Министр Алексей Спирин: в Астрахани есть всё для нормальной, человеческой, спокойной жизни

Первое интервью Алексея Спирина в должности министра здравоохранения Астраханской области, которую он занимает с 9 июня 2020 года.  Алексей Васильевич ответил на вопросы AST-NEWS.ru: об Астрахани и астраханцах, здравоохранении и негативных публикациях в его адрес.

AST-NEWS.ru: Как вам Астрахань?

Алексей СПИРИН: Замечательно. Прекрасный город. Он мне очень нравится.

В Астрахани я не впервые. В девяностые годы регулярно ездил на Ахтубу, еще будучи пацаном рыбачил с друзьями отца. Я помню, ждал лето, чтобы поехать в Астрахань на отдых. Я в общем-то не рыбак, но это единственное место в мире, где я рыбачил. Рыба клевала даже на голый крючок.

С астраханцами познакомился уже, когда сюда приехал работать. Люди прекрасные, открытые. Начинаешь разговаривать, подхватывают разговор, тематику и с удовольствием общаются.

- С приходом в астраханское здравоохранение: что вам понравилось, что нет? Что вы меняете в системе здравоохранения Астраханской области?

- Здесь требуются достаточно серьезные изменения. Положительный момент – неравнодушные люди, сильный врачебный состав. В руководящем составе есть слабые места, но это, наверное, потому что людям не ставились четкие задачи. Я обратил внимание, когда начинаешь общаться предметно и детально, у организаторов здравоохранения появляется в глазах огонёк. Они начинают четко ориентироваться и дают свои предложения, как изменить ситуацию, как решить проблему, как по отдельным задачам дать результат.

Работники здравоохранения желают перемен. Они устали от старых проблем, которые накапливались не одно десятилетие. Одна из них - устаревшая материально-техническая база. Если ещё в городе Астрахань состояние лечебных учреждений боле-менее в приемлемом состоянии, хотя есть и те, что требуют ремонта, то выезжаешь в область – ситуация совершенно другая. Она абсолютно меня не радует, как руководителя и просто человека.

У персонала должны быть хорошие условия для работы. Человек должен идти с удовольствием на работу. У него должно быть помещение, в котором не сыпется штукатурка; орудия труда, чтобы правильно ставить диагноз; арсенал лекарств, чтобы лечить. В такие учреждения и пациенты с удовольствием приходят.

Дело кроется в нюансах. У людей есть ощущение, что в бюджетных лечебных учреждениях основная проблема - очередность. Но здесь мы должны понимать общую культуру. Никогда нет виновной одной стороны, всегда ищи проблему с двух сторон. Например, в частной поликлинике все привыкли записываться на приём. Есть запись, и никого это не удивляет. А почему же то же самое пациентами воспринимается в штыки в бюджетных учреждениях?

- В Астрахани за последние годы открылись несколько частных поликлиник, в которых стали работать лучшие из местных врачей-специалистов. Они ушли из государственного сектора в частный по двум причинам: лучшее отношение со стороны работодателя и зарплата больше. Почему областной минздрав, численность которого сильно превышает количество людей в администрации частных поликлиник и возможности которого существенно выше, не может создать условия для работы высококлассным специалистам в государственных медицинских учреждениях региона? Причем, эта неспособность облминздрава вынуждает меня, как налогоплательщика, отчисляющего регулярно деньги на здравоохранение, платить их повторно, обращаясь в частные клиники. И не потому, что мне так хочется, а потому, что в государственной поликлинике попросту отсутствуют некоторые врачи-специалисты или чтобы попасть к ним, нужно ждать много дней.

- Некоторые врачи работают и в частном, и в государственном секторе одновременно, совмещая работу.

Пока не могу сказать, сколько здесь платят врачам частные организации, но вряд ли зарплата сильно отличается от бюджетной. Хотя вопрос заработной платы – один из первостепенных.

Условия, в которых оказывается медицинская помощь в частных организациях, в плане ремонта, обстановки, в некоторых случаях отличаются от тех, что есть в госучреждениях.

И, конечно же, вернемся к тому, что говорил раннее, предварительная запись на приём к врачу играет свою большую роль.

