«Живой труп» - пьеса Л.Н. Толстого, созданная им в 1900 году. Судьба противоречивого, неоднозначного и неугомонного героя пьесы имеет много общего с тернистым жизненным путём мятущегося во все стороны ярого как бы оппозиционера Олега Шеина.

Посудите сами.

Центральный персонаж пьесы, Федор Протасов, мучается убеждением, что его жена Лиза никогда не выбирала между ним и Виктором Карениным, соперником на её руку. У Шеина тоже были определённые сомнения по поводу супруги Карин Клеман. Эти сомнения закончились бракоразводным процессом и судьбоносным разводом, ставшим неожиданно для самого Олега Васильевича началом конца его блистательной политической карьеры. Ведь именно после развода, состоявшегося в 2009 году, Шеин потерпел фиаско на выборах в Государственную Думу РФ, а потом и на пост мэра Астрахани. Были сомнения у Шеина и по поводу совмещения его пребывания в членах «Справедливой России» и в Координационном совете российской оппозиции. Нелёгкий выбор прагматично был сделан в пользу партии «Справедливая России» и материального благосостояния и благополучия вечного оппозиционера.

Фёдор Протасов хочет убить себя, но у него не хватает смелости. У Шеина смелости хватает, он мотается по дешевым хостелам в поисках смерти, но пока не находит её, а лишь получает легкие порезы и телесные повреждения, лучезарно давая интервью из больничной палаты.

Убегая от своей жизни, Фёдор Протасов попадает к цыганам, и вступает в отношения с певицей Машей. Однако в связи с неодобрением родителей Маши, он бежит и от этой жизни. Он снова хочет убить себя, но ему не хватает сил. Шеин попадает в кипучую сферу ЖКХ, где вступает в отношения с проходимцами и аферистами разного рода, выдающими себя за руководителей несуществующих УК и сомнительной честности управдомов. Шеин вновь пытается покончить жизнь голодной смертью, но ничего не выходит – после 40-дневной голодовки Шеин полон сил и кипучей энергии, потраченной им в многочисленных безпонтовых судебных процессах и процессиях.

Жена Фёдора Протасова, полагая, что он мёртв, вышла замуж за другого человека. Когда Протасов объявился, её обвинили в двоемужестве и в организации исчезновения мужа. Он появляется на суде для дачи показаний, при этом жена не знала о том, что он был жив. В итоге, она должна либо отказаться от своего нового мужа, либо быть сослана в Сибирь, Протасов застрелился. Затем его жена заявляет, что она всегда любила Протасова.

Шеин тоже как бы вычеркнут из политической жизни родного города, - решением властей, отменивших желанные Шеиным прямые выборы мэра. Это, может быть, не очень похоже на обвинение в двоеженстве, но на двурушничество смахивает только так.

Стреляться Олег Васильевич, в отличие от глупого Фёдора Протасова, не намерен, но подписи о проведении референдума не помогут ему, живому политическому трупу, воскресить себя в качестве политической птицы Феникс.

Живой труп мечется по легко ранимой Астрахани, жертвуя свой депутатский фонд то на мечеть, то на православный храм, то на храм старообрядцев австрийского толка, не понимая той простой истины, что насильно мил не будешь, в одну реку нельзя войти дважды и невозможно верить во всех богов одновременно.

После всего этого нам остаётся только виртуально возложить воображаемые венки на две одинокие заброшенные могилки двух живых трупов – литературного и политического.

Рафик Идиатуллин, Астраханский общественно-политический еженедельник "Факт и компромат" № 21 (582), 06.06.2014 г.