Николай и Елизавета Смирновы: театральный роман по-астрахански

Брачные союзы в театральной среде не редкость. В одном только Астраханском драматическом театре работает десять супружеских пар. Героями интервью AST-NEWS.ru стали Николай и Елизавета Смирновы – яркие представители нового поколения актёров старейшего российского театра. На сцене супругам удаётся оставаться независимыми друг от друга творческими личностями и развивать талант самостоятельно.

– Как получилось, что вы оказались на одной сцене?

Лиза: Увидели друг друга, когда я училась на втором курсе Астраханского колледжа культуры и искусств у Екатерины Михайловны Спириной. К тому времени Коля закончил его и год отслужил в армии. Но я знала, что в Астрахани есть такой молодой артист – Николай Смирнов.

Николай: Я заметил Лизу сразу, и она мне очень понравилась. Их курс проходил практику в нашем театре, часто видел её.

Л.: Основательное знакомство произошло в театре «Периферия», в спектаклях которого мы принимали участие. Коля часто говорил, как бы он хотел, чтобы я работала в Астраханской драме вместе с ним. Несколько лет назад Лидия Елисеева и Александр Беляев устроили в «Периферии» конкурс-фестиваль работ молодых артистов и режиссёров. Коля представил эскиз по «Гамлету», в котором исполнял главную роль, а я играла остальных персонажей знаменитой трагедии Шекспира.

В жюри был художественный руководитель АДТ Александр Огарёв, которому Коля тогда представил меня. Через какое-то время Александр Анатольевич позвонил мне и пригласил принять участие в спектакле «Спасите Лёньку!». Так я оказалась на сцене драмтеатра, а потом и в его труппе.

Н.: В «Периферии» ставили современную драматургию, близкую Лизе. И так получилось, что первой её работой в драмтеатре стал спектакль, поставленный по только что написанной пьесе Малики Икрамовой. Когда видел Лизу на сцене в этой постановке, гордился за неё и говорил: «Слава Богу, что у неё всё получается!».

– Николай, как вы попали в театр?

Н.: Наш курс набора 2009 года, был целевым. АДТ после 20-летнего перерыва решил обновить труппу. В то время там работало много возрастных артистов, и театр нуждался в молодых артистах. Из набранных 23, к выпуску подошли 13. Сегодня в труппе из того курса работают актеры Нелли Подкопаева, Наталья Тетеревенкина, Екатерина Сиротина и Константин Кузьмин. С первого курса принимали участие в постановках в качестве массовки, а впоследствии нас стали вводить на роли в спектаклях. В этом плане нам повезло. К четвёртому курсу у меня уже были две главные роли в репертуарных спектаклях.

– Мечтали стать актёрами с детства?

Л.: Моя мама очень хотела, чтобы я училась на филфаке или на юрфаке, предлагала посвятить себя медицине. Долго размышляла над этими вариантами и решила, что стану судмедэкспертом. Но мой папа, сотрудник полиции, сказал категорическое «нет». Однажды в школу к нам пришёл человек и объявил, что АДТ набирает новый курс студентов в колледж культуры. Я занималась в театральной студии и решила попробовать поступить. Мама сказала, хочешь – иди. С той поры она стала моей самой преданной фанаткой и самым жёстким критиком.

Н.: В первом классе я попал в театральный кружок. Помню, как звали его руководительницу – Ольга Трофимовна. Дальше посещал театральную студию в Доме детского творчества на улице Яблочкова. В юности были мысли стать священником, но закончив девять классов, поступил в колледж культуры на актёрское отделение. В то время ничего не знал про АДТ, но хотел работать в ТЮЗе. Когда узнал, что наш курс набирает драмтеатр, расстроился.

– Николай, у вас же ещё есть диплом ГИТИСа, при этом красный?

Н.: Да, в 2020 году закончил актёрское отделение ГИГИСа. В этом году планирую вновь поступать туда, только на режиссёрский факультет.

– В вас проснулся режиссёр?

Н.: Слишком громко сказано. Иногда на репетициях, не соглашаясь с тем, что мне говорили, хотелось сделать ту или иную сцену по-другому. Часто устраивал с режиссёрами милые войны. Очень много спорил со Станиславом Владимировичем Таюшевым, нашим тогдашним художественным руководителем. Постоянно что-то доказывал ему. Тогда пришло понимание, что оставаясь всю жизнь актёром, ничего не смогу изменить.

Сейчас нам повезло, что в театр пришёл Александр Анатольевич и ведёт нас вперёд. Он заметил, что мне интересно заниматься режиссурой, и дал возможность проявить себя на этом поприще, благословив на поступление в режиссерский факультет ГИТИСа. Работал у него ассистентом режиссёра в «Ганди молчал по субботам», теперь выступаю в том же качестве в подготовке премьеры «Анна в тропиках». Первые режиссёрские попытки начались с «Гамлета», о котором говорила Лиза.

