– Как вы оцениваете развитие российской рыбной отрасли в условиях импортозамещения? Каково сейчас соотношение отечественной и импортной продукции в магазинах, насколько еще можем снизить зависимость от импорта?
– Оцениваю положительно, это касается не только объемов вылова, но и производства аквакультурной продукции. Показатели за 2016 год у нас хорошие: прирост вылова 5,8% к рекордному 2015 году — до 4,76 млн тонн, объем производства продукции аквакультуры, по предварительным данным, увеличился на 15%, превысив 200 тыс. тонн.
Кроме того, доля отечественной рыбной продукции на прилавках, в структуре личного потребления составила практически 75% против 50% в 2014 году. Это существенный рост. Важные изменения происходят в структуре производства и экспорта: растет объем переработки, в том числе растет объем поставок рыбного филе как на внутренний, так и на внешний рынки.
– Вице-премьер Игорь Шувалов недавно говорил, что в случае потепления отношений санкции могут снять к концу года. Не помешает ли это тому росту отрасли, который сейчас наметился?
– Безусловно, в этом случае усилится конкуренция для наших рыбаков на внутреннем рынке. Но к этой ситуации и рыбаки, и мы готовы. Чтобы использовать время правильно, мы с рыбаками провели большую работу, связанную с обеспечением внутреннего рынка. Много рыбаков стали напрямую работать с ритейлом. То есть какие-то колебания возможны, но я думаю, что импортной рыбной продукции будет достаточно тяжело вытеснять отечественную.
– Ожидается ли, что в 2017 году сохранится хорошая динамика по вылову?
– Ожидаем, что динамика будет позитивная. Конечно, многое зависит от погодных условий, но общий допустимый улов на 2017 год увеличен.
– После введения продэмбарго потребление рыбы в России заметно снизилось. Как исправить эту ситуацию? Поможет ли снятие эмбарго сделать рыбу более доступной населению?
– Действительно, произошло некоторое снижение объемов личного потребления. Если в 2014 году объем потребления равнялся приблизительно 22 кг, то за 2016 год мы оцениваем эту цифру как 19–20 кг. В большей степени это связано не с уменьшением количества рыбы и ответными мерами, введенными РФ, а с курсом валют. Рыба – это товар, в том числе ориентированный на экспорт, поэтому из-за роста курса доллара произошло достаточно существенное повышение (цен. – RNS) и на внутреннем рынке.
Важно отметить, что доля рыбака в розничной цене составляет 30%. И здесь, конечно, недостаточно только снижения оптовой цены. Необходимы соответствующие шаги в сфере розничной торговли.
– Росрыболовство рассчитывает за пять лет привлечь в развитие рыбопромышленного комплекса 200 млрд рублей. За счет чего планирует повышать инвестиционную привлекательность отрасли? Вообще рыболовство сейчас – высокорентабельная отрасль?
– Отрасль – высокорентабельная, и возможности для инвестирования есть. Но для запуска этого процесса надо было определить правильные стимулы. Это как раз инвестиционные квоты. Они начнут выделяться тем компаниям, которые будут строить современные суда на отечественных верфях и рыбоперерабатывающие заводы в прибрежных регионах. По нашим расчетам, реализация планов, связанных с инвестиционными квотами, приведет к тому, что в отрасль будет инвестировано около 200 млрд рублей в течение ближайших пяти-семи лет.
– Поддерживаете ли предложение Ирины Яровой передавать рыбакам рыбу, выловленную браконьерами?
– Насколько я понимаю, ее предложение касается конфиската. Работа с ним очень сложная. После ареста груз необходимо разместить на ответственное хранение до принятия соответствующих судебных решений, и до тех пор он не может быть реализован. Мы понимаем, что срок хранения рыбы без потери качества – 3-4 месяца. Судебные тяжбы у нас идут порой до 1,5 лет. Во-первых, теряется качество продукции. Во-вторых, органы, изъявшие продукцию, должны ее хранить, нести затраты, что не предусмотрено ни в бюджете Росрыболовства, ни МВД, ни Пограничной службы.
Насколько я понимаю, идея Ирины Анатольевны заключалась в том, чтобы дать возможность реализовывать эту рыбу в рамках выявленных нарушений до принятия соответствующего судебного нарушения. Такую идею мы поддерживаем, потому что, как и правоохранительные органы, сталкиваемся с проблемой хранения.
– А с конфискованными судами что делать? Тоже продавать?
