В мае Россия представит проект соглашения о моратории на добычу осетровых в Каспийском море. Запрет коснется только коммерческого вылова и не затронет рыболовство в научных и воспроизводственных целях.

14-15 февраля в Астане (Республика Казахстан) представители прикаспийских государств обсуждали механизм введения моратория на коммерческий вылов осетровых видов рыб в бассейне Каспийского моря.

Проблема сохранения и восстановления осетровых, учитывая ее особый межгосударственный характер, является трансграничной, касающейся всех прикаспийских стран – России, Казахстана, Ирана, Азербайджана и Туркменистана.

Поэтому введение в одностороннем порядке Россией в 2000 г. моратория на коммерческий вылов белуги, а в 2005 г. – осетра и севрюги не дало должного результата. Численность ценных видов рыб неумолимо сокращалась. Этому способствовали как природные факторы (ухудшение экологической ситуации), так и антропогенные (несанкционированный вылов). Поэтому одной из мер для сохранения и воспроизводства популяций осетровых может стать приостановка их промысла.

На совещании в Астане казахстанские делегаты представили биологическое обоснование и концепцию введения моратория.

Осетровые виды являются мигрирующими ресурсом, поэтому мораторий должен вводиться по всей акватории Каспийского бассейна, включая все впадающие в него реки, всеми прикаспийскими государствами одновременно. Распространяться запрет должен на такие виды осетровых, как белуга, русский и персидский осетры, шип, севрюга. Учитывая особенности жизнедеятельности осетровых, срок моратория должен составлять не менее 5 лет с возможностью его пролонгации до момента стабилизации численности этих видов рыб.

Докладчики уточнили, что мораторий касается только коммерческого вылова осетровых. Допускается добыча в научных целях и в целях воспроизводства. Объемы квот на такой вылов определяются в пятистороннем формате. Также проект предусматривает механизмы борьбы с незаконной добычей осетровых и механизмы контроля за соблюдением временного запрета.

Важным пунктом соблюдения моратория является создание благоприятных условий для сохранения рыбы: искусственное воспроизводство, мелиоративные работы и поддержание в рабочем состоянии нерестилищ. Каждое из прикаспийских государств будет обеспечивать самостоятельное несение расходов, связанных с введением и действием моратория.

Главы трех делегаций – Азербайджана, Казахстана и России – подписали документ о намерении принятия предложенной концепции. Делегация Туркмении заявила о готовности подписать протокол после внутригосударственного согласования. Иран воздержался от подписания до решения Туркменистана.

Россия должна подготовить проект соглашения о моратории на вылов осетровых видов рыб в бассейне Каспийского моря в коммерческих целях и представить его к обсуждению на совещании, которое состоится в Астрахани в конце мая этого года.

РИА Fishnews.ru

Материал по теме

СТАВКА НА ЧЁРНУЮ

Президент международного холдинга Petrossian гражданин Франции Армен Петросян — персона мирового масштаба. Именно он и его фамильный клан сделали простую русскую еду под названием «икра» всепланетарным деликатесом

Кризис кончился. Во всяком случае, симптомы хеппи-энда налицо: с этого года Россия вновь будет поставлять черную икру в страны Евросоюза. Немного — образно говоря, в день по чайной ложке. Но разве не лиха беда начало? Как заявил на днях руководитель Федерального агентства по рыболовству Андрей Крайний, в 2011 году наша страна ввезет в Европу 2,5 тонны царского деликатеса. Ну а дальше, как отметил главный рыбак отечества, «какой будет спрос, столько и вывезем».

Тут требуется важное уточнение. Икра, идущая на экспорт, будет искусственной, то бишь фермерской. Этот продукт сегодня производят около десятка аквакультурных хозяйств, расположенных, что характерно, не только в акватории Каспийского моря, но даже в Калужской губернии. Ушат холодной воды на адептов отечественного икорного ренессанса опрокинул президент международного холдинга Petrossian Армен Петросян. Как он пояснил «Итогам», «качество поступающей за рубеж российской фермерской икры пока что не сравнимо с тем же продуктом, выпускаемым в других странах». И в том-то штука, что француз Армен Петросян не ошибается. Ибо он крупнейший в мире икорный магнат, причем в пятом поколении. Император Икры — так величают его коллеги и знатоки. Бизнес Петросянов — это копченая рыба и крабы, водка тончайшей очистки и раки, шоколад и фуа-гра. И, конечно, икра — осетровая, белужья, севрюжья. С нее-то семейная сага и начиналась.

