В рамках проводимой в РФ судебной реформы справедливость астраханских судей давно уже волнует общественность. Порой вынесение странных решений, противоречащих доказательной базе, мотивируется исключительно «внутренним убеждением» судьи.
Тема воздаяния за судейскую нечестность подпитывается в астраханцах только великим искусством. Помните картину 15-го века, где с продажного судью сдирают кожу? Других случаев такого справедливого воздаяния за судебную нечестность история не знала.
В нашем Отечестве в народной среде к судопроизводству всегда относились с недоверием, которое слышится в поговорках типа «закон – что дышло: куда повернул – туда и вышло».
Всегда ли честны перед собой и нами судьи?
Ответ на этот вопрос очень волнует людей, с которых, к примеру, несправедливо взысканы материальные возмещения за якобы поруганную честь в пользу откровенных проходимцев, по совести достойных уголовной ответственности за обман правосудия, лжесвидетельства, а не обогащения за счёт ни в чём не повинных людей.
Надо признать, что в основном астраханские судьи осуществляют правосудие безукоризненно. Но и «на старуху бывает проруха».
Ошибки, увы, ещё встречаются, встречаются неясности в решениях районных судов.
Кого привести в пример по части случайных или неслучайных ошибок и неясностей, редакция «Факта и компромата» определила методом тыка. В результате оказались две кандидатуры в лице всего двух федеральных судей – Омаровой и Ефремовой.
Окончательный выбор пал на федеральную судью Омарову Ирину Владимировну из-за её фамилии, созвучной с именем поэта и мыслителя Омара Хайама, любимого всем коллективом редакции газеты «Факт и компромат».
Вот одно из многочисленных дел уважаемой судьи И.В.Омаровой.
Перед нами решение № 2-2281/2014 2-2281/2014~М-2207/2014 М-2207/2014 от 28 июля 2014 г., вынесенное председательством судьи Советского райсуда Астрахани Омаровой И.В.
Истец С. обратилась в суд с иском о признании права собственности, мотивируя свои требования тем, что между ней и её дедом П. заключен договор дарения, согласно которого П. безвозмездно передал, а она приняла в собственность квартиру.
Согласно п.6 договора дарения обязательство сторон по передаче указанной квартиры считается исполненным до его подписания. Истец с момента подписания договора проживает в этой квартире, оплачивает все коммунальные услуги и осуществляет налоговые платежи. Поскольку она желает оформить право собственности на квартиру, а ответчик – дедушка-даритель П. уклоняется от регистрации договора дарения, то истец просит признать договор дарения квартиры, заключённый между ней и П., состоявшимся, и признать за ней право собственности на данную квартиру.
Если говорить человеческим языком, дедушка подписал с внучкой договор дарения, но регистрировать договор почему-то не стал.
Но всё же, почему, подписав договор дарения квартиры, дедушка не хочет регистрировать этот договор? Может быть, потому, что договор дарения был подписан им в болезненном состоянии, или под угрозой насилия, шантажа, обмана?
Эти нюансы должен был выяснить суд в лице федерального судьи Омаровой И.В.
Но этого выяснения не состоялось, потому что ответчик П. в судебном заседании участия не принимал, хотя был извещен надлежащим образом. Более того, у судьи Омаровой И.В. оказалось заявление ответчика П., в котором он просит рассмотреть дело в его отсутствие, а исковые требования признаёт.
Странное получается дело: дедушка дарит внучке квартиру, но не хочет оформлять регистрацию, а когда внучка обращается в суд, то письменно соглашается с исковыми требованиями внучки. Почему дедушка, если он согласен с исковыми требованиями внучки, просто не примет меры для регистрации договора?
И снова удивляет странная доверчивость судьи Омаровой.
Почему судья Омарова могла быть уверена, что договор дарения, просьба рассмотреть дело в отсутствие дедушки-дарителя и согласие с исковыми требованиями подписал сам дедушка-ответчик и подписал добровольно, а не под воздействием угроз или насилия?
Всё это можно было бы выяснить при непосредственном общении с дедушкой.
Судью Омарову И.В. подобное общение не заинтересовало. Она, вероятно, имела внутреннее убеждение, что всё в данном случае в порядке, и приняла решение о признании договора дарения квартиры состоявшимся.
Если судья Омарова И.В. оказалась права в своём внутреннем убеждении, – честь ей и хвала. Но, если она ошиблась, то нечестные люди завладели квартирой дедушки, который в лучшем случае стал бомжом, а в худшем – погиб, потому что смерть – лучшая гарантия молчания.
Этот пример из судебной практики был приведён не в целях дискредитации астраханского судебного сообщества, а с тем, чтобы подобно художнику эпохи Возрождения Герарду Давиду, который был простым гражданином своей страны, напомнить о высшей цели Правосудия – торжестве Истины.
В противном случае решение по различным искам могли бы выносить компьютеры.
Олег Солнцев, астраханский областной общественно-политический еженедельник «Факт и компромат», № 9 (667)