– Да, безусловно. Суда порой стоят и гниют у причалов. По сути это выбывающий флот, который мог бы использоваться другими, добросовестными игроками рынка.
– Планируется ли ужесточать требования к любительской рыбалке? Например, ограничивать улов или вводить платную рыбалку?
– Никакой платной рыбалки или каких-то ужесточений мы не планируем вводить. Наоборот, в законопроекте, который сейчас обсуждается в Госдуме, четко прописано, что любительская рыбалка должна быть бесплатной.
Законом о рыболовстве уже предусмотрено введение суточной нормы вылова, которая устанавливается в правилах рыболовства на одного человека. Сейчас наука совместно с общественностью обсуждает, какой должна быть норма на разные виды рыб. Она нужна, в том числе, для того, чтобы можно было отличить рыбаков-любителей от тех, кто под видом «любителя» вылавливает рыбу чуть ли не в промышленных масштабах.
– Это действенный механизм контроля?
– Да, действенный. Главное, чтобы у нашей рыбоохраны были возможности для контроля. На одного инспектора сейчас приходится 1900 км реки и 16 тыс. га озер и водохранилищ. С точки зрения технического обеспечения, наличия автомобилей, лодок нормативы в целом выдерживаются, но с точки зрения обеспечения горюче-смазочными материалами норматив составляет от 30 до 40%. Поэтому приоритет отдаем борьбе с браконьерством, которое носит промышленные масштабы. Промышленное ― это за пределами того, что может унести один браконьер.
Конечно, сил и средств для повсеместного контроля недостаточно. Мы специально проводим реорганизацию наших территориальных управлений и сокращаем административный штат с тем, чтобы оставить больше инспекторов, сотрудников рыбоохраны, но, к сожалению, их все равно недостаточно.
– Как вы оцениваете экологическую ситуацию в российских акваториях?
– В целом у нас экологическая ситуация стабильная, спокойная. Что касается состояния ресурса, то увеличиваются запасы многих видов водных биоресурсов, которые наука разрешает к вылову. Конечно, есть сезонные колебания, где-то происходит снижение объемов биомассы, но в этом нет ничего страшного, если своевременно принимать меры.
– Какова ситуация с восстановлением популяции осетровых? Не устарел ли запрет на их промышленный вылов в Каспии?
– Конечно, запрет необходим. Ситуация с состоянием запаса тяжелая. Понадобится точно еще 8–10 лет, прежде чем можно будет обсуждать вопрос о снятии запрета.
– Видите ли вы потенциал по увеличению аквакультурного производства осетра и черной икры?
– Да, перспективы видим. Но надо учитывать, что этот вид аквакультуры требует значительных затрат инвестора. Возможность получения икры от осетров наступает на 7-8 год. Все эти годы рыбу надо кормить, поддерживать температурный режим, поэтому по затратам черная икра сама по себе не может быть дешевой.
Кроме того, рынок – конкурентный. Активно растет производство в других странах. Что касается России, то, ориентировочно, мы можем нарастить производство к текущему уровню в 1,5–2 раза к 2030 году с тем, чтобы эта продукция была востребована. Задача есть, все необходимое есть, и интерес у инвесторов.
– А какой сейчас объем производства черной икры в России?
– По предварительным данным, за прошлый год он увеличился на 3,5% – до 44 тонн.
– Позволит ли увеличение производства снизить цены?
– Вопрос связан, скорее, не с объемами, а с внедрением новых технологий, которые позволяют получать икру раньше, чем через 7-8 лет, и, соответственно, сокращать затраты производителя. Такие работы ведутся отраслевыми учеными и у нас, и в других странах.
– Крупный отечественный производитель «Русский икорный дом» уже начал поставки черной икры» в Китай?
– Насколько я знаю, они осуществили тестовые поставки. Но есть ряд определенных трудностей, ведь Китай сейчас сам активно занимается производством черной икры. Хотя могу сказать, что качество черной икры, которая произведена в России, гораздо выше.
– Какие меры предусмотрены для поддержки экспорта отечественной рыбной продукции в целом? В прошлом году Минсельхоз представил в правительство программу поддержки экспорта продукции АПК. Входит ли в нее поддержка рыбной отрасли с точки зрения экспорта, в каком объеме?
– Пока ничего специализированного не предусмотрено, но большинство мероприятий, которые там заложены, относятся ко всему ассортименту пищевой продукции, включая рыбную. Это, в том числе, модернизация лабораторной базы Россельхознадзора и предоставление возможности осуществления проверок наших предприятий иностранными ветеринарными и фитосанитарными службами; проведение зарубежных ярмарок, и это создание так называемых региональных брендов.
