Смерть ей к мосту. Об удивительном равнодушии вокруг одного вечного ремонта

С началом старой песни о ремонте не менее Старого моста вернулся пропускной поочерёдный режим: сначала поток транспорта идёт в одну сторону, затем, спустя добрых 15 минут, в другую. Пока мне везло и я ни разу не стоял в очереди, всё время попадая в свободный интервал. Однако скорость потока существенно упала, что располагает к наблюдению за самим ремонтом.

На всём мосту обычно столько человек рабочих, сколько делают ремонт в квартире. Техники не видно, работают не спеша; со стороны может показаться, что эта размеренная не спешка идёт на пользу: качественный ремонт быстро не делается. Но по опыту предыдущих ремонтов уже сейчас можно смело делать вывод: всё это великолепие ненадолго. Стоит хотя бы мельком взглянуть на энтузиазм в лицах рабочих, как всё сразу станет понятно.

Я напомню уважаемым читателям, что не так давно в «Факте» уже выходил материал про новое освещение на мосту, смонтированное диким образом и слепящее водителей. Теперь эти бесполезные и крайне дороги лампы просто висят бесполезным грузом. Это первая часть модернизации. Ну, вот теперь и вторую часть проводят. Судя по первой части, вторая будет не менее фееричной в исполнении.

Стоит начать с того, что нет никаких объявлений о том, сколько же времени продлится это издевательство над здравым смыслом и астраханцами. Люди стоят двадцать минут, чтобы на черепашьей скорости проехать по мосту и увидеть не в меру упитанного рабочего, облокотившегося на пешеходное ограждение и мерно потягивающего сигаретку. Его более поджарый, но всё равно тяжёлый коллега не спеша бьёт кувалдой по старому отбойнику, разграничителю между машинами и пешеходами. Третий человек в зелёном фартуке смеётся и всё это комментирует. Мне все эти персонажи напомнили добрых молодцов из мультфильма о Вове из Тридевятого царства: - «Вы что и есть за меня будете? - А-га!».

Сколько переживаний доставляет такое отношение к людям, можно только предполагать. Одни опаздывают на работу, другим везёт и они проскакивают без ожидания своей очереди на проход. Третьи опаздывают и на работу, и домой. С утра они пишут объяснения начальству, вечером вынуждены рассказывать своим благоверным о том, где же они были так долго. В общем, много добрых слов звучит из уст астраханцев в адрес героических ремонтников Старого моста.

Больше народа там регулируют движение, чем делают ремонт. И тоже можно их понять: на ветру в сырости хочется укутаться в уютный плед и потягивать глинтвейн, а не ворочать холодный и тяжёлый асфальт. Рабочим лучше спокойно курить и думать о том, что где-то, где их и нас нет, вот там хорошо. И это действительно правда! Тот же кремль ремонтируют несколько десятков человек и работают куда более в лучших условиях. Мне, например, предложили 20 тысяч в месяц плюс «кормёжку» и нормальный коллектив. В качестве разнорабочего. «А там, - говорят, - научим!». Вот бы всю эту ораву на день отправить на Старый мост, глядишь, и сделали бы всё гораздо быстрее, нежели сейчас.

А пока же мы ездим мимо и трое румяных работников ремонтируют мост через – на минуточку – самую крупную реку в Европе, в тяжёлом состоянии прямо сейчас кто-то лежит в карете скорой помощи и в бреду переходит в мир иной. Может быть, его ещё живым довезут до больницы, но драгоценные минуты и секунды навсегда и безвозвратно потеряны. Да-да, на мосту всё очень серьёзно, там не забалуешь: хоть ты на скорой, хоть на реанимации, хоть на медицине катастроф водителем работаешь – не пропустят. Даже если на реанимации для новорожденных - стой и жди очереди на проезд.

Сначала я видел одну машину с включёнными проблесковыми маячками, затем их было уже две и вот вчера я увидел сразу аж три, стоящих друг за другом, пусть в самом начале, но всё равно в очереди на возможность пересечь мост. Они стояли и поблёскивали синими маяками без сирен и крякалок. У меня было впечатление, что я оглох, ибо скорая помощь с мигалками должна ехать и ехать, не останавливаться нигде. И мне стало плохо от лицезрения сего ужаса. Потому как если бы совсем стало плохо, то я бы прямо на мосту остановился, но это ничего бы не исправило: эти скорые помощи вряд ли смогли бы мне помочь. Разве что оказать первую медицинскую помощь, забрать с собой, чтобы всем вместе дожидаться открытия моста. Почему скорые помощи-то не пропускают? Ради такого случая можно изменить график движения, остановить поток, пропустить их – не одну, не две уже даже, а три машины! Дать людям уцелеть, не потерять остатки здоровья.

Я нарочито оставил скорую помощь на окончание повествования, чтобы было очевидно, как это безумно и несправедливо – вот стоит человек здоровый как бык и не спеша курит, а вот трое лежат в трёх машинах врачей и... ждут. Кто-то ждёт смерти, кто-то рождения. Может уже и рожает, и умирает, или одновременно рожает и умирает. А где-то этих же самых скорых ждут ещё люди. А скорая не едет, после врачам приходится выслушивать много нового о том, почему они едут час. Ларчик просто открывается. Не сложнее, чем поднимается жезл обычного рабочего и перекрывает движение на стратегическом мосту. Хотя по-хорошему там должен стоять гаишник, чтобы принимать решение в таких критических ситуациях. Но гаишников там нет. Я их встретил чуть позже, проехав мост и добравшись до Урицкого – они там аж гроздьями стоят. Остановили, проверили документы, понюхали. Беспокоятся видать о безопасности дорожного движения.

Что-то мне подсказывает, что после Старого моста придёт черёд Нового. Выдержат небольшую паузу и начнут своё дело весной. Аккурат к теперь уже многомиллионному наплыву рыбаков. Пусть водителям скорой помощи везёт также как и мне – проезжать по Старому мосту без ожидания открытия оного. Пока там кто-нибудь дуба не даст из дорожно-постовых, так и будут люди умирать. Что ж, нам нужна сакральная жертва. Скорее бы. Потому как смотреть на весь этот кошмар сил нет даже у меня. Жалко астраханцев.

Володя Воблоловов,

Опубликовано в газете "Факт и компромат" № 12 (622), 03.04.2015 г.