Династия

«Это мои сыновья. Александр занимается торговым домом Петросянов в Америке, а Микаэль, младший, пока что не вошел в наш бизнес, он трудится в ресторане азиатской кухни во Франции, — Армен Петросян кивает на фотографии, украшающие его огромное бюро в рабочем кабинете. — Это Сесиль, моя жена. Она моя главная опора, всегда рядом со мной». Месье Петросян не замечает, как переходит на русский. Ему, гражданину Вселенной, все равно, на каком языке говорить — французском, английском, русском, армянском...

Армен обводит рукой целую фототеку, разместившуюся в его кабинете: «Это наша Семья — непременно с большой буквы. Наше братство. Нас было четверо у отца, я самый младший». Он берет старую черно-белую фотографию, на которой застыли в расслабленных позах на фоне южной зелени два крепких, чем-то неуловимо похожих плейбоя в старомодных парусиновых костюмах. И мне чудится, будто откуда-то издалека на нас наплывает музыка Нино Рота из «Крестного отца». «Это Мелкум и Мушег, мой дядя и мой отец, — продолжает месье Петросян. — Советские партнеры звали моего отца Мишей, поэтому русские эмигранты и меня зовут Арменом Михайловичем».

«Дядя с отцом уехали во Францию, когда пошла резня армян, — рассказывает Армен Михайлович. — Петросяны были людьми образованными. Так, мой отец учился в Москве и неплохо говорил по-французски. Оказавшись в Париже, он понял, что его звучные российские дипломы никому не нужны. Как говорится, если хочешь работать, придумай себе заработок сам. Тогда-то и родилась идея с импортом черной икры из Совдепии... Ведь Советского Союза тогда еще не существовало».

Тут необходимо отступление. История черной икры не столь стара, как родословная осетровых — одних из самых древних рыб на Земле, — но, тем не менее, уходит в глубину времен. Как известно, Галилео Галилей посылал икру своей дочери, несущей монашеское послушание, а Римский Папа Лев Х из рода Медичи в начале шестнадцатого века уплетал икру с жареным хлебом... В нашем же отечестве черную икру любили всегда. Ею запросто угощался еще хан Батый в одном из монастырей на Волге. Петр I прислал бочонок черной икры французскому королю Людовику XV. Тот на приеме в Версале попробовал «рыбьи яйца» золотой ложечкой, поданной ему российским посланником, и с отвращением выплюнул яство прямо на ковер.

И правда, деликатесом черная икра у нас не считалась, скорее она слыла простонародным лакомством. В начале девятнадцатого века к князю Петру Багратиону поступил на службу французский кулинар Мари-Антуан Карем, называвший себя «поваром королей и королем поваров». С его легкой руки и появился термин «кавиар» для обозначения черной икры. Как писал мэтр Карем, «так в Астрахани именуют отменное блюдо из нутра осетрового». В общем, если международное название икры пошло со слова южнорусского, то интернациональное признание кавиара — с братьев Петросян.

...Париж начала двадцатых был городом в немалой степени русским. Столица мира кишела беженцами с шестой части суши — русскими и кавказцами, малороссами и евреями. Кабаки и шинки, трактиры и духаны вырастали на берегах Сены, как пузыри на лужах от капель дождя. Вся эта «русскость» толстым слоем ложилась на увлечение французской богемы русской культурой. Черная икра органично дополнила бы этот «локальный колорит». Но странам, возникшим на пространстве вокруг Каспия, было не до производства и тем паче не до экспорта икры. Это, впрочем, не пугало братьев Петросян. Они знали: «комиссарам в пыльных шлемах» нужна валюта, и ради нее они готовы распродать страну, а не только кавиар.

«Наш отец был первым, кто стал продавать во Франции русскую икру, — говорит Тамара Кочарян-Петросян, старшая сестра Армена. — В 1920 году была основана компания Petrossian, тогда же открыли в Париже и первый икорный магазин».

Первая партия черной икры была отправлена по рельсам из советской России на Запад в 1919 году. Согласно контракту с Петросянами на всех узловых железнодорожных станциях деликатный товар обсыпали свежим льдом. И кавиар прибыл в Париж в самом лучшем виде. Ведь права на ошибку у Петросянов не было.

Их главным клиентом стал владелец легендарного парижского отеля Ritz. Братья сумели уговорить осторожного швейцарского предпринимателя вписать икорные закуски в меню гостиничного ресторана и бара: «Вы стремитесь к роскоши, а кавиар — это не только люкс, но и афродизиак, любовное средство». Ритц поначалу упирался, но идея о том, что «рыбий жемчуг» может возбуждать страсть утонченных постояльцев, ему понравилась. Он сдался — и не прогадал...