Но для нас вопрос экспорта двоякий, ведь мы и так экспорт рыбы наращиваем, в последние годы за рубеж уходит примерно 40% вылова. Важно, чтобы не произошел перекос, когда большая часть продукции будет уходить на экспорт, а меньшая часть оставаться на территории России. Поэтому для нас важнее не наращивать объемы экспорта, а менять его структуру – переходить к поставке готовой продукции, а не сырья. Такая тенденция уже наметилась, но пока темпы небольшие.
– Вы говорили о создании суббрендов. А бренд «Русская рыба» сейчас за рубежом котируется, или его еще нужно создавать?
– Бренд «Русская рыба» нужно еще дополнительно развивать. Хотя сейчас уже все отраслевые мероприятия, все международные выставки в рамках объединенных стендов рыбаков проходят именно под брендом «Русская рыба», но мы планируем дополнительные меры его продвижения.
– Помогают ли интернет-площадки в развитии экспорта? Например, в Китай.
– В рамках выставок, которые сейчас проходят, активно обсуждается возможность реализации нашими рыбаками продукции через интернет-площадки, уже прорабатываются соответствующие согласования. Возможно, в ближайшее время такие идеи будут реализованы. Китайские компании, которые занимаются интернет-торговлей, заинтересованы в работе с российскими рыбаками.
– А какие-то отраслевые мероприятия, в том числе направленные на поддержку экспорта, запланированы на 2017 год?
– Мы запланировали достаточно много мероприятий. Это и участие Росрыболовства и рыбаков в Петербургском и Восточном экономических форумах, в крупнейших международных отраслевых выставках – в Брюсселе и в Китае. За рубежом будем выступать с большой национальной отраслевой экспозицией – этот формат в прошлом году себя очень хорошо зарекомендовал. Кроме того, есть идея проведения в этом году отраслевой выставки рыбохозяйственного комплекса, причем международной, в Санкт-Петербурге. В рамках нее состоится первый Международный рыбопромышленный форум. Планируем обсуждать тренды не только мировой рыбной отрасли, но и сопутствующих отраслей, в том числе судостроения.
AST-NEWS.ru
– Оцениваю положительно, это касается не только объемов вылова, но и производства аквакультурной продукции. Показатели за 2016 год у нас хорошие: прирост вылова 5,8% к рекордному 2015 году — до 4,76 млн тонн, объем производства продукции аквакультуры, по предварительным данным, увеличился на 15%, превысив 200 тыс. тонн.
Кроме того, доля отечественной рыбной продукции на прилавках, в структуре личного потребления составила практически 75% против 50% в 2014 году. Это существенный рост. Важные изменения происходят в структуре производства и экспорта: растет объем переработки, в том числе растет объем поставок рыбного филе как на внутренний, так и на внешний рынки.
– Вице-премьер Игорь Шувалов недавно говорил, что в случае потепления отношений санкции могут снять к концу года. Не помешает ли это тому росту отрасли, который сейчас наметился?
– Безусловно, в этом случае усилится конкуренция для наших рыбаков на внутреннем рынке. Но к этой ситуации и рыбаки, и мы готовы. Чтобы использовать время правильно, мы с рыбаками провели большую работу, связанную с обеспечением внутреннего рынка. Много рыбаков стали напрямую работать с ритейлом. То есть какие-то колебания возможны, но я думаю, что импортной рыбной продукции будет достаточно тяжело вытеснять отечественную.
– Ожидается ли, что в 2017 году сохранится хорошая динамика по вылову?
– Ожидаем, что динамика будет позитивная. Конечно, многое зависит от погодных условий, но общий допустимый улов на 2017 год увеличен.
– После введения продэмбарго потребление рыбы в России заметно снизилось. Как исправить эту ситуацию? Поможет ли снятие эмбарго сделать рыбу более доступной населению?
– Действительно, произошло некоторое снижение объемов личного потребления. Если в 2014 году объем потребления равнялся приблизительно 22 кг, то за 2016 год мы оцениваем эту цифру как 19–20 кг. В большей степени это связано не с уменьшением количества рыбы и ответными мерами, введенными РФ, а с курсом валют. Рыба – это товар, в том числе ориентированный на экспорт, поэтому из-за роста курса доллара произошло достаточно существенное повышение (цен. – RNS) и на внутреннем рынке.
