Омбудсмен Андрей Спицын представил специальный доклад «Права человека в Астраханской области в условиях пандемии COVID-19: некоторые проблемы и уроки». Представляем наиболее интересные выдержки из полного актуальной проблематики текста.
Люди не могли получить своевременное лечение, несмотря на то, страдали тяжелыми заболеваниями или испытывали последствия таковых.
К примеру, в июне т.г. с просьбой об оказании содействия в госпитализации сына в ГБУЗ Астраханской области «Областная детская клиническая больница имени Н.Н. Силищевой» обратилась гр-ка Ш. – её сын, страдающий тяжелой формой хронического заболевания, с определённой периодичностью (один раз в 25 дней) нуждается в приеме лекарственного препарата в стационарных условиях. Однако устно гр-ке Ш. сообщили, что необходимый препарат отсутствует и в госпитализации ребенка отказали. Лишь благодаря содействию Уполномоченного по правам человека в Астраханской области, направившему соответствующее заключение в региональное министерство здравоохранения, вопрос об оказании медицинской помощи сыну заявительницы вскоре был решен положительно.
Обратившийся к Уполномоченному по правам человека гр-н У., перенесший в прошлом году ишемический инсульт, сообщил, что не смог пройти курс ежегодной реабилитации: ему было отказано со ссылкой на временное приостановление оказания плановой медицинской помощи. Другой заявитель – гр-н. А., который перенес инсульт в разгар пандемии – в мае – по той же самой причине не смог пройти полный курс лечения. И такого рода примеры можно продолжить.
В частности, гр-ну Д. было отказано в выписке необходимого ему лекарства под предлогом того, что оно якобы отсутствует в регионе. Но после вмешательства Уполномоченного по правам человека препарат «нашелся» и был предоставлен гражданину. Экспертиза качества медицинской помощи, проведенная Астраханским филиалом АО «Страховая компания «СОГАЗ-Мед», показала, что несвоевременная выписка лекарственного препарата создала риск прогрессирования заболевания, имевшегося у гр-на Д.
Министерство здравоохранения Астраханской области, к сожалению, может только констатировать нехватку медицинских кадров и профильных бригад скорой медицинской помощи в целом.
Типичная картина была такова: в одной очереди находились как лица, ожидающие сдачу тестов на COVID-19, так и те, кто пришёл на плановое обследование, а также для прохождения медкомиссии в связи с призывом на военную службу, для получения справки о состоянии здоровья при поступлении на работу. И всех вынужден был обслуживать один специалист, который с наплывом пациентов явно не справлялся.
В этой связи впору говорить о нарушении прав самих медицинских работников всех уровней. Врачи, если среди их пациентов нет COVID-положительных, не получают денежные средства, выплачиваемые в соответствии с постановлениями Правительства Российской Федерации от 2 апреля 2020 года № 415 и от 12 апреля 2020 года № 484.
Не учитывается при этом, что один врач-терапевт «тянет» на себе по несколько участков, при этом также выезжает на вызовы в средствах индивидуальной защиты. В условиях, когда болезнь коварна, часто протекает бессимптомно, он в любом случае рискует своим здоровьем.
Медицинские работники, ежедневно и ежечасно сталкиваясь с угрозой заражения COVID-19, констатируют факт неисполнения или затягивания исполнения перед ними финансовых обязательств.
Объективно справедливость и обоснованность такого рода претензий подтверждается данными, которые приводит прокуратура Астраханской области. За 6 месяцев 2020 года в результате вмешательства прокуроров устранены нарушения прав 2,5 тысяч медицинских работников, которым перечислены денежные средства в размере 53 миллиона рублей. В результате прокурорских проверок установлены многочисленные факты неоплаты медперсоналу полагающихся стимулирующих выплат, их выплаты не в полном объеме, нарушения порядка оформления трудовых отношений.
Подобные ситуации, вполне естественно, вызывают рост напряженности в среде медицинских работников, которые в целях привлечения внимания к своим проблемам вынуждены планировать пикеты. Полагаю, что руководству регионального минздрава необходимо совместно с представителями общественных и профессиональных объединений медиков изыскивать варианты защиты прав медицинских работников, которые, несмотря на неимоверные трудности, стоически продолжают исполнять свой долг.