Рожденный в икре

Вхожу в дверь, над которой написано на фронтоне Petrossian, и попадаю в просторный зал, выдержанный в каком-то особом, живом синем цвете. Бутик Петросянов в доме 18 по бульвару де Латур-Мобур, что в квартале Инвалидов, объявлен во Франции национальным культурным достоянием. Тут, на первом этаже, ничего нельзя менять, перестраивать. Сюда Мушег привел в 1940 году и свою Иринушку — Ирэн Майлофф. Кто не знает этой славной фамилии, тот не понимает в икре ровным счетом ничего. Ибо история династии Майловых равна летописи едва ли не всей рыбной отрасли российской экономики.

Еще в 1815 году император Александр I отдал Майловым в числе первых «рыбодобытчиков» России концессию на ловлю осетровых. Лазарь (Газар) Майлов заметил, что рыбаки, «бравшие» осетра в устье Куры, оставляли концессионерам тушку рыбы и засаливали икру для собственного потребления. Майлов одним из первых в стране предугадал будущее кавиара как деликатеса и поставил его производство на поток. Илья (Элия) — внук Лазаря — стал в царской России крупнейшим производителем черной икры. Бакинская компания «Лазарь Майлов и сыновья» представляла собой один из тех фамильных кланов, которые позволяли России держать в мире монополию на производство и реализацию каспийской икры. Вся эта отлаженная структура рухнула после октябрьского переворота.

«Моего деда красные бросили в тюрьму, он бы там и пропал, если бы не добрые люди. — Тамара Кочарян-Петросян разливает крепкий чай, мы сидим в ее уютной квартире с выходом прямо в сад в парижском пригороде Нейи. Черный рояль с выцветшими стопками нот, портрет мужа Микаэля, седовласого красавца, столь рано ушедшего из жизни (он был одним из первых французских бизнесменов, начавших сотрудничать с СССР в газовой сфере). — Так вот, — продолжает Тамара, — врач тюрьмы, куда большевики посадили Майлова, предложил ему повторить подвиг графа Монте-Кристо. Мой дед претворился мертвым, что не преминул подтвердить справкой тюремный эскулап, и был заживо брошен в могилу. Потом его отрыли и выпустили на свободу. Однако он столько натерпелся, что долго не прожил. Уже в одиннадцать лет моя мать осталась сиротой... Впрочем, каких только приключенческих историй в русской эмиграции не было! Мы горды тем, что наши родные не только выжили, но и добились успеха в жизни».

Неспроста фирменным знаком Петросянов стал парусник, режущий высокие волны в лучах далекого солнца. Этот логотип непременно присутствует на всей продукции компании. И на протяжении большей части существования Советского Союза этот «кораблик» ходил в Париж с регулярностью швейцарского хронометра. Более чем на две трети удачный бизнес Петросянов зависел от поставок из СССР: не только икра, но и копченый лосось, и крабы «Чатка» с Дальнего Востока...

«Я родился в икре и едва в ней не погиб», — Армен смотрит на меня с прищуром и поглаживает бабочку на шее (их у него более пяти сотен, они — его своеобразный опознавательный знак). И в самом деле: когда нынешний президент Petrossian был совсем маленьким, он однажды свалился в бочку с икрой и чуть в ней не захлебнулся. «Когда в сорок девятом году я появился на свет, отцу было уже далеко за пятьдесят, — вспоминает Армен Петросян. — После того как я получил диплом историка в Сорбонне, отец допустил меня к семейному делу: я стал чернорабочим. Потом я был и уборщиком, и шофером-развозчиком, и продавцом... Это правильно: прежде чем начать руководить, надо узнать все дело изнутри, с изнанки».

А возглавил икорную империю Армен только в восемьдесят пятом году. В самое смутное время — с горбачевской перестройкой начались перебои в поставках икры, рыбы и консервов из СССР. Сперва Петросяну пришлось отказаться от дальневосточных крабов. От легендарной «Чатки» остались лишь воспоминания, перестроившиеся поставщики резко уронили качество продукции. Потом пришлось поставить крест и на икре: случайные, минутные партнеры не могли заменить отлаженные советские внешторговские организации. И тогда Армен принялся проводить свою перестройку, петросяновскую.