Важно отметить, что доля рыбака в розничной цене составляет 30%. И здесь, конечно, недостаточно только снижения оптовой цены. Необходимы соответствующие шаги в сфере розничной торговли.
– Росрыболовство рассчитывает за пять лет привлечь в развитие рыбопромышленного комплекса 200 млрд рублей. За счет чего планирует повышать инвестиционную привлекательность отрасли? Вообще рыболовство сейчас – высокорентабельная отрасль?
– Отрасль – высокорентабельная, и возможности для инвестирования есть. Но для запуска этого процесса надо было определить правильные стимулы. Это как раз инвестиционные квоты. Они начнут выделяться тем компаниям, которые будут строить современные суда на отечественных верфях и рыбоперерабатывающие заводы в прибрежных регионах. По нашим расчетам, реализация планов, связанных с инвестиционными квотами, приведет к тому, что в отрасль будет инвестировано около 200 млрд рублей в течение ближайших пяти-семи лет.
– Поддерживаете ли предложение Ирины Яровой передавать рыбакам рыбу, выловленную браконьерами?
– Насколько я понимаю, ее предложение касается конфиската. Работа с ним очень сложная. После ареста груз необходимо разместить на ответственное хранение до принятия соответствующих судебных решений, и до тех пор он не может быть реализован. Мы понимаем, что срок хранения рыбы без потери качества – 3-4 месяца. Судебные тяжбы у нас идут порой до 1,5 лет. Во-первых, теряется качество продукции. Во-вторых, органы, изъявшие продукцию, должны ее хранить, нести затраты, что не предусмотрено ни в бюджете Росрыболовства, ни МВД, ни Пограничной службы.
Насколько я понимаю, идея Ирины Анатольевны заключалась в том, чтобы дать возможность реализовывать эту рыбу в рамках выявленных нарушений до принятия соответствующего судебного нарушения. Такую идею мы поддерживаем, потому что, как и правоохранительные органы, сталкиваемся с проблемой хранения.
– А с конфискованными судами что делать? Тоже продавать?
– Да, безусловно. Суда порой стоят и гниют у причалов. По сути это выбывающий флот, который мог бы использоваться другими, добросовестными игроками рынка.
– Планируется ли ужесточать требования к любительской рыбалке? Например, ограничивать улов или вводить платную рыбалку?
– Никакой платной рыбалки или каких-то ужесточений мы не планируем вводить. Наоборот, в законопроекте, который сейчас обсуждается в Госдуме, четко прописано, что любительская рыбалка должна быть бесплатной.
Законом о рыболовстве уже предусмотрено введение суточной нормы вылова, которая устанавливается в правилах рыболовства на одного человека. Сейчас наука совместно с общественностью обсуждает, какой должна быть норма на разные виды рыб. Она нужна, в том числе, для того, чтобы можно было отличить рыбаков-любителей от тех, кто под видом «любителя» вылавливает рыбу чуть ли не в промышленных масштабах.
– Это действенный механизм контроля?
– Да, действенный. Главное, чтобы у нашей рыбоохраны были возможности для контроля. На одного инспектора сейчас приходится 1900 км реки и 16 тыс. га озер и водохранилищ. С точки зрения технического обеспечения, наличия автомобилей, лодок нормативы в целом выдерживаются, но с точки зрения обеспечения горюче-смазочными материалами норматив составляет от 30 до 40%. Поэтому приоритет отдаем борьбе с браконьерством, которое носит промышленные масштабы. Промышленное ― это за пределами того, что может унести один браконьер.
Конечно, сил и средств для повсеместного контроля недостаточно. Мы специально проводим реорганизацию наших территориальных управлений и сокращаем административный штат с тем, чтобы оставить больше инспекторов, сотрудников рыбоохраны, но, к сожалению, их все равно недостаточно.
– Как вы оцениваете экологическую ситуацию в российских акваториях?
– В целом у нас экологическая ситуация стабильная, спокойная. Что касается состояния ресурса, то увеличиваются запасы многих видов водных биоресурсов, которые наука разрешает к вылову. Конечно, есть сезонные колебания, где-то происходит снижение объемов биомассы, но в этом нет ничего страшного, если своевременно принимать меры.
– Какова ситуация с восстановлением популяции осетровых? Не устарел ли запрет на их промышленный вылов в Каспии?
