Главный местечковый записыватель Щюра считал автора известного романа «Три товарища» Марию Ремарка откровенным графоманом.
Собственно, графоманами Щюра считал всех авторов более двух романов, потому что в активе самого Щюры числилось именно два романа. Причём многие досужие люди поговаривали о том, что эти два романа похожи друг на друга от первой до последней буквы, хотя и имеют разные названия.
«Третий роман записать, что ли?» - подумал Щюра, наблюдая, как Моня и Мина любезничают на сильно продавленном диване.
«А ведь мы тоже три товарища», - открылось Щюре.
Он взял блокнот и начал обозначать будущий роман.
«Действие происходит в России в тревожный период подготовки к Сочинской Олимпиаде 2014 года. Три товарища – Иван Иванов (Ваня), Петр Петров (Петя) и Козелина Козлова (Коза) работают в управлении культуры небольшого города.
Влюбляться друзьям нет никакой необходимости. Все трое привыкли, что Коза одну ночь проводит у Ивана, а следующую – у Петра.
Всё хорошо, кроме одного. Когда по выходным три друга заходили в ресторан «Праздник», там их ждала пьяная компания из управления образования. Ваню и Петю пытались зачморить, а Козелину где-нибудь зажать. С боем друзья вырывались из враждебного ресторана, но на улицах и площадях родного города их поджидали боевые группы «Справедливой России». Отбиваясь от них, друзья скрывались в единственном в городе храме и принимали первое причастие.
Именно в храме Иван и встретил свою любовь – правозащитницу Лукрецию, решившую сменить католичество на православие. Эта недотрога и святая душа тоже с первого взгляда влюбилась в Ваню. Они взялись за руки и прошли по всей длине центрального нефа. Их остановили только алтарные двери.
- Что дальше? - спросила она.
- Алтарная часть храма, - отвечал Иван, который в советские времена бесцеремонно проверял алтари на сохранения культурных ценностей. – Но нам туда нельзя.
Лук, как стал звать Лукрецию Иван, не обиделась, а только громко рассмеялась.
После этого они были всегда вместе.
Иван был этому рад, а Коза и Петя – нет, потому что Козе нравились ежедневные свидания, а Петя привык к свиданиям через день, - была возможно немного передохнуть.
Но они все оставались друзьями и мотались по ресторанам, где дрались с врагами, а потом убегали от врагов.
Но всё, даже самое хорошее, когда-либо кончается.
Лук заболела. Иван не находил себе места – у неё не было медицинского полиса и денег, чтобы расплатиться с медиками за лечение…
Лук слабела день ото дня, она уже не могла вставать. Она умерла в последний час ночи. Трудно и мучительно.
Сможет ли Иван пережить следующий день без неё?».
- Солидный роман, - высказался Моня, прочитав произведение друга, которого никогда не критиковал.
- А где автомобили и автомобильные гонки? – ехидно промурлыкала Мина. – Где долгие философские разговоры во время групповых выпивок? У тебя все пьянки на одно лицо – «Ну, вздрогнули, чтобы не в последний раз!», «В сердце грусть, в мозгах застой... не пора ли по одной?», «День пропал не зря. Выпьем же за то, чтобы и вечер нас не подвёл!». У тебя мало романтических сцен. Лукреция у тебя получилась безликая и абстрактная, как неумелый эротический рисунок на стене… А всё вместе, надо признать, весьма неплохо… На бюджетные деньги опять будешь издавать?
- Ты что?! – возмутился Щюра. – Эта вещь для коммерческих изданий! Я уже забрасываю удочку!
Забрасывание удочки безрезультатно продолжалось несколько месяцев.
Щюра подключил все связи и знакомства, но получал только отказы.
Одно из издательств, сдержанно похвалив роман, закончило издевательской фразой: «Ремарк сейчас не в моде».
Щюра не отчаивался. Он знал, что на бюджетные средства роман напечатают обязательно – печатали и не такую бузу и муру.
Так и получилось, что роман «Три друга» решено было издать на средства Управления образования и науки для внеклассного чтения учеников старших классов. Но учебный совет, рассмотрел книгу Щюры, решил, что в данном виде она не может быть настольной книгой подрастающего поколения.
- Конечно, - доложил Щюре председатель совета, - мы понимаем, что ни один школьник по своей воле эту книгу читать не будет, но он может оказаться жертвой случайности. Ребёнок может оказаться на необитаемом острове, на котором будут только бананы и ваша книга. От нечего делать несчастное дитя прочитает её… Вы представляете, что станет с ребёнком?
- Представляю, - пробурчал Щюра. – Он повесится на банановой пальме.
Вот так Щюра и переключился на переводы колхозных поэтов.
Рос Эзопов, Астраханский общественно-политический еженедельник "Факт и компромат" № 32 (592), 22.08.2014 г.