Первым делом он расширил ассортимент на торговых стеллажах и прилавках компании, на которых появились чай, кофе, шоколад, консервированные овощи, джемы... Во-вторых, он решил рассчитывать впредь на собственные силы и создал под Парижем рыбокоптильный комбинат, способный производить до 500 тонн лосося и семги в год. И, кроме того, открыл в 1984 году свой ресторан в Нью-Йорке, в историческом здании Alwyn Court Building на западе Манхэттена. А позднее — и быстро попавшее в звездный «Мишлен», библию гурманов, бистро на втором этаже парижского фамильного магазина. Мало-помалу возник вертикально интегрированный холдинг, получающий более половины продукции с заводов-производителей, французских прежде всего. Так надежнее, быстрее, да и продукт свежее.

Однако едва Армен Петросян поставил семейное дело на новые рельсы, запустил на орбиту бутики в Лос-Анджелесе, Лас-Вегасе и Майями, как грянула новая катавасия. На черную икру по-черному накатили «зеленые». В 1998 году осетровые, массово уничтожаемые браконьерами, были внесены в список CITES (Конвенция по международной торговле вымирающими видами дикой фауны и флоры) при ООН. Позднее экологическое лобби, особенно активное в Америке, где в год поглощалось до 100 тонн кавиара, добилось того, что ООН сократила квоты, а потом на три года наложила запрет на экспорт каспийской черной икры и осетровых рыб. И даже несмотря на то, что с Ирана запрет вскоре сняли — это был полный аут для икорного дома! Однако не такой Петросян человек, чтобы сдаваться. Он создал в пику экологистам Ассоциацию импортеров икры, в которую вошло одиннадцать крупнейших компаний из разных стран. В том числе помимо Petrossian Groupe — Tsar Nikolai Caviar, Kaviar Kontor...

«Сперва мы пытались лоббировать свои интересы перед международными организациями, — объясняет Армен Петросян, — а потом поняли: чем меньше вылавливают осетровых, тем выше цены на нашу продукцию. Пусть экологисты восстанавливают против себя потребителей, а мы пока будем ждать появления икры с акваферм. Мы хотим сохранить осетра, чтобы не потерять наш бизнес. Сегодня на стол гурманам идет икра не промышленная, а прежде всего фермерская. И самые большие ее производители — это Америка, Франция, Италия и Китай. Покупаю кавиар везде, где только могу, лишь бы он был качественным. Никогда не забуду печальную историю девяностых годов, когда парижский дегустатор, принимая партию черной икры из России, отравился прямо на таможне».

Именно для защиты качества продукта Петросяны ввели у себя особую классификацию черной икры. Так, икра двадцатилетнего осетра называется у них «королевской». Если на банке написано Rogen Ossetra — значит, рыбе было не меньше сорока пяти лет. А Imperial — это кавиар восьмидесятипятилетнего «зверя». Самая же престижная икра в градации Петросянов — Golden Caviar — икра редчайшей белуги-альбиноса. Стоит она от 25 тысяч долларов за килограмм.

Не желая дразнить лишний раз экологических гусей, сегодняшний Petrossian предпочитает работать с икрой фермерской. В этом новом сегменте рынка деликатесов семейная фирма покрывает 15 процентов мирового рынка — больше, чем кто-либо другой. 40 миллионов евро — таков годовой оборот компании только от «одомашненного» кавиара. Впрочем, холдинг, в руководстве которого нет ни одного чужака, не члена фамилии, своей финансовой статистики не раскрывает. Остается только догадываться о размахе икорной империи: у Петросянов есть три специализированных ресторана (самый новый из них открылся не столь давно в Монако), пять роскошных бутиков, полсотни всевозможных лавок, корнеров, киосков...

Что Император Кавиара посоветует нашим икорным принцам? «Вместо того чтобы гнаться за прибылями от экспорта, российским чиновникам и бизнесменам следовало бы после реализации продукции на внутреннем рынке вложить полученные доходы в улучшение качества отечественной икры», — безапелляционен он. Ведь оценка качества у такого знатока, как Петросян, отработана до деталей. В вазу с икрой опускается маленький серебряный шарик, подвешенный на тонкую цепочку. Если он сразу тонет в кавиаре, значит, все в порядке. Если же застревает на поверхности — пиши пропало!.. Едят кавиар исключительно золотой ложечкой — благородный металл идеально сохраняет вкус не менее благородного деликатеса. Так предписывает Армен Петросян — человек, знающий об икре все.

Кирилл Привалов. Париж — Москва.

Журнал "Итоги" № 09, 28.02.11.