Вы говорите, что огромная армия администраторов в государственной системе не может обеспечить надлежащие условия, по сравнению с тем, что обеспечивает пара менеджеров в одной небольшой частной поликлинике. В государственной сфере есть определённая структура. И сделать всё сразу и в одно время, к сожалению, не получается. Чтобы сейчас одновременно отремонтировать, построить все лечебные учреждения, то бюджета Астраханской области не хватит. У бюджета есть и другая нагрузка: дороги, школы, детсады, спорт, ЖКХ и прочее. Здравоохранение - лишь одна из частей функционирования государственной системы, поэтому здесь мы работаем в тех условиях, которые есть.

Надо отдать должное, что у руководства региона есть понимание, что ситуация в здравоохранении сложная и в него надо вкладывать деньги. И эти деньги я вижу, они сейчас дополнительно выделяются. В частности, на строительство дополнительных корпусов в онкологическом диспансере, на хирургический корпус в областной детской больнице, перинатальный центр. В районных больницах идут ремонты. В результате мы получим совершенно другой уровень оказания медицинской помощи. Будет не хуже, чем в частном здравоохранении.

Главное, чтобы хорошие идеи не наткнулись на неграмотное исполнение на местах. Вот тут как раз роль облминздрава будет велика.

- Каждые сутки одно и то же, примерно, количество новых заболевших коронавирусом в Астраханской области. На это число не влияют ни ввод ограничений, ни их снятие. Складывается впечатление, что вирусу все равно: защищаются от него или нет. Может быть, тогда стоит прекратить панику и жить обычной жизнью, как жили всегда при тех же гриппе, ангине, ОРВИ?

- Если бы не было этих ограничительных мер, то, поверьте, Астраханская область «полыхала» бы. Ограничительные мероприятия ослабляют влияние вируса, его поражающее воздействие на широкие массы населения.

Да, у нас возросло количество госпитализаций, но это обусловлено не тем, что увеличилось количество зараженных. Мы же ведь госпитализируем и с подозрением на COVID, чтобы все-таки именно в больничных условиях человек находился под нашим наблюдением.

С коронавирусом мы будем жить еще достаточное время. И наша задача находиться в постоянной готовности для борьбы с этой инфекцией.

Каждый день мы приобретаем опыт, используем не только российский, но и международный. И в последнее время мы улучшаем результаты по лечению больных с коронавирусом.

Скелеты в шкафу

- Узнав о вашем назначении министром здравоохранения Астраханской области, я стал смотреть в интернете, кто такой Алексей Спирин. И наткнулся на неприятные о вас публикации.

Амурское издание «Комсомольской правды» в 2012 году сообщило: «губернатор Амурской области Олег Кожемяко подписал постановление об увольнении министра Спирина за однократное грубое нарушение своих служебных обязанностей». Губернатор официально пояснил: «Не справился с задачами по реализации двух долгосрочных целевых программ: "совершенствование медицинской помощи пострадавшим в ДТП" и "совершенствование организации медицинской помощи больным с онкозаболеваниями". В рамках обеих программ недопоставлено оборудование и не выполнены ряд мероприятий».

Затем статья от Регнум.Ру в 2015 году о следующем месте вашей работы:

«По количеству зарегистрированных носителей ВИЧ инфекции Самарская область превышает общероссийский показатель в 2,7 раза и занимает второе место в России. Три года назад перед новым главврачом областного СПИД-центра Алексеем Спириным была поставлена задача вывести регион из этого печального рейтинга.

Однако сейчас (в 2015 году) в Самарской области сложилась драматичная ситуация с обеспечением ВИЧ-инфицированных жизненно важными медикаментами — множество больных просто осталось без необходимых лекарств.

Самарский центр, отвечающий за закупку препаратов для этой категории тяжелых больных, который год ведет непонятную игру. Он проводит аукционы, на которых цены на одни виды лекарств завышаются, а другие пытается купить по дешевке. Судя по всему, цена назначается в зависимости от того, кто поставляет то или иное лекарство. Круг победителей аукциона от самарского СПИД-центра крайне узок и это не может не настораживать».

Прокомментируйте, пожалуйста, этот, как говорят в медиа-среде, «шлейф компромата».

