Трагедия председателя записывателей Щюры состояла в том, что он ничего не мог придумывать. Чтобы написать исторический роман, ему обязательно надо было прочитать исторический роман другого записывателя. Чтобы написать стихи, ему необходимо почитать чужие зарифмованные строки.

Понимая, что он рано или поздно потерпит фиаско как записыватель, Щюра всеми силами пытался попасть во власть, стать депутатом любого уровня.

Сначала он нажимал на жалость. В своём первом предвыборном выступлении на местном канале ТВ Щюра предстал с перевязанной головой. Он доложил телезрителям, что пытается прокормить семью, работая на даче, где и поранил голову мотыгой.

- Люди добрые, - скучно долдонил Щюра, - выберите меня. Я честный, я оправдаю ваше доверие.

Перевязанная голова помогла – Щюру выбрали депутатом.

Четыре счастливых года пролетели незаметно. Щюра наслаждался жизнью и не желал делиться своим счастьем с чужими людьми.

Но на смену светлой жизненной полосе пришла полоса темная. Закончился срок депутатских полномочий, а на выборах Щюру ошарашило поражение.

- Я ради них душу рвал в клочья! – кричал Щюра в своём кабинете руководителя местных записывателей – Как теперь дальше жить?!

Дальше жить стало тяжело. Привычка к депутатскому достатку давала знать. Щюра перестал давать деньги в семью.

- Мне самому не хватает! – заявил он супруге, рискнувшей попросить деньги на уплату коммунальных услуг.

Четыре года до следующих выборов стали кошмаром для родных, близких и подчиненных членов Щюры. Он попытался повысить членские взносы для записывателей, но этот неверный шаг предотвратил Моня.

- Они же просто выйдут из союза записывателей, - проговорил он, смущённо улыбаясь, - И мы останемся втроём…

- А кто третий? – засомневался Щюра.

- Мина, - Моня засмущался ещё сильнее, - Я за неё платил бы, но это нам не поможет. Трое – это не союз…

Когда приблизились очередные выборы, Щюра решил баллотироваться сразу в Верховную, областную и городскую Думы, а также в несколько сельсоветов. Для агитации и сбора подписей Щюра задействовал всех записывателей, включая даже тех, кто передвигался на костылях.

Листовки и газетки с агитацией Щюры заполнили все подъезды, их носил ветер на сельских просторах.

Но ничего не помогло. Щюра проиграл везде.

- Ну и ладно, - успокаивал друга Моня, - на издание наших книг нам по-прежнему подают, на премии за эти книги нам тоже подают… Проживём! А выборы, - они ведь нечестные…

- Точно – нечестные! – загорелся Щюра, - за меня мои замляки не могли не голосовать!

- Вот и ладушки! – обрадовался Моня. – Пошли, делом займёмся, – денег поклянчим.

Друзья, обойдя с десяток учреждений, риэлтерских контор и торговых фирм, вышли к городскому промтоварному рынку. Портфель Щюры раздулся от денег.

- Я за куревом на минутку, - бросил Моня и скрылся в торговых рядах.

Щюра остался один

- Кручу, верчу, запутать хочу, - донеслось до главного записывателя. Он заинтересовался и пошёл на голос.

Когда Моня нашёл Щюру, тот был мрачен. Похудевший портфель и звучащая где-то недалеко мантра наперсточника сказали Моне всё.

- Ты проиграл все деньги напёрсточникам, - констатировал он. - Не расстраивайся. Со всяким бывает.

Щюра только пожал плечами, не зная, что сказать. Моня направился к наперсточникам и через пять минут вернулся.

- Моя репутация и борцовское прошлое кое-что стоят. Отдали половину проигранного тобой.

- Ах, если бы и нечестные выборы в депутаты можно было также повернуть, - размечтался Щюра.

- Это не прокатит, а вот отметить возвращенное надо, - деланно строго заметил Моня.

Уже через минут пятнадцать Щюра поднял первый тост.

- За правильный выбор!

Больше за этот день Щюра ничего не помнил.

Щюра проснулся как всегда не рано. После ВЧЕРАШНЕГО гудела голова. Хотелось водки, огурцов, рассола, но Щюра взял ручку и рабочий блокнот, чтобы выполнить свой принцип “ни дня без строчки”.

Жизнь продолжается.

Рос Эзопов,

Астраханский общественно-политический еженедельник "Факт и компромат" № 34 (543), 06.09.2013 г.