В сообщениях о летальных случаях от COVID-19, зафиксированных в Астраханской области, прослеживается тенденция: граждане либо сами не обращались к врачам, занимаясь самолечением, либо умерли потому, что медпомощь была оказана им несвоевременно. В последнем случае фактически признается, что опоздали врачи. С учётом всего вышесказанного трудно бросать упрек в их сторону. Тем не менее, следует признать, что в ряде случаев имеет место явно недостаточная работа медиков.
Вот показательный в этом отношении пример. К Уполномоченному по правам человека в Астраханской области обратилась гр-ка М. – её муж, работавший в войсковой части № 15650 (г. Ахтубинск), несмотря на наличие явных признаков, характерных для больного «тяжелой» формой COVID-19, был госпитализирован только на седьмой день после появления симптомов. Примечательно то, что было достоверно известно, что вышеуказанной воинской части ранее уже были зафиксированы случаи заражения людей новой коронавирусной инфекцией.
Итог печальный. Спасти мужа заявительницы не удалось: человек умер, и вскрытие показало — причиной смерти стал именно COVID-19.
Позднее от тех лиц, которые находились в одной палате с её мужем, гр-ка М. узнала: в выходные дни её муж и другие пациенты никакой помощи не получали, врачи в медучреждении отсутствовали, кнопка вызова не работала. В настоящее время СУ СК РФ по Астраханской области по данному факту возбуждено уголовное дело.
А вот письмо к Уполномоченному по правам человека от гр-ки В. (привожу его практически полностью): «Моя дочь скончалась 17 мая. В данной жалобе хочу сообщить о халатности медицинских работников, которые своевременно не оказали квалифицированную медицинскую помощь моей дочери, что, по моему мнению, и стало причиной её гибели.
10 мая 2020 года у дочери поднялась высокая температура, был вызван наряд скорой помощи. Прибывшие на место врачи диагностировали «двустороннюю пневмонию», однако сообщили, что мест в больницах в настоящее время нет, рекомендовали лечиться в домашних условиях. Поставили укол, сбивший температуру до тридцати восьми градусов. Врачами не было отобрано заявление об отказе от госпитализации.
11 мая 2020 года прибыл дежурный врач-терапевт, который выписал направление на компьютерную томографию. В этот же день КТ была сделана, однако никаких патологий обнаружено не было. К вечеру снова поднялась температура, повторно был вызван наряд скорой помощи. Прибывшие на место врачи диагностировали ОРВИ и так же рекомендовали лечиться в домашних условиях. Врачами так же не было отобрано заявление об отказе от госпитализации.
12 мая 2020 года у дочери снова поднялась высокая температура, однако врачи скорой помощи, которых она вызвала, так и не явились, ссылаясь на высокую загруженность.
13 мая 2020 года прибыл дежурный врач-терапевт, который диагностировал «корь» и назначил соответствующее лечение.
14 мая 2020 года состояние дочери сильно ухудшилось, после чего её мужем было принято решение о её самостоятельном доставлении в Александро-Мариинскую областную клиническую больницу. В данное медицинское учреждение её не пропустили сотрудники полиции, после чего она направилась в ГКБ № 3 им. С.М. Кирова. Из данного медицинского учреждения она была доставлена в областную инфекционную клиническую больницу, где была помещена для дальнейшего лечения.
15 мая 2020 года дочь была переведена в реанимацию и помещена под кислородную маску. При этом лечащий врач заявил ее супругу, что её состояние оценивается как стабильное.
16 мая 2020 года дочь ввели в искусственную кому и подключили к аппарату ИВЛ. В 21:00 лечащий врач сообщил её супругу, что её состояние по-прежнему оценивается как стабильное. Однако спустя несколько часов, 17 мая 2020 года в 00:30, лечащий врач сообщил супругу дочери, что она скончалась. Причина смерти – внебольничная пневмония, отёк головного мозга, полиорганная недостаточность. После смерти у неё не была диагностирована коронавирусная инфекция».
