О книге Юрия Никитина «Красная и черная. История красной рыбы и черной икры» мы уже рассказывали, когда она еще готовилась к выходу. И вот этот момент настал!
- Юрий Анатольевич, поздравляем!
- Cпасибо! Еще примерно недели за две до выхода из печати она появилась в электронном виде на крупнейшей в России издательской платформе «Литрес», ну а 5 декабря уже пошел тираж.
- Где ее можно будет купить в Астрахани?
- Так как тираж пробный, небольшой, то, боюсь, до Астрахани если что-то и дойдет, то немного. Я планирую разместить ее в специализированных магазинах, торгующих черной икрой, и на маркетплейсах. Она пригодна и для подарка, тем более в эти предновогодние и предрождественские дни. Я уже подумываю о дополнительном тираже.
- Красивая получилась книга?
- Ничего. Мне угодить трудно, я все равно найду что-то, что можно было сделать иначе. Но одним я определенно доволен: тем,что удалось «застолбить» за Астраханью первую попытку представить многослойную и многовекторную историю красной рыбы и черной икры. Нам было бы очень стыдно, если бы это сделал кто-то другой, не астраханец.
- Я прочитал фрагмент на «Литресе» и должен сказать - это действительно увлекательное чтение. Очень интересна история взаимоотношений Сталина и Черчилля сквозь призму черной икры. Фото из личного архива царя Александра II, интереснейшие детали его пребывания на промысле братьев Сапожниковых, ну а фотография Генсека Брежнева, хмуро смотрящего на большую банку черной икры в руках астраханского партийного руководителя Бородина - это вообще уникальное явление!
- Там и дальше много интересного. Впрочем, эта книга в дополнительной рекламе не нуждается. За ее героиней - сама Россия с триумфами и провалами, величием и нищетой, богатством и убогостью. Наверно, найдутся те, кто скажут, что я весьма легкомысленно поступил, объявив черную икру главным символом России. Есть же,мол, Александр Невский, другие прославленные люди… Ничего не имею против. Надо только выяснить один момент: мы говорим о символах для кого - для самих себя или для остального мира? Если для себя, то тут мы можем назначать символом кого душе угодно, но если для мира, то картина будет совершенно иная, на которой тому же Александру Невскому едва ли найдется место. Хотя бы потому, что его, в отличии от черной икры, мало кто знает. Не обижаются же американцы на то, что для мира они прежде всего представлены джинсами и Coca Cola, а не президентом Линкольном, космонавтом Армстронгом или писателем Фолкнером.
- Да, здесь есть, о чем поспорить. Но вот что бесспорно, так это то, что в уходящем году вы резко активизировали свою литературную деятельность. В частности, только на издательской платформе Ридеро размещены три ваших работы: сборник рассказов «Cтрашный сон», роман «Свистун Холопьев» и трагикомическая пьеса, что как-то неожиданно, под названием «Господин Гап и Голубка». Сразу вопрос о пьесе. Необычная пьеса c очень своеобразными, хотя во многом и узнаваемыми героями. Вот сам господин Гап - не Анатолий ли Петрович Гужвин был его прототипом?
- В известной мере - да. Наброски этой пьесы были сделаны давно, потом она ушла в «стол», а в этом году я ее доработал. Анатолий Гужвин был во многом трагической личностью. Веселый, открытый, душевный, красивый человек, ставший к сорока годам самым молодым руководителем субъекта Российской Федерации. Он был, на мой взгляд, раздираем противоречием между реалиями жизни глубинного народа и фантазиями верховной власти. Отсюда его страстное желание уйти на покой, в тихую, дипломатическую заводь. Вот он и ушел, не дожив и до 60 лет… Он был слишком совестлив для чиновника высокого ранга.
- Я прочитал эту пьесу дважды. Там какой-то смешной, а местами страшный этот самый глубинный народ. Не боитесь, что вас обвинят в очернительстве чего-нибудь или кого-нибудь?
- Да на здоровье! Русскому ли писателю бояться таких обвинений? У нас кого только не обвиняли в этом - и Радищева, и Гоголя, и Салтыкова-Щедрина, и Достоевского, и Набокова…
Всех с наступающими Новым Годом и Рождеством Христовым!
