знал – верить ему или не верить.
– И главное, – лицо Мины приобрело официальную серьёзность, – о том, что ты робот, поставлены в известность не только мы с Моней, но и руководство города. Вот поэтому тебе безо всяких разговоров дают деньги на любые глупости, поэтому тебе сходит с рук любое хулиганство и безобразие…
– А как же меня выбрали в депутаты и выдали настоящий мандат? – снова засомневался Щюра. – Разве можно выдавать мандат машине?
– Да у нас бывшим уголовникам выдают мандаты, – отмахнулась Мина, – у нас их продают как обычный дорогой товар…
– А как же мои ордена и медали? – чуть не плакал Щюра. – Выходит, что они ничего не значат?!
– Здесь всё гораздо серьёзней, – нахмурилась Мина, – ты представляешь собой ходячий памятник Щюре, погибшему от руки рецидивиста…
– А где настоящее тело Щюры?! – вскрикнул Щюра с волнением, несвойственным бездушным роботам.
– В центральном морозильнике, – не стала скрывать Мина, – оно будет захоронено, когда биоробот окончательно выйдет из строя.
– Я вам не верю! – Щюра сквасил горестную гримасу, неимоверно мерзкую на его толстой усатой физиономии. – Как может робот писать такие стихи, которые пишу я?!
– В твою программу заложены основы типичного стихосложения с элементами сексуально-патриотической озабоченности, – объяснила Мина и сразу проиллюстрировала свои слова программным стихотворением Щюры:
…Жизнь моя – глубокий омут,
Но горю я как в огне.
Родина даёт любому.
Не даёт она лишь мне…
– Когда ты вырубишься, – немного виновато улыбнулся Моня.
– Как может робот вырубаться?! – взвился Щюра.
– Очень просто, – Мина при разговоре не забывала наливать себе и собутыльникам, – когда твой резервуар на месте мочевого пузыря наполняется, ты отключаешься… Мы сливаем водку, наполняющую резервуар, процеживаем её и разливаем по бутылкам… Не надо брезгливых гримас, – внутренности биоробота абсолютно стерильны…
– А как меня подзаряжают? – Щюра решил узнать всё до конца.
– Мы закапываем биомасло во все отверстия твоего корпуса и головы, а батарейки вставляем через рот… Рука при этом уходит по локоть внутрь…
– Я вам не верю, – Щюре даже расхотелось пить, но появилось желание сходить в туалет, – вы всё врёте, чтобы поиздеваться над своим начальником…Я иду в туалет…
Он встал.
– Тебе нечего делать в туалете, – Мина уже не могла остановиться, – твоя программа даёт тебе мнимый сигнал, чтобы окружающие видели, что твоя жизнедеятельность протекает, как у нормального человека, а когда ты заходишь в санузел, твой компьютер перезагружается, давая тебе ощущение, что ты получил полное удовлетворение своих потребностей, а на лице моделирует глупую улыбку… Так что, когда ты находишься с нами, тебе не обязательно выходить «освежиться».
– Нет, я всё-таки пойду, – заупрямился Щюра, – я вам не верю. Вы просто хотите, чтобы я обделался за столом, а потом будете целый год издеваться надо мной…
Щюра зашёл в туалет и уставился на своё отражение в зеркале. Лицо было усатым, толстым и спокойным, несмотря на странный разговор.– Какие там могут быть батарейки? – спросил сам себя Щюра и начал засучивать рукав правой руки, а потом решительно засунул её в рот.
Рука на удивление легко прошла в горло и по ощущениям дошла до места, где должно быть сердце. Пальцы руки наткнулись на какую-то коробочку, а, ощупав её, обнаружили кнопочку, на которую незамедлительно нажали. Коробочка открылась с лёгким щелчком, и пальцы, шарящие в груди, нащупали в коробочке батарейки.
Щюра решительно стал вынимать одну из них, а вынув, отключился.
– Ну дурак! – Моня, заглянувший в туалет, увидел обделавшегося по полной программе Щюру, валяющегося на полу и мычащего что-то невразумительное. – Наша шутка явно не удалась…
– Да кто же знал, что шовинюга слишком серьёзно отнесётся к обычному разводу, – удивилась Мина, – теперь ему кроме диетолога ещё и к психиатру ходить придётся…
– В санатории подлечат, а мы прокатимся с ним в качестве добровольных санитаров.
Рос Эзопов, астраханский областной общественно-политический еженедельник «Факт и компромат», №25 (735), 2017 г.