И далее гр-ка В. пишет: «полагаю, что смерть моей дочери стала следствием того, что медицинские работники своевременно не оказали ей квалифицированную медицинскую помощь и не направили её на стационарное лечение. Более того, каждый из осматривающих её врачей ставил новый диагноз и назначал новое лечение. Компьютерная томография не выявила каких-либо образований на легких дочери, однако патологоанатом сообщил, что при вскрытии обнаружил «легкие курильщика». При этом у моей дочери никогда не было патологических заболеваний легких и дыхательных путей, она не употребляла алкоголь и табачные изделия».
Как сообщила заявительница – сотрудники ОИКБ, работники министерства здравоохранения Астраханской области отказываются давать какие-либо комментарии относительно произошедшего, ссылаясь на медицинскую тайну. Они не раскрывают данные дежурных врачей, которые приезжали на вызов по месту жительства дочери гр-ки В., не объясняют методику её лечения и самое главное, отказываются внятно отвечать на вопрос: почему она была госпитализирована спустя пять дней после того, как была диагностирована «двусторонняя пневмония»? Уполномоченный по правам человека намерен добиваться, чтобы на все эти вопросы были даны исчерпывающие ответы.
К счастью, не всегда болезнь заканчивается трагическим финалом, но последствия несвоевременной реакции медиков для людей в любом случае остаются негативными.
Так, жительница Наримановского района гр-ка С. – 12 мая т.г. обнаружила у себя явные признаки COVID-19 (потеря обоняния, высокая температура, сухой кашель). 14 мая она сделала тест в Старокучергановской амбулатории (мазок из носа и ротовой полости), но только 19 мая был получен положительный результат на COVID-19, о чем был извещен территориальный орган Роспотребнадзора.
Последний, однако, вынес предписание о помещении С. на карантин лишь 26 мая. Поскольку впоследствии у гр-ки С. повторно брались контрольные анализы на COVID-19, она находилась на «вынужденном» больничном целый месяц.
О том, что результаты тестов поступают в территориальный орган Роспотребнадзора не через два часа, а через гораздо более длительное время, свидетельствует также обращение гр-ки В. – у её сына результат теста на COVID-19 оказался положительным. В этой связи всей семье заявительницы пришлось уйти на самоизоляцию. Сами посетить поликлинику они не могли, а врачи отказались прийти на дом, ссылаясь на то, что официальная регистрация гр-ки В. не соответствует месту фактического проживания. Параллельно выяснилось: несмотря на то, что у сына В. на руках был положительный результат теста, территориальное управление Роспотребнадзора и медицинское учреждение по фактическому месту проживания об этом не были уведомлены и, соответственно, формально назначить лечение было некому.
Распространена ситуация, когда граждане, включенные в список так называемых «контактных лиц» (то есть общавшихся с заболевшим) узнавали об этом совершенно случайно.
Так, жительница г. Астрахани гр-ка Б., явившись на прием в частное медицинское учреждение, получила отказ в предоставлении медицинских услуг, поскольку оказалась в списке «контактных», о чём она совершенно не догадывалась.
Аналогичный случай, но с более серьезными последствиями произошел с жителем Ахтубинского района: гр-н П. узнал, что обязан соблюдать режим самоизоляции как контактное лицо, от… участкового уполномоченного полиции, который, не обнаружив гр-на П. по месту жительства, составил на него протокол об административном правонарушении, предусмотренном частью 1 статьи 20.6.1 КоАП РФ. В результате гр-ну П. пришлось заплатить штраф 15 тыс. рублей, хотя о возложенной на него обязанности сидеть дома он и не подозревал.
Люди сетуют на длительное неполучение результатов анализов.
Например, в июне т.г. территориальным управлением Роспотребнадзора было организовано проведение оценки популяционного иммунитета к коронавирусу. Сведения о наличии (отсутствии) антител к вирусу SARS-CoV-2 у астраханцев, вызвавшихся добровольно пройти соответствующий тест, были размещены на сайте Управления Роспотребнадзора по Астраханской области лишь 20 августа, хотя результаты тестирования (в основном оно прошло 26 – 27 июня, самое позднее – 14 июля) были получены спустя двое-трое суток, а в отношении некоторых лиц – уже на следующий день.