– Конечно, запрет необходим. Ситуация с состоянием запаса тяжелая. Понадобится точно еще 8–10 лет, прежде чем можно будет обсуждать вопрос о снятии запрета.
– Видите ли вы потенциал по увеличению аквакультурного производства осетра и черной икры?
– Да, перспективы видим. Но надо учитывать, что этот вид аквакультуры требует значительных затрат инвестора. Возможность получения икры от осетров наступает на 7-8 год. Все эти годы рыбу надо кормить, поддерживать температурный режим, поэтому по затратам черная икра сама по себе не может быть дешевой.
Кроме того, рынок – конкурентный. Активно растет производство в других странах. Что касается России, то, ориентировочно, мы можем нарастить производство к текущему уровню в 1,5–2 раза к 2030 году с тем, чтобы эта продукция была востребована. Задача есть, все необходимое есть, и интерес у инвесторов.
– А какой сейчас объем производства черной икры в России?
– По предварительным данным, за прошлый год он увеличился на 3,5% – до 44 тонн.
– Позволит ли увеличение производства снизить цены?
– Вопрос связан, скорее, не с объемами, а с внедрением новых технологий, которые позволяют получать икру раньше, чем через 7-8 лет, и, соответственно, сокращать затраты производителя. Такие работы ведутся отраслевыми учеными и у нас, и в других странах.
– Крупный отечественный производитель «Русский икорный дом» уже начал поставки черной икры» в Китай?
– Насколько я знаю, они осуществили тестовые поставки. Но есть ряд определенных трудностей, ведь Китай сейчас сам активно занимается производством черной икры. Хотя могу сказать, что качество черной икры, которая произведена в России, гораздо выше.
– Какие меры предусмотрены для поддержки экспорта отечественной рыбной продукции в целом? В прошлом году Минсельхоз представил в правительство программу поддержки экспорта продукции АПК. Входит ли в нее поддержка рыбной отрасли с точки зрения экспорта, в каком объеме?
– Пока ничего специализированного не предусмотрено, но большинство мероприятий, которые там заложены, относятся ко всему ассортименту пищевой продукции, включая рыбную. Это, в том числе, модернизация лабораторной базы Россельхознадзора и предоставление возможности осуществления проверок наших предприятий иностранными ветеринарными и фитосанитарными службами; проведение зарубежных ярмарок, и это создание так называемых региональных брендов.
Но для нас вопрос экспорта двоякий, ведь мы и так экспорт рыбы наращиваем, в последние годы за рубеж уходит примерно 40% вылова. Важно, чтобы не произошел перекос, когда большая часть продукции будет уходить на экспорт, а меньшая часть оставаться на территории России. Поэтому для нас важнее не наращивать объемы экспорта, а менять его структуру – переходить к поставке готовой продукции, а не сырья. Такая тенденция уже наметилась, но пока темпы небольшие.
– Вы говорили о создании суббрендов. А бренд «Русская рыба» сейчас за рубежом котируется, или его еще нужно создавать?
– Бренд «Русская рыба» нужно еще дополнительно развивать. Хотя сейчас уже все отраслевые мероприятия, все международные выставки в рамках объединенных стендов рыбаков проходят именно под брендом «Русская рыба», но мы планируем дополнительные меры его продвижения.
– Помогают ли интернет-площадки в развитии экспорта? Например, в Китай.
– В рамках выставок, которые сейчас проходят, активно обсуждается возможность реализации нашими рыбаками продукции через интернет-площадки, уже прорабатываются соответствующие согласования. Возможно, в ближайшее время такие идеи будут реализованы. Китайские компании, которые занимаются интернет-торговлей, заинтересованы в работе с российскими рыбаками.
– А какие-то отраслевые мероприятия, в том числе направленные на поддержку экспорта, запланированы на 2017 год?
– Мы запланировали достаточно много мероприятий. Это и участие Росрыболовства и рыбаков в Петербургском и Восточном экономических форумах, в крупнейших международных отраслевых выставках – в Брюсселе и в Китае. За рубежом будем выступать с большой национальной отраслевой экспозицией – этот формат в прошлом году себя очень хорошо зарекомендовал. Кроме того, есть идея проведения в этом году отраслевой выставки рыбохозяйственного комплекса, причем международной, в Санкт-Петербурге. В рамках нее состоится первый Международный рыбопромышленный форум. Планируем обсуждать тренды не только мировой рыбной отрасли, но и сопутствующих отраслей, в том числе судостроения.
rns.online (публикуется в сокращении)
