Конспиративная квартира своей тишиной и отстранённостью от реальной жизни быстро успокоила трех кандидатов, влетевших в неё, как намыленные.

- Опять досрочное голосование! – вопил Белый. – Они нас как детей делают!

- А мы тоже досрочное голосование начнём внедрять, - спокойно отвечал Голубой. – Как ты, Красный к этому относишься?

- Я – за, - буркнул он, - но у нас нет подходящей для этого массовости…

- На встречах и на приёмах надо не языком болтать, а предлагать вступить в самую справедливую партию, - Голубой являл собой само красноречие, - ты в день принимаешь по 50 человек… За месяц полторы тысячи членов… А уличные встречи? Сколько там суммарно собирается?

- Человек сто бывает, - обескуражено отвечал Красный, - а порой и больше…

- ЕщЁ три тысячи членов в месяц… Где эти члены? – Профукали вы их!

- А у тебя самого-то сколько членов? – вышел из себя Красный.

- У меня десятки тысяч. Надо будет – и сотни тысяч, - с достоинством отвечал Голубой. - В этот раз не очень серьёзно… Прикидка… Противник серьёзный, и я, конечно, не для него на всяких ток-шоу маячил. Для него нечто более серьёзное должно быть… Всё это прикидка… А как вы думаете, - неожиданно спросил Голубой, - какая государственная система была самая устойчивая?

- Сталинский Союз! – хором заявили Белый и Красный.

- Чепуха! - пренебрежительно махнул рукой Голубой, - Сталинский Союз начал крушиться сразу после смерти Сталина. – Удивительную стабильность показала империя Романовых. После Февральской революции все министерства и ведомства функционировали по-прежнему. Все служивые люди ходили в свои учреждения, где исправно выполняли свои обязанности. Хаос наступил только после октябрьского переворота, когда большевики тупо захватили и обокрали все государственные учреждения. Большевики говорили потом, что им досталась полностью деградированная страна… Маленькое уточнение – не досталась, они сами разграбили эту страну.

- Я говорю это к тому, - устало произнёс Голубой после недолгой паузы, - что большевикам и их идейным наследникам не стоит пытаться вновь брать в свои руки власть в России, если они, конечно, не решили уничтожить её полностью и безвозвратно.

- Я не понимаю смысла этого разговора за десять дней до выборов? – поднял свои негустые брови Красный.

Белый только кивнул головой, присоединяясь к высказанному мнению.

- Я взываю к вашему здравому мнению, - устало объяснил свою позицию Голубой, - у меня вроде как есть крошечный шанс победить, у вас шансов на победу нет. В случае победы наша партия может начать строительство новой Российской империи в обновлённом варианте именно с этого весьма перспективного региона… Может быть, подобного шанса уже не представится никогда…

- Нет! – резко произнёс Красный.

- Я – против. Меня бы никогда не поняли мои однопартийцы, если бы я был за это предложение…

- Я так и думал, - вежливо произнёс Голубой. – Я думаю, что нам нет причин встречаться здесь. Следующие наши встречи будут публичными и не окруженными ореолом таинственности. Прощайте.

- До следующих встреч, - сдержанно попрощался Красный.

- До скорого, - процедил Белый.

Триумвират не состоялся.

Н. Перевыборнов, Астраханский общественно-политический еженедельник "Факт и компромат" № 34 (594), 05.09.2014 г.