Пациенты, имеющие подозрение на COVID-19 и сдавшие соответствующие анализы в государственных учреждениях здравоохранения, также отмечают крайне затянутые сроки получения результатов: в среднем граждане узнают о том, положительный или отрицательный у них анализ спустя 2-3 недели, были даже случаи, когда результат «шел» месяц. При этом граждане вынуждены ежедневно звонить в регистратуры поликлиник, на «Горячие линии» минздрава или Роспотребнадзора, что также в последнее время становится непростым делом из-за постоянно занятых линий.
При этом в частных медицинских учреждениях результат уже готов максимум на 3 день после сдачи. К сожалению, в складывающейся ситуации астраханцы просто не имеют другого выхода, кроме как обращаться за медицинской помощью в коммерческие организации, что существенно бьет по их семейному бюджету.
Работа самих «горячих линий» как регионального минздрава, так и Роспотребнадзора также вызывает множество нареканий: люди жалуются, что дозвониться на них практически невозможно, а если, как пишет гр-ка С. «и дозвонишься, то квалифицированный ответ на вопрос можно и не получить». Сама С. пыталась узнать на «горячей линии» Роспотребнадзора, сколько отрицательных тестов на COVID-19 нужно получить, чтобы ее выписали с больничного. Но ответить на этот вопрос ей так и не смогли, в т.ч. и сотрудники министерства здравоохранения, работающие с телефонными обращениями граждан.
(…)
Судя по переписке в соцсетях, людей главным образом беспокоит то, что «сейчас […] попасть в инфекционные отделения зараженным коронавирусом очень проблематично, а после сокращения ковидных коек — тем более». В этой связи люди задаются резонным вопросом: «Почему тогда не наладить работу терапевтов? Почему терапевта невозможно дождаться, а порой даже вызвать на дом? Почему поликлиники на карантине?» и обоснованно высказывают такую точку зрения: «Прежде чем что-то убавить, нужно где-то прибавить! Наладьте амбулаторное лечение!».
Между тем показатели заболеваемости и смертности вызывают вполне обоснованную тревогу. Согласно официальным данным Астраханского управления Росстата, смертность в Астраханской области в первом полугодии 2020 году по сравнению с аналогичным периодом прошлого года уменьшилась на … 8 человек, но зато, прирост смертности от болезней системы кровообращения (то есть, в т.ч. инфарктов и инсультов) составил +68.
Если за январь – июнь выявлено было 2792 случаев внебольничной пневмонии, то за январь – июль — уже 6413 случая. Если в январе – июне зафиксировано 107 938 случаев острых инфекций верхних дыхательных путей множественной или неуточненной локализации, то в январе – июле — уже 182 624 случая.
Опыт последних трех-четырех месяцев позволил медикам наработать оптимальные методы лечения людей, которые госпитализированы с диагнозом COVID-19. Но проблемой остаётся реакция медиков в период, когда симптомы болезни вроде и налицо, но и окончательный диагноз ещё не выставлен. Вышеприведенные примеры с мужем гр-ки М. и дочерью гр-ки В. наглядный тому пример. (…)
Таким образом, основная проблема, о которой чаще всего высказываются жители региона — крайне растянутые сроки ожидания результатов ПЦР-тестирования и ИФА-диагностики на COVID-19, а также неоперативная реакция учреждений здравоохранения, когда необходимо срочно предпринимать меры медицинского характера»
Окончание здесь
AST-NEWS.ru
Плановая госпитализация
(...) Граждане, нуждающиеся в плановой медицинской помощи, не могли получить её своевременно.Люди не могли получить своевременное лечение, несмотря на то, страдали тяжелыми заболеваниями или испытывали последствия таковых.
К примеру, в июне т.г. с просьбой об оказании содействия в госпитализации сына в ГБУЗ Астраханской области «Областная детская клиническая больница имени Н.Н. Силищевой» обратилась гр-ка Ш. – её сын, страдающий тяжелой формой хронического заболевания, с определённой периодичностью (один раз в 25 дней) нуждается в приеме лекарственного препарата в стационарных условиях. Однако устно гр-ке Ш. сообщили, что необходимый препарат отсутствует и в госпитализации ребенка отказали. Лишь благодаря содействию Уполномоченного по правам человека в Астраханской области, направившему соответствующее заключение в региональное министерство здравоохранения, вопрос об оказании медицинской помощи сыну заявительницы вскоре был решен положительно.