- Да, я не учел в свое время тот информационный шум, который организовали по моей дискредитации в Амурской области.

Когда мы туда прибыли работать, регион находился на первых местах по младенческой и материнской смертности, по заболеваемости. И на самых последних местах по показателям здоровья населения. Было полное отсутствие организационной выстроенной структуры в системе здравоохранения. Приехав в Амурскую область, я был поражен, как плохо людям оказывается медицинская помощь. И когда я оттуда уезжал, уже была четко выстроенная система оказания медпомощи. Мы были единственным субъектом Российской Федерации, который участвовал во всех пяти целевых программах. Мы этого добились благодаря профессиональным связям в федеральном министерстве. И мы эти программы реализовывали успешно.

В какой-то момент жизни мне стали поступать сигналы об искусственном торможении развития двух программ. Ситуация была продиктована не профессиональными мотивами, а исключительно политическими манипуляциями. Единственное, что я не учёл: в тот момент мне нужно было более активно действовать в информационной среде, но я считал, что мои профессиональные качества они и так достаточно известные и не позволят противодействующим силам затащить меня в какие-то политические разборки.

Если бы я участвовал в тех коррупционных схемах, которые существовали там долгие годы. И если бы я не стал их разоблачать, то до сих пор там работал бы.

Когда приходит человек и начинает наводить порядок, вытаскивать все нехорошие вещи на поверхность, то к нему проявляется противодействие.

В той борьбе мне не удалось, к сожалению, оказаться победителем. У меня не было на тот момент возможности высказать свою позицию.

Но за то время, что я был в Амурском регионе, нам удалось вытащить этот субъект в 20-ку лидеров Российской Федерации по качеству оказания медицинской помощи. Это были объективные данные. И младенческую, и материнскую смертность мы уменьшили. Снизились и показатели дорожного травматизма.

Мы первые тогда в Российской Федерации внедрили элементы телемедицины. А это был 2010 год, когда еще не было развитой интернет-сети. Мы по Skype проводили телемедицину, поскольку область очень протяженная.

Многие наработки, которые там были сделаны, сейчас успешно работают.

Спустя два дня, когда я уехал из Амурской области, со мной связался федеральный министр и пригласил на руководящую должность в Министерство здравоохранения России. Для меня это показатель моих компетенций. Но на тот момент я сделал выбор - вернуться в Самару и продолжить работу там, в качестве главного врача одного из учреждений.

Касаемо публикации в «Регнум». То это чисто заказной материал фармацевтической компании. Ни разу у нас не было проблем с лекарственным обеспечением пациентов. После этой публикации было проведено множество проверок, и если бы была хоть малейшая погрешность, была бы обнаружена. Поэтому «ложечки нашлись, а осадок остался».

Придя в Самарскую область, я фактически заново создал «СПИД-центр». Он вошел в число лучших среди центров в субъектах Российской Федерации. Мы получили премию от супруги премьер-министра Дмитрия Медведева, как лучший спеццентр России. В тройку лучших мы тогда вошли. И этот центр тогда был действительно одной из жемчужин здравоохранения Самарской области. Мы с первого места по заболеваемости ВИЧ в России за короткий промежуток ушли на 15-е место. До сих пор на сайте СПИД центра висят теплые слова, которыми коллеги прощались со мной после ухода.

- Нынешняя министерская должность в Астраханской области - это шанс показать свои возможности и улучшить свои позиции в системе власти? Или это просто очередное место работы?

- Я рассматриваю это исключительно, как вызов моим компетенциям.

В Астраханской области есть много сложных проблем в здравоохранении.

Для меня важно сделать дело, помочь людям, выстроить нормальную систему здравоохранения. Поверьте, я говорю не для пафоса. Я привык так работать, я так работаю. Я очень люблю свою отрасль. У меня было много предложений уйти из системы здравоохранения на более высокие зарплаты и именно на позиционирование в обществе, но я очень люблю отрасль здравоохранения.

