Время посмеяться! Фельетон «Щюра и дуэль»
Колесо жизни главного местечкового записывателя Щюры подкатывалось к концу. Уже как мухи начали отбрасывать лапки его подчинённые записыватели. Литературно-музыкально-танцевальные вечера записывателей всё больше напоминали посиделки выживающих из ума сектантов.

- Вместе и смерть не страшна, - поговаривали престарелые записывальницы и переводчицы никому не нужных стихов.

Сам Щюра о собственной смерти никогда не думал, все его помыслы были о славе.

Да, были многочисленные литературные премии. Стоило главному записывателю узнать о какой-нибудь премии, - и она уже, считай, была у него в кармане благодаря всесильному дружку Мальвине, но всё это не казалось запредельным, не было изюминки.

Но в чём эта изюминка и где её искать?

Щюра напрасно ломал свою жирную голову, переходя с водки на коньяк, с коньяка на виски, а с виски возвращаясь к родной палёной водке с поддельным акцизом.

Но потом на почти трезвую голову пришло озарение: дуэль была той самой изюминкой. Почему Пушкин и Лермонтов - самые известные русские поэты? Ответ прост: они оба погибли на дуэли. В какой-то степени на дуэли погиб и советский поэт Рубцов, задушенный своей любимой женщиной.

- Я должен участвовать в дуэли, - высказал Щюра своё решение собутыльникам Моне и Мине, - дуэль должна быть снята на видео и выложена в ютуб, но погибать я не собираюсь.

- Решил забить стрелку? - с видом знатока поинтересовался Моня. – А с кем?

- Причём тут стрелка, - нервно пожал плечами Щюра, - я буду участвовать в дуэли… Пистолеты и всё такое…

- Хочешь смоделировать дуэль? – догадалась Мина.

- Я хочу стреляться, - гнул своё Щюра.

- У дуэли должна быть веская причина, - терпеливо объясняла Мина, - например, попранная честь, оскорбление, которое можно смыть только кровью.

- Когда меня оскорбляют, - упирался Щюра, - я могу обратиться в суд, где я всегда выигрываю с помощью Мальвины… Я хочу просто стреляться, как Пушкин, но в отличие от него победить.

- Пистолеты можно в театре драматическом взять, - подсказал Моня.

- Там бутафорские, - возразил главный записыватель, - мне настоящие надо.

Записывали минут десять молча пили водку.

- Вспомнил! – закричал Моня, когда Щюра и Мина уже начали дремать. – У Бачуры есть пара дуэльных пистолетов!

- Откуда у этого бестолоча дуэльные пистолеты? – не поверил Щюра.

- У него папа покойный был стоматологом, - влезла Мина, когда-то безуспешно пытавшаяся захомутать Бачуру в семейные узы, - благодарный пациент дворянского происхождения и подарил ему полный дуэльный набор.

- Как могли сохраниться дуэльные пистолеты у дворян, которых чекисты трясли и обыскивали по многу раз? – не поверил Моня. – Скорее, это дворня дворянина, которая подняла своего барина на вилы.

- Что купила, то и продаю, - огрызнулась Мина.

- Вопрос не в этом, - прервал спор своих собутыльников Щюра, - как нам позаимствовать пистолеты у Бачуры?

- Он спит и видит свою изданную книгу, - предположила Мина.

- Откуда он мог набрать стихов на целую книгу? – пожал плечами Щюра, знающий толк в плагиате.

- Стихов у него всего два, но он забил в книгу все судебные иски, которые подавал на физических и юридических лиц, все судебные дела, где принимал участие как представитель… Книжечка получилась достаточно солидная.

- Мне плевать, какая у него книга получится, - пробормотал Щюра, - считай, что она уже издана, но согласится ли он отдать пистолеты?

- Сейчас узнаем, - кивнула Мина и вытащила из сумки телефон.

Переговоры были быстрыми, – уже через полчаса Бачура вбегал в офис записывателей, вынимая на ходу из пакета деревянный футляр для дуэльных пистолетов.

- Кремнёвые, - объяснял Бачура, подбегая к столу и водружая на него уже раскрытый футляр, - но сначала нужен договор на издание моей книги…

Договор с Бачурой стремительно составила Мина, в то время как Щюра и Моня любовались пистолетами, поверив Бачуре на слово, что они не заряжены.

Когда договор с Бачурой был составлен, все собрались у стола и выпили.

- С кем будешь стреляться? - выпив и закусив, поинтересовалась Мина.

- Я ещё не придумал, - смущённо признался Щюра, - мне всё равно. Главное – чтобы мой противник упал после моего выстрела, потому что правое дело и я должны всегда побеждать…

- Стреляться холостыми? – Бачура быстро хмелел и становился решительным. – Если холостыми, то я согласен, но за ещё одно издание моей книги.

- Но ты же подписал договор на издание, - напомнила ему Мина.

- Давайте ещё договор на ту же книгу, но под другим названием.

- Добро, - кивнул Щюра, - давайте заряжать пистолеты.

- Порох в пороховнице, - подсказал Бачура, - засыпайте порох, забейте пыж, а сверху забивайте шомполом комок плотной ткани. Выстрел будет мощным и совершенно безвредным.

Моня засыпал порох и забил пыжи.

- А где взять плотную ткань? – поинтересовался Моня.

Все понимали, что сейчас не время разговоров, и поэтому Мина молча достала из сумки грязный носовой платок и отдала его Моне.

- Готово, - рявкнул Моня.

- Начинаем стреляться! – встал Щюра. – Мина, налаживай видеокамеру! Снимешь и выложишь в Ютубе.

- Хорошо, - Мина вооружилась видеокамерой и уже совмещала работу оператора с режиссурой, - Щюра сидит в своём кресле за столом с пистолетом, направленным на дверь, через которую врывается Бачура с пистолетом наперевес. Назревший конфликт читается по тяжёлым взглядам, грохочут выстрелы… Поняли? Тогда начинаем.
Бачура вышел из кабинета и после сигнала Мины порывисто появился в дверях. Два выстрела слились в один.
Бачуру отбросило на косяк, на мгновение застыв, он рухнул лицом вниз на пол. Вокруг тела стала растекаться кровь.

- А пистолет-то был заряжен, - лапидарно доложил Моня.

- Ну, теперь тебе конец, - мрачно улыбнулась Мина, бросив испепеляющий взгляд на Щюру.

- Не думаю, - пробормотал Щюра и достал телефон, чтобы поговорить с дружком Мальвиной. Тихо доложив обстановку, он внимательно выслушал своего собеседника. Убрав телефон, Щюра улыбнулся и прочитал экспромт:

Я – современный поэт
Мне знаком интернет,
Дуэльный поднял пистолет,
А выстрелить силы нет.
В прицеле вертлявый кент
Навострил свои чуткие ушки,
Кивает на мой пистолет,
Говорит: «Не попасть бы в Пушкина».

Некоторое время все переваривали услышанное.

Тишину нарушил Щюра.

- Пушкин наше всё, а я всё ваше, - гордо доложил он и приказал Мине, - Наливай.

Рос Эзопов, астраханский областной общественно-политический еженедельник «Факт и компромат», № 6 (766), 2018 г.