Обратившийся к Уполномоченному по правам человека гр-н У., перенесший в прошлом году ишемический инсульт, сообщил, что не смог пройти курс ежегодной реабилитации: ему было отказано со ссылкой на временное приостановление оказания плановой медицинской помощи. Другой заявитель – гр-н. А., который перенес инсульт в разгар пандемии – в мае – по той же самой причине не смог пройти полный курс лечения. И такого рода примеры можно продолжить.
Лекарственное обеспечение
Поступали также жалобы на отказы в предоставлении на льготных условиях лекарственных препаратов, в случаях, предусмотренных положениями приказа Минздрава России от 09.01.2020 года № 1н.В частности, гр-ну Д. было отказано в выписке необходимого ему лекарства под предлогом того, что оно якобы отсутствует в регионе. Но после вмешательства Уполномоченного по правам человека препарат «нашелся» и был предоставлен гражданину. Экспертиза качества медицинской помощи, проведенная Астраханским филиалом АО «Страховая компания «СОГАЗ-Мед», показала, что несвоевременная выписка лекарственного препарата создала риск прогрессирования заболевания, имевшегося у гр-на Д.
Скорая помощь
Имели и до сих пор имеют место серьезные сбои в работе бригад скорой медицинской помощи. Как известно норма приезда бригады скорой медицинской помощи составляет 20 минут. Но когда началась пандемия COVID-19 астраханцы стали массово сообщать Уполномоченному по правам человека, что после вызова бригады скорой помощи им приходилось ожидать приезда два-три часа минимум, а имели место случаи, когда скорая помощь приезжала спустя 8 часов. По утверждению граждан, иногда бригады были некомплектными: приезжал только один фельдшер.Министерство здравоохранения Астраханской области, к сожалению, может только констатировать нехватку медицинских кадров и профильных бригад скорой медицинской помощи в целом.
Поликлиники
В ходе выборочного обследования поликлинических отделений учреждений здравоохранения города Астрахани были выявлены недостатки в организации их работы. Повсеместным явлением были многолюдные очереди. И всём это при недостаточном внимании к процедуре термометрии и практически полном игнорировании требования о соблюдении социальной дистанции, а также – при отсутствии скамеек и навесов (и это в июле, то есть в самый пик жары).Типичная картина была такова: в одной очереди находились как лица, ожидающие сдачу тестов на COVID-19, так и те, кто пришёл на плановое обследование, а также для прохождения медкомиссии в связи с призывом на военную службу, для получения справки о состоянии здоровья при поступлении на работу. И всех вынужден был обслуживать один специалист, который с наплывом пациентов явно не справлялся.
Нарушения прав медиков
В целом, медицинские учреждения Астраханской области, в настоящее время испытывают колоссальную нагрузку. Министерство здравоохранения региона не скрывает, что большое количество врачей сами находятся на больничном. При этом оставшиеся врачи, прежде всего терапевты, естественно, не могут справиться со всеми посетителями и тем количеством вызовов, которое поступает каждый день.В этой связи впору говорить о нарушении прав самих медицинских работников всех уровней. Врачи, если среди их пациентов нет COVID-положительных, не получают денежные средства, выплачиваемые в соответствии с постановлениями Правительства Российской Федерации от 2 апреля 2020 года № 415 и от 12 апреля 2020 года № 484.
Не учитывается при этом, что один врач-терапевт «тянет» на себе по несколько участков, при этом также выезжает на вызовы в средствах индивидуальной защиты. В условиях, когда болезнь коварна, часто протекает бессимптомно, он в любом случае рискует своим здоровьем.
Медицинские работники, ежедневно и ежечасно сталкиваясь с угрозой заражения COVID-19, констатируют факт неисполнения или затягивания исполнения перед ними финансовых обязательств.