– Николай, когда астраханский зритель увидит вашу работу в качестве режиссёра-постановщика?

Н.: Надеюсь, совсем скоро. Александр Анатольевич дал задание сделать самостоятельную работу к юбилею Пушкина. Мобилизовали все силы, и после нескольких репетиций объявили, что делаем «Пир во время чумы». Это будет необычный спектакль, где мы покажем свой взгляд на пушкинские темы. Планируем представить работу на Летней сцене в этом сезоне. Само произведение станет площадкой, где соберутся герои «Маленьких трагедий» Александра Сергеевича. По моей задумке, в спектакле будут заняты молодые актёры нашей труппы.

– Возраст для актёра болезненная вещь?

Н.: Энергия людей до 35 лет отличается от той, которой обладают люди постарше. Но в том театре, что представляю себе в голове, возрастные условности упраздняются. В таком театре нет прямого переложения пьесы, нет её обслуживания по написанному. Главное, взять из пьесы тему и приподнять её над бытовым уровнем. Например, в «Спасите Лёньку!» заслуженный артист России Павел Ондрин играет семилетнего мальчика. Меня такое расхождение в возрасте персонажа и исполнителя не смущает.

Л.: Современный театр переходит на тот уровень, где нет возрастных границ. Когда режиссёр Бари Салимов увидел меня в «Спасите Лёньку!», сразу решил, что в его «Снегурочке» я буду играть возрастную роль Бобылихи. Он сказал, что этот персонаж вполне ложится на мой возраст. Это зависит от режиссёрского взгляда на тот или иной материал. Тогда звёзды сошлись так, что я получила эту интересную роль.

– Есть у вас роли, когда на сцене сходитесь в дуэте?

Л.: Только в «Сне в летнюю ночь», где исполняю Гермию, а Коля – Лизандра. Мы репетировали «Чайку», но Александр Анатольевич решил выпустить нас в разных составах.

В готовящейся сейчас «Анне в тропиках» мы оба заняты, но даже не танцуем вместе.

– В «Анне в тропиках» Николай задействован и как актёр, и как ассистент режиссёра... Пару слов о готовящейся премьере?

Н.: Высказываю мысли в ходе работы – с позволения Александра Анатольевича. Иногда коллеги слушают меня, закатывая глаза, иронично обращаясь ко мне «товарищ режиссёр». Бывает приятно, когда Александр Анатольевич поддерживает мои инициативы. Часто наши взгляды на то, какой должна быть та или иная сцена, сходятся.

Не возьму на себя смелость озвучить официально жанр нашей новой работы. До премьеры ещё три недели, за это время некоторые вещи внутри спектакля могут поменяться. Не хочу раскрывать все секреты, но в какой-то степени это будет новаторский для нашего театра спектакль. В нём есть моменты, которых на сцене нашего театра не было никогда.

Л.: Это будет очень красивый и поэтичный спектакль.

– Есть роли, по которым скучаете?

Л.: У меня есть такие роли, сыгранные в «Периферии». Моей любимой ролью, которую уже не играю, остаётся героиня из «Наташиной мечты». Хочу ещё раз сыграть в «Девушках в любви». Можно немного поскучать по прошлой роли, но жизнь не стоит на месте. Обязательно придёт что-то новое. Любила свою жизнь пятилетней давности, но сегодняшнюю люблю больше.

Н.: Недавно размышлял: если бы меня перевели с актёрской ставки на режиссёрскую, при условии больше не выходить на сцену… И понял, что не стал бы расстраивался. Сейчас интересней быть по другую сторону рампы, где могу сочинять, а не исполнять. Анализируя, заметил, что актёрский запал постепенно проходит после премьеры. Люблю сдачи новых спектаклей, куда приходят коллеги. Горю желанием продемонстрировать новую работу со всем азартом, но постепенно чувствую проходящий интерес к своей роли. С тех пор, как стал видеть себя в качестве режиссёра, отношение к актёрской профессии переформатировалось.

Не так давно смотрел своё расписание и отметил, что у меня подряд идут четыре спектакля: сначала «Три сестры», где играю Тузенбаха, потом «Сон в летнюю ночь», где я Лизандр, затем – Треплев из «Чайки», и что-то ещё.

Представил, если бы мне в студенческие годы сказали, что всё будет так, то я бы точно скакал от радости. А сейчас отношусь к этому спокойно. По старым ролям не тоскую точно. Нам повезло с Лизой, что без работы не сидим.

– Остаётся время на общение с сыном?

Л.: Наш Елисей сам выбрал таких родителей. Он ещё до своего рождения понял, какая его ждёт жизнь. У него молодые бабушки, которые забирают его из детсада. Он очень артистичный, к тому же у него прекрасный слух, попадает во все ноты.

– Многие актёрские дети выходят на сцену с ранних лет…

Л.: Мне кажется, Елисей этого не избежит. Он сын своих родителей! Ему только четыре года, но он уже понимает многие вещи. Как говорится – рубит фишку!