Я прошел все стадии медицинской карьеры. Я начинал санитаром, убирался в больницах, выносил судна, ухаживал за больными. Работал медбратом, врачом-хирургом в поликлинике и стоял у операционного стола в стационаре. Мы начинали в Самаре эндоскопическую хирургию. Потом я стал организатором здравоохранения, главным врачом. Я не просто стал министром, я знаю все этапы оказания медицинской помощи, организации здравоохранения, начиная с низов. Не понаслышке, а на собственном профессиональном опыте.

- Перед кем чувствуете больше ответственность: перед Гиппократом или Богом?

- Не могу это положить на одну чашу весов.

Как врач, как министр в данной ситуации, я чувствую большую ответственность перед Гиппократом. Как человек, действительно верующий, православный, чувствую большую ответственность перед людьми, кто находится рядом и для кого мы работаем.

- Есть ли шанс у российского здравоохранения стать одним из лучших в мире?

- На одном из международных симпозиумов ко мне подошел англичанин и спросил: почему вы разрушили систему диспансеризации? Мы же на нее равнялись. Она действительно была одна из лучших в мире.

Возьмите любую систему здравоохранения любой страны. Где нет проблем? Они везде есть. Посмотрите, одно из лучших считалось здравоохранение США. Какая там смертность от COVID? Какая там заболеваемость? Вы возьмите статистические данные. И не надо говорить, что якобы в нашей стране как-то не так ведется статистика.

Мы интегрированные во всех человеческих сферах в единое мировое пространство. И все те методики, технологии, которые есть в тех же Соединенных Штатах, Израиле, Германии, Франции - они есть и в нашей стране.

В России можно получить качественную медицинскую помощь. Поэтому все мои знакомые, родственники - мы лечимся исключительно в нашей стране. Причем в государственной системе здравоохранения. Мы не ходим по частным компаниям, поверьте. Мы лечимся там, где практики каждый день сталкиваются с серьезными патологиями, с серьезной человеческой болью.

- Такой вопрос, не знаю, когда-нибудь вам его задавали или нет…

- Пока что вы задали мне такие вопросы, которые мне ещё никто не задавал.

- Повлияли ли как-то ваши имя и фамилия на выбор профессии? Инициалы имени и фамилия дают созвучие известному лекарству АСпирин.

- А этот вопрос мне задают часто. Вот тут вы не уникальны.

Моя фамилия – это часть определенного лекарственного средства. А в соответствии с моим именем, это действительно очень эффективное лекарство. Так что мне изначально было предначертано судьбой стать врачом.

Столько вопросов задали впервые, а ту вы, ах, шаблонно поступили.

- Тогда вот ещё один вопрос, который вам точно никто не задавал. Вы хотите остаться жить в Астрахани?

- Да, без всякого… Однозначно.

Я сын военнослужащего. И с рождения привык, что отца направляют в другой регион –  это приказ. Он приходил домой, объявлял о переезде. Мы, не рассуждая, собирались и ехали. За свой школьный период я поменял пять регионов – мест жительства. Причем география – от ГДР до Уссурийска. Я много чего увидел, но Астрахань особое место занимает.

Например, в Уссурийске и Приморье – это Амурская область, не было большого желания остаться. Хотелось просто отработать, вытащить здравоохранение и двигаться дальше.

В Астрахани мне комфортно. Масса специфики, но бытовые условия решены, работай и работай. Не скрою, не всё гладко, есть и недопонимание, есть элементы легкого саботажа.

Не все например, положительно оценили мое стремление к информационному взаимодействию напрямую. Я привык самостоятельно"измерять температуру в обществе". Многие уже обращались ко мне за решением срочных проблем напрямую. Некоторым удалось быстро ответить и помочь .

Я понимаю, что люди работали в других условиях. Ничего, мы привыкнет друг к другу.

Астрахань – прекрасное, замечательное место, замечательный регион, очень понятный, очень комфортный. Ни мошка, ни жара никоим образом не влияют на мою оценку.

Много людей уехало из Астрахани, и я поражаюсь: что же им тут не хватало? Здесь есть всё для нормальной, человеческой, спокойной жизни.

- Спасибо за интервью, Алексей Васильевич!

- Спасибо вам. Мне весьма импонировали ваши вопросы. Кроме одного, про аспирин. Так как он не оригинальный.

Беседовал Максим Терский