Объективно справедливость и обоснованность такого рода претензий подтверждается данными, которые приводит прокуратура Астраханской области. За 6 месяцев 2020 года в результате вмешательства прокуроров устранены нарушения прав 2,5 тысяч медицинских работников, которым перечислены денежные средства в размере 53 миллиона рублей. В результате прокурорских проверок установлены многочисленные факты неоплаты медперсоналу полагающихся стимулирующих выплат, их выплаты не в полном объеме, нарушения порядка оформления трудовых отношений.
Подобные ситуации, вполне естественно, вызывают рост напряженности в среде медицинских работников, которые в целях привлечения внимания к своим проблемам вынуждены планировать пикеты. Полагаю, что руководству регионального минздрава необходимо совместно с представителями общественных и профессиональных объединений медиков изыскивать варианты защиты прав медицинских работников, которые, несмотря на неимоверные трудности, стоически продолжают исполнять свой долг.
Нарушения прав пациентов
Нарушения прав медиков неизбежно сказываются на пациентах.В сообщениях о летальных случаях от COVID-19, зафиксированных в Астраханской области, прослеживается тенденция: граждане либо сами не обращались к врачам, занимаясь самолечением, либо умерли потому, что медпомощь была оказана им несвоевременно. В последнем случае фактически признается, что опоздали врачи. С учётом всего вышесказанного трудно бросать упрек в их сторону. Тем не менее, следует признать, что в ряде случаев имеет место явно недостаточная работа медиков.
Вот показательный в этом отношении пример. К Уполномоченному по правам человека в Астраханской области обратилась гр-ка М. – её муж, работавший в войсковой части № 15650 (г. Ахтубинск), несмотря на наличие явных признаков, характерных для больного «тяжелой» формой COVID-19, был госпитализирован только на седьмой день после появления симптомов. Примечательно то, что было достоверно известно, что вышеуказанной воинской части ранее уже были зафиксированы случаи заражения людей новой коронавирусной инфекцией.
Итог печальный. Спасти мужа заявительницы не удалось: человек умер, и вскрытие показало — причиной смерти стал именно COVID-19.
Позднее от тех лиц, которые находились в одной палате с её мужем, гр-ка М. узнала: в выходные дни её муж и другие пациенты никакой помощи не получали, врачи в медучреждении отсутствовали, кнопка вызова не работала. В настоящее время СУ СК РФ по Астраханской области по данному факту возбуждено уголовное дело.
А вот письмо к Уполномоченному по правам человека от гр-ки В. (привожу его практически полностью): «Моя дочь скончалась 17 мая. В данной жалобе хочу сообщить о халатности медицинских работников, которые своевременно не оказали квалифицированную медицинскую помощь моей дочери, что, по моему мнению, и стало причиной её гибели.
10 мая 2020 года у дочери поднялась высокая температура, был вызван наряд скорой помощи. Прибывшие на место врачи диагностировали «двустороннюю пневмонию», однако сообщили, что мест в больницах в настоящее время нет, рекомендовали лечиться в домашних условиях. Поставили укол, сбивший температуру до тридцати восьми градусов. Врачами не было отобрано заявление об отказе от госпитализации.
11 мая 2020 года прибыл дежурный врач-терапевт, который выписал направление на компьютерную томографию. В этот же день КТ была сделана, однако никаких патологий обнаружено не было. К вечеру снова поднялась температура, повторно был вызван наряд скорой помощи. Прибывшие на место врачи диагностировали ОРВИ и так же рекомендовали лечиться в домашних условиях. Врачами так же не было отобрано заявление об отказе от госпитализации.
12 мая 2020 года у дочери снова поднялась высокая температура, однако врачи скорой помощи, которых она вызвала, так и не явились, ссылаясь на высокую загруженность.
13 мая 2020 года прибыл дежурный врач-терапевт, который диагностировал «корь» и назначил соответствующее лечение.
14 мая 2020 года состояние дочери сильно ухудшилось, после чего её мужем было принято решение о её самостоятельном доставлении в Александро-Мариинскую областную клиническую больницу. В данное медицинское учреждение её не пропустили сотрудники полиции, после чего она направилась в ГКБ № 3 им. С.М. Кирова. Из данного медицинского учреждения она была доставлена в областную инфекционную клиническую больницу, где была помещена для дальнейшего лечения.
15 мая 2020 года дочь была переведена в реанимацию и помещена под кислородную маску. При этом лечащий врач заявил ее супругу, что её состояние оценивается как стабильное.