Н.: Точно буду его занимать в своих постановках, если будет такая необходимость. Не думаю, что он откажется.

– Как воспринимаете работу с разными режиссёрами?

Л.: Взаимодействие с разными режиссёрами обогащает актёра. Мне нравится пробовать себя в разных режиссёрских концепциях. Полученные у них знания и опыт – наше актёрское богатство.

Н.: Во время фестиваля «Театральная дельта» приняли участие в лаборатории режиссёра Ярослава Жевнерова, с которым за короткий срок создали спектакль по произведению Велимира Хлебникова «Девий бог».

Нам пришлось аккумулировать все ресурсы, чтобы успеть представить это необычное действо. Ярослав – наш ровесник, он ещё не испорчен театральными перверсиями, поэтому было легко работать вместе. У него была одна цель – творчество, без всякого эго. Он был в абсолютно открытой позиции по отношении к нам, поэтому удалось за пять дней создать настоящий спектакль, который мы показали в дворике театра.

– Астраханские театралы ждут открытия летней площадки. Феерический «Кабаре «Велимир» произвёл на многих сильное впечатление…

Л.: Процесс подготовки к нему был тоже стремительным. С каждым показом этот спектакль меняется, обрастает новыми деталями. У Александра Анатольевича все спектакли такие, они постоянно растут.

– Чем для вас стал Астраханский драматический театр?

Н.: Не могу сказать, что театр – место работы. Это образ жизни. Мы здесь с утра до вечера. Я так живу не потому, что надо, а потому, что люблю так жить.

Л.: Однажды услышала интересную формулировку от Колиной мамы, что если выбрать профессию по душе, то никогда не будешь ходить на работу. Я абсолютно счастливый человек, что мне не приходится ходить на работу, просто живу всем тем, чем мы занимаемся в театре. Наше расписание резко отличается от рабочего ритма наших друзей, сидящих на пятидневке с восьми до пяти. У нас всё иначе. Наш выходной – понедельник. В этот день занимаемся накопившимися за неделю делами.

Н.: Люблю рано вставать, делать все дела до полудня, а потом отдыхать, а Лиза наоборот, никуда не спешит по утрам.

Л.: Да, утро – это сложное для меня время. Но приходится корректировать привычки. За два года, что водим сына к восьми часам в детсад, организм перестроился на раннее пробуждение. Недавно узнала, что самое продуктивное время с 6 до 8 утра. В этот промежуток необходимо зарядить себя на весь день.

– Что посоветуете молодым людям, мечтающим посвятить жизнь актёрской профессии?

Л.: Как говорил Александр Беляев, человек, решивший встать на актёрскую стезю, должен задать себе чёткий вопрос: «Чего ты хочешь?». Если ты решил стать звездой кино, то должен двигаться только в этом направлении. Если заниматься исключительно театром, то это совершенно иной путь. Если заработать много денег – то актёрская профессия точно не подходит. Сейчас молодые не боятся пробовать себя в разных областях – главное ставить цели и прислушиваться к своим ощущениям.

– Видите себя только театральными актёрами?

Н.: Думаю, да. Но если поступит предложение от Квентина Тарантино сняться хотя бы в эпизоде, то я, не раздумывая, соглашусь. А если серьёзно, то основную ставку делаем на театр. Как известно, в кино нельзя ничего изменить, а в театре можешь совершенствовать роль и совершенствовать её в течение долгого времени.

– Астрахань – театральный город?

Л.: У каждого астраханского театра свой зритель. Кто-то ходит только в драму, кто-то считается поклонником «Периферии»… Есть часть активной публики, посещающей каждую премьеру в разных театрах. Иногда на спектакли попадаю случайные люди, приходящие на знакомое название в афише. Но, в общем, не складывается впечатление, что Астрахань – город театральный. Имея опыт выступления в Екатеринбурге и Белгороде, могу сказать, что там действительно много театралов. Они с огромным уважением относятся к актёрам. У них нет снисходительного отношения: «Развесели меня!». В театральных городах актёрам дарят много цветов. В Астрахани это скорее исключение.

Н.: Мы не работали в других городах, а лишь выступали на гастролях и фестивалях, когда к приезжим труппам всегда бывает повышенный интерес.

– Вас узнают на улице?

Л.: Однажды, когда ехала в маршрутке, почувствовала на себе взгляды двух девушек. Они перешёптывались и о чём-то спорили, пока одна из них не спросила, я ли играю в «Наташиной мечте»? А вот у нашего коллеги Давуда Саматова поклонницы недавно исцеловали его портрет в фойе. Мы подзавили Давуда с появлением у него тайного фан-клуба.

Н.: Что-то не могу вспомнить ни одного случая преследования поклонницами. Хотя, не так давно был один эпизод. Директор детского сада, в который ходит наш сын, узнав, что я именно тот человек, которого она видела в спектакле «Шум за сценой», предложила подработать у них Дедом Морозом во время новогодних праздников.