16 мая 2020 года дочь ввели в искусственную кому и подключили к аппарату ИВЛ. В 21:00 лечащий врач сообщил её супругу, что её состояние по-прежнему оценивается как стабильное. Однако спустя несколько часов, 17 мая 2020 года в 00:30, лечащий врач сообщил супругу дочери, что она скончалась. Причина смерти – внебольничная пневмония, отёк головного мозга, полиорганная недостаточность. После смерти у неё не была диагностирована коронавирусная инфекция».
И далее гр-ка В. пишет: «полагаю, что смерть моей дочери стала следствием того, что медицинские работники своевременно не оказали ей квалифицированную медицинскую помощь и не направили её на стационарное лечение. Более того, каждый из осматривающих её врачей ставил новый диагноз и назначал новое лечение. Компьютерная томография не выявила каких-либо образований на легких дочери, однако патологоанатом сообщил, что при вскрытии обнаружил «легкие курильщика». При этом у моей дочери никогда не было патологических заболеваний легких и дыхательных путей, она не употребляла алкоголь и табачные изделия».
Как сообщила заявительница – сотрудники ОИКБ, работники министерства здравоохранения Астраханской области отказываются давать какие-либо комментарии относительно произошедшего, ссылаясь на медицинскую тайну. Они не раскрывают данные дежурных врачей, которые приезжали на вызов по месту жительства дочери гр-ки В., не объясняют методику её лечения и самое главное, отказываются внятно отвечать на вопрос: почему она была госпитализирована спустя пять дней после того, как была диагностирована «двусторонняя пневмония»? Уполномоченный по правам человека намерен добиваться, чтобы на все эти вопросы были даны исчерпывающие ответы.
К счастью, не всегда болезнь заканчивается трагическим финалом, но последствия несвоевременной реакции медиков для людей в любом случае остаются негативными.
Так, жительница Наримановского района гр-ка С. – 12 мая т.г. обнаружила у себя явные признаки COVID-19 (потеря обоняния, высокая температура, сухой кашель). 14 мая она сделала тест в Старокучергановской амбулатории (мазок из носа и ротовой полости), но только 19 мая был получен положительный результат на COVID-19, о чем был извещен территориальный орган Роспотребнадзора.
Последний, однако, вынес предписание о помещении С. на карантин лишь 26 мая. Поскольку впоследствии у гр-ки С. повторно брались контрольные анализы на COVID-19, она находилась на «вынужденном» больничном целый месяц.
О том, что результаты тестов поступают в территориальный орган Роспотребнадзора не через два часа, а через гораздо более длительное время, свидетельствует также обращение гр-ки В. – у её сына результат теста на COVID-19 оказался положительным. В этой связи всей семье заявительницы пришлось уйти на самоизоляцию. Сами посетить поликлинику они не могли, а врачи отказались прийти на дом, ссылаясь на то, что официальная регистрация гр-ки В. не соответствует месту фактического проживания. Параллельно выяснилось: несмотря на то, что у сына В. на руках был положительный результат теста, территориальное управление Роспотребнадзора и медицинское учреждение по фактическому месту проживания об этом не были уведомлены и, соответственно, формально назначить лечение было некому.
Распространена ситуация, когда граждане, включенные в список так называемых «контактных лиц» (то есть общавшихся с заболевшим) узнавали об этом совершенно случайно.
Так, жительница г. Астрахани гр-ка Б., явившись на прием в частное медицинское учреждение, получила отказ в предоставлении медицинских услуг, поскольку оказалась в списке «контактных», о чём она совершенно не догадывалась.
Аналогичный случай, но с более серьезными последствиями произошел с жителем Ахтубинского района: гр-н П. узнал, что обязан соблюдать режим самоизоляции как контактное лицо, от… участкового уполномоченного полиции, который, не обнаружив гр-на П. по месту жительства, составил на него протокол об административном правонарушении, предусмотренном частью 1 статьи 20.6.1 КоАП РФ. В результате гр-ну П. пришлось заплатить штраф 15 тыс. рублей, хотя о возложенной на него обязанности сидеть дома он и не подозревал.
Люди сетуют на длительное неполучение результатов анализов.
Например, в июне т.г. территориальным управлением Роспотребнадзора было организовано проведение оценки популяционного иммунитета к коронавирусу. Сведения о наличии (отсутствии) антител к вирусу SARS-CoV-2 у астраханцев, вызвавшихся добровольно пройти соответствующий тест, были размещены на сайте Управления Роспотребнадзора по Астраханской области лишь 20 августа, хотя результаты тестирования (в основном оно прошло 26 – 27 июня, самое позднее – 14 июля) были получены спустя двое-трое суток, а в отношении некоторых лиц – уже на следующий день.
Пациенты, имеющие подозрение на COVID-19 и сдавшие соответствующие анализы в государственных учреждениях здравоохранения, также отмечают крайне затянутые сроки получения результатов: в среднем граждане узнают о том, положительный или отрицательный у них анализ спустя 2-3 недели, были даже случаи, когда результат «шел» месяц. При этом граждане вынуждены ежедневно звонить в регистратуры поликлиник, на «Горячие линии» минздрава или Роспотребнадзора, что также в последнее время становится непростым делом из-за постоянно занятых линий.
При этом в частных медицинских учреждениях результат уже готов максимум на 3 день после сдачи. К сожалению, в складывающейся ситуации астраханцы просто не имеют другого выхода, кроме как обращаться за медицинской помощью в коммерческие организации, что существенно бьет по их семейному бюджету.
Работа самих «горячих линий» как регионального минздрава, так и Роспотребнадзора также вызывает множество нареканий: люди жалуются, что дозвониться на них практически невозможно, а если, как пишет гр-ка С. «и дозвонишься, то квалифицированный ответ на вопрос можно и не получить». Сама С. пыталась узнать на «горячей линии» Роспотребнадзора, сколько отрицательных тестов на COVID-19 нужно получить, чтобы ее выписали с больничного. Но ответить на этот вопрос ей так и не смогли, в т.ч. и сотрудники министерства здравоохранения, работающие с телефонными обращениями граждан.
(…)
Судя по переписке в соцсетях, людей главным образом беспокоит то, что «сейчас […] попасть в инфекционные отделения зараженным коронавирусом очень проблематично, а после сокращения ковидных коек — тем более». В этой связи люди задаются резонным вопросом: «Почему тогда не наладить работу терапевтов? Почему терапевта невозможно дождаться, а порой даже вызвать на дом? Почему поликлиники на карантине?» и обоснованно высказывают такую точку зрения: «Прежде чем что-то убавить, нужно где-то прибавить! Наладьте амбулаторное лечение!».
Между тем показатели заболеваемости и смертности вызывают вполне обоснованную тревогу. Согласно официальным данным Астраханского управления Росстата, смертность в Астраханской области в первом полугодии 2020 году по сравнению с аналогичным периодом прошлого года уменьшилась на … 8 человек, но зато, прирост смертности от болезней системы кровообращения (то есть, в т.ч. инфарктов и инсультов) составил +68.
Если за январь – июнь выявлено было 2792 случаев внебольничной пневмонии, то за январь – июль — уже 6413 случая. Если в январе – июне зафиксировано 107 938 случаев острых инфекций верхних дыхательных путей множественной или неуточненной локализации, то в январе – июле — уже 182 624 случая.
Опыт последних трех-четырех месяцев позволил медикам наработать оптимальные методы лечения людей, которые госпитализированы с диагнозом COVID-19. Но проблемой остаётся реакция медиков в период, когда симптомы болезни вроде и налицо, но и окончательный диагноз ещё не выставлен. Вышеприведенные примеры с мужем гр-ки М. и дочерью гр-ки В. наглядный тому пример. (…)
Таким образом, основная проблема, о которой чаще всего высказываются жители региона — крайне растянутые сроки ожидания результатов ПЦР-тестирования и ИФА-диагностики на COVID-19, а также неоперативная реакция учреждений здравоохранения, когда необходимо срочно предпринимать меры медицинского характера»
Окончание здесь
По всей видимости, ему тоже не хочется публично излагать эту социально - общественную значимую, беспрецедентно - безобразную